Сказки. Фантастика и вымысел в мировом кинематографе - Антон Владимирович Долин
Маска седьмая. Фараон
Единственный, для кого сделано исключение – при его появлении звучит исключительно благородная и банальная классика, в диапазоне от Моцарта до Бетховена, – сам Адриан Вейдт. После продажи бизнеса Чьеу он исчез с горизонта, и весь мир ломает голову, куда.
Еще больше недоумевают зрители сериала. Ведь пространство, в котором существует Вейдт (никогда еще британский аристократизм Джереми Айронса не был настолько пародийным и величавым), ничем не напоминает утопающую в хаосе Талсу.
Величественная природа, богатая усадьба, обставленная с неслыханным шиком, и одинокий скучающий лорд, которому прислуживают вышколенный мажордом мистер Филлипс (Том Мисон) и безупречно вежливая экономка миссис Крукшанкс (Сара Викерс). Они приносят ему торт, зажигают свечи и поют: «С днем рождения тебя». Каждый день. Или каждый месяц? Не разберешь – все дни похожи друг на друга.
Не только дни. На второе-третье включение из отдельного мирка мы начинаем замечать его странности: оказывается, идентичных Филлипсов и Крукшанкс вокруг Вейдта – неисчислимое количество. Иногда он их пытает или убивает, режет на куски и сжигает заживо, запускает куда-то при помощи самодельной катапульты (одни филлипсы и крукшанкс помогают расправляться с другими). Рабы принимают страдания беспрекословно. Забавы с клонами – единственное развлечение Вейдта в тюрьме, ведь эта вселенная, без сомнения, лишь комфортабельная тюрьма, откуда ему никак не сбежать, пока выход охраняет таинственный Страж Врат в маске… под которой – точно такой же Филлипс.
В финале «Хранителей» Мура – Гиббонса бывший герой в маске Вейдт, принявший пышный древнеегипетский псевдоним Озимандия и взявший за модель для подражания Александра Македонского, брал на себя смелость покарать человечество, одновременно его спасая. Это он обрушивал на Нью-Йорк инопланетное чудовище, предотвратив ядерную войну. Теперь, чтобы люди помнили о «казни египетской», время от времени Вейдт насылает на них дождь из мини-кальмаров, не опасный для жизни, но поучительный. Слуги-клоны для него – те же мини-кальмары, игрушки великого фараона. Его персональное заточение – добровольно принятое на себя наказание, ироничное расположенное в месте под названием «Европа». Не континент, а планета, спутник Юпитера.
Сюжетная линия Вейдта – особая специя «Хранителей», предельно далекая от тем расизма и американской идентичности, насыщенная ритуальной жестокостью и абсурдом, достойным Ионеско.
Маска восьмая. Бог
Но фараон-самозванец – не настоящий бог, он сам спутник Юпитера. Мир Европы, ее усадьбу и клонов создал подлинный демиург: самый могущественный и колоритный герой обоих «Хранителей» – Доктор Манхэттен.
Когда-то, целую вечность назад, маленький Джон Остерман со своим отцом-часовщиком (важное значение слова Watchmen: не только хранители, но и часовых дел мастера) убежал из покоренной нацистами Европы в Великобританию, где был принят в старинном поместье. Именно оно и встреченные там люди стали прообразами искусственной утопии, сотворенной на неслучайном спутнике Юпитера бывшим Остерманом – после того, как тот был разъят на атомы и собрал себя самого вновь, превратился в богочеловека Манхэттена, многократно спас человечество и, наконец, устав от деяний, удалился жить на Марс.
Манхэттен противоположен супергероям: не прячется под костюмом и маской, а снимает с себя все человеческое, будто костюм и маску. Его синеватая кожа обходится без покровов – лишенный стыда Манхэттен ходит голым. Раз уж он всемогущ, то зачем отказывать себе в таком скромном удовольствии?
Одни персонажи оригинальных «Хранителей» умерли, другие пропали без вести. Не Манхэттен. Он – ДНК этого проекта, его стержень и основа. Для его возвращения в сюжет Линделоф припас самый оригинальный сюрприз. Ближе к финалу сериала, когда тучи сгущаются и финальное кровопролитие кажется неизбежным, мы внезапно узнаем, что всемогущий синий бог скрыт под обличием милейшего Кэла (эффектный Яхья Абдул-Матин II), красавца-мужа Анджелы Абар. О чем сам Кэл не помнит.
Предпоследняя, восьмая серия «Хранителей» называется «Бог заходит в Абар» (нехитрый, но точный по смыслу каламбур). Она поставлена Николь Кассель, режиссером трех серий, включая первую, и становится эмоциональной и сюжетной кульминацией всего проекта. Ее причудливая драматургия, смешивающая флэшбеки и флэшфорварды, напрямую отсылает к той главе комикса, в которой Манхэттен общается и прощается со своей возлюбленной на Марсе. Оказывается, все это время мы смотрели историю любви. В версии Линделофа Бог, заскучав на пустой Красной планете, спускается обратно на Землю, чтобы встретиться в баре с женщиной, увлечься ей не на шутку и воплотиться в человека на десять лет, заставив себя на этот срок позабыть о собственной божественной сущности.
Ветхозаветной развязке «Хранителей» Мура – Гиббонса, в которой Нью-Йорк постигала судьба Вавилона, Содома и Гоморры, вместе взятых, Линделоф отвечает собственным «Новым Заветом». Это решение вызвало ярость у фанатов, не желающих признавать человеческую сторону Манхэттена, верить в его способность влюбиться и пожертвовать собой. Однако именно эта одновременно ницшеанская и щемяще-сентиментальная интрига – смерть Бога во имя грядущей жизни людей оказывается скрытой пружиной сериала, авторы которого виртуозно долго водят зрителя за нос, не открывая ему, собственно, о чем речь.
Маска девятая. Призрак
Когда-то Доктор Манхэттен отринул свою природу, обретя внешний вид идеального (а значит, схематичного) человека, почти витрувианского. Теперь, приняв черты миловидного чернокожего парня, влюбленного мужа и заботливого отца, вместе с ними он впитал всю уязвимость человека.
И обманул тех, кто охотился за его божественным могуществом – и расистов из «Седьмой кавалерии», и госпожу Чьеу с ее глобальными амбициями.
«Хранители» Линделофа и Мура – Гиббонса сходятся в одном. Вместо того, чтобы удовлетворять нашу потребность в полубоге, способном спасти от любой напасти (а именно в ней причина успеха супергеройских комиксов и их экранизаций), они показывают, как комплексы, страхи и пороки тех, кто берет на себя слишком много, губят цивилизацию, а принятие хрупкости, слабости, смертности ее раз за разом спасают. Парадокс в том, что любой супергерой – искусственная, умышленная конструкция. А любой человек, даже самый маленький и испуганный, хранит в себе множество невероятных возможностей. По слову Манхэттена, человек – главное «термодинамическое чудо», возможное в физике.
Последняя наследница классических «Хранителей» – агент ФБР Лори Блейк (трижды лауреатка «Эмми» Джин Смарт). Немолодая и одинокая женщина, когда-то бывшая героиней в трико и маске, возлюбленной Доктора Манхэттена и Ночной Совы, тогда носила псевдоним Шелковый Призрак, теперь стала призраком себя самой. Тогда Лори приняла фамилию своей матери – Юспешик, преображенную в красивое Юпитер, теперь отказалась от претензий на божественное, взяв фамилию признанного ей отца – правительственного агента Эдварда Блейка по прозвищу Комедиант. С возрастом мы все учимся над собой смеяться.
Рассказывая бородатые анекдоты бывшему
