Нам здесь не место - Санчес Дженни Торрес

Утром я резко просыпаюсь от какого-то резкого звука.

Я открываю глаза, и реальность проступает трещинами и коричневыми пятнами на протекающем потолке, голосами людей, сладковато-горьким ароматом кофе, журчанием воды и позвякиванием столовых приборов. Сердце начинает частить, и мне приходится схватиться за грудь, чтобы его утихомирить.

— Завтрак. — В дверях появляется Крошка в новой бейсболке, хотя на плечаху нее по-прежнему накинута старая грязная куртка.

Я вспотел, перед глазами стоит лицо Чико, в голове звучит эхо его голоса: похоже, он мне снился. Вот бы вернуться обратно в этот сон!

— Пора вставать, — говорит Крошка, и ее голос прорезает тонкую ткань сна, мою слабую связь с Чико.

Я быстро сажусь, слишком быстро, к голове приливает кровь, и комната начинает кружиться перед глазами. Но я все равно слезаю с кровати и иду следом за Крошкой на кухню.

За столом сидят вчерашние парни и Карлита. Еще тут женщина, мужчина и мальчик. Женщина кормит ребенка из своей тарелки.

— Это мой брат Пульга, — объявляет Крошка, все кивают и приветствуют меня нестройным хором:

— Buenos dias! Доброе утро!

— Mucho gusto! Приятно познакомиться!

— Они тоже братья, — сообщает Карлита, показывая на наших соседей по комнате, — Хосе и Тонно.

Парни кивают мне.

— Я Нильса, — говорит женщина, которая кормит ребенка, — это мой муж Альваро. А это наш малыш, мы зовем его Нене, — добавляет она, улыбаясь мальчишке.

Тот смотрит на меня и застенчиво машет ручкой. Я отворачиваюсь.

Карлита ставит передо мной тарелку с едой — в ней несколько кусочков курятины и большое количество тушенного в томатном соусе картофеля. Я тихо благодарю. Рука Карлиты касается моего здорового плеча, и я невольно вздрагиваю. Разговоры за столом возобновляются, а моя рука тем временем берет ложку, зачерпывает еду и несет ее ко рту. Челюсти начинают работать, язык помотает проталкивать пишу. Но я не чувствую вкуса. Я могу только смотреть в тарелку и вспоминать, какими голодными мы вечно были в дороге.

«Я могу съесть целую гору чучито».

Есть мне не хочется, но отказываться от еды я не намерен.

— Как твоя рука? — спрашивает Карлита. Ее голос будто доносится до меня откуда-то издалека.

Я смотрю на нее и пожимаю плечами.

— Сегодня сделаю тебе перевязку, — говорит она. — И вам, — обращается она к Альваро.

Только теперь я замечаю на его лице синяки.

— Как вы, набираетесь сил? — спрашивает его Карлита.

Он кивает.

— Да-да, я чувствую себя крепче. — Альваро улыбается, словно в подтверждение своих слов, но у его жены вид озабоченный. — Просто, сами знаете, в этом путешествии может и не повезти, вот и всё. Нельзя рассчитывать, что в дороге ничего с тобой не случится. Нужно просто продолжать двигаться.

— Asi es. Так и есть, — со вздохом произносит Карлита, уставившись на столешницу.

— А что случилось? — спрашивает Крошка у Альваро.

— Мы нарвались на грабителей, — отвечает вместо него Нильса. — Они отобрали у нас деньги и избили Альваро.

— Но Бог был с нами, — говорит Альваро, глядя на Нильсу. — Да, мы остались без денег и меня побили. Зато они не тронули тебя и Нене.

Его жена со вздохом кивает.

Слова Альваро о том, что Бог был с ними, снова и снова звучат у меня в ушах. Я думаю о том, как он стоял рядом с Альваро, пока того избивали, а Нильса и Нене в ужасе наблюдали за происходящим.

Интересно, а где был Бог, когда умирал Чико? Свдел на поезде и смотрел?

— Ладно, — говорит Альваро, — в любом случае мы уже близко. Его глаза слегка проясняются. — Нам удалось выклянчить немного денег у моего кузена из Штатов и у родичей Нильсы. Хватит на то, чтобы нанять el coyote, койота, который доведет нас до конца пути. И всё — там мы уже будем у цели.

— О да, именно так, — кивает Нильса, качая головой и опять глубоко вздыхая. Взгляд, которым обменивается эта пара, наводит меня на мысль, что все это путешествие затеял Альваро. — Сколько людей погибает… А сколько народу еще умрет в пустыне!

Альваро пристально смотрит на нее.

А сколько народу умрет дома, в Гондурасе?

Нильса не отвечает и снова принимается кормить Нене/

— А как у вас все прошло? — спрашивает Альваро нас с Крошкой. — Как вы добрались?

Я смотрю в тарелку, тщательно собираю с нее остатки куском тортильи и отправляю все это в рот.

— Ну, — начинает Крошка, — у нас тоже все плохо вышло…

«Не говори этого, не рассказывай, не…» — думаю я.

Но она рассказывает, и я слышу имя Чико. Крошка говорит, и кажется, что кто-то медленно выкачивает из кухни воздух, а на лицах слушателей постепенно появляется ужас.

«Не надо!»

Я вижу, как Карлита и Нильса вытирают глаза, как Альваро и братья опускают взгляды и смотрят в пол.

«Не надо!»

Голос Крошки делается сдавленным, она говорит, что на самом деле мы продумали только путь до Алтара и не знаем, что делать дальше. Может, нам тоже нужно искать койота.

«Не надо, не надо! Не надо, не надо!»

«Не рассказывай никому о наших планах», — я вспомнил, как говорил эти слова Чико. Тогда мне еще казалось, что я все знаю.

Я давлю на сердце, пытаясь заставить его не вспоминать больше. По-моему, положение, в котором мы сейчас оказались, такое отчаянное, что прикидываться больше нет смысла. Незачем скрывать от других планы, которые все равно превратились в ничто.

Альваро глубоко вздыхает.

— Можно спланировать путешествие заранее, только на самом деле все обязательно выйдет не так, — мягко говорит он, качая головой. — И я знаю, как трудно доверять чужим, но если вы сможете добыть денег, например, свяжетесь с родными и одолжите у них, я спрошу своего койота, не возьмет ли он и вас тоже. Он очень хорош, ну, во всяком случае, я так слышал. — Альваро пожимает плечами, будто не хочет ничего обещать.

Братья за столом кивают:

— И мы тоже так слышали. Несколько месяцев назад с ним ходил наш друг, так он теперь живет в Эль-Пасо. Работает, матери деньги шлет.

Крошка смотрит на Альваро, а потом прячет глаза, но я успеваю заметить, как в них вспыхивает какая-то искра.

— Правда? Вы спросите? — В ее голосе звучит надежда. — Думаете, он действительно нам поможет?

— Если у вас есть деньги, то да.

Она кивает:

— Денег мы найдем. Пожалуйста, спросите у него.

— Я спрошу. Мы собираемся уходить через три дня, — сообщает Альваро.

— Через три дня… — шепчет Крошка. На лице у нее появляется странное выражение.

Не знаю, где она надеется раздобыть денег. И даже не спрашиваю об этом.

— Иди без меня, — шепчу я.

Потому что, кажется, я больше не стремлюсь перейти границу. И человеком себя тоже больше не чувствую. Может, я перестал им быть.

— Нет, — отвечает она, — без тебя я не пойду, Пульга, так что, пожалуйста…

Я опять кладу руку на сердце, проверяя, на месте ли оно, качает ли по-прежнему кровь.

— Хорошо? — спрашивает Крошка.

Кажется, я киваю. Кажется, она дотягивается до моей руки.

Я не знаю.

Я больше не чувствую себя настоящим.

Может, я превратился в призрака. В призрака, который потерял лучшего друга, дом, веру.

Вообще все.

ЧАСТЬ ПЯТАЯ

Al borde de таntas cosas

У границы многих вещей

Крошка

Три дня! У меня есть три дня на то, чтобы достать деньги.

Я вытаскиваю кольцо из кармана куртки. Оно могло бы выкатиться оттуда из-за постоянной тряски Ля Бестии, упасть на железнодорожные пути и навсегда потеряться. Я могла нечаянно выкинуть его, вытаскивая руку из кармана, когда спала мертвым сном (мертвым почти в буквальном смысле). А если бы нас ограбили, [оно так и лежало бы в кармане куртки среди вещей, принадлежавших другим ограбленным и раздетым мигрантам.

Но всего этого не случилось.

В памяти снова возникает физиономия Рэя. Я чувствую у своего уха его горячее дыхание, когда он шепчет единственные правдивые слова из всех, что говорил мне: «Это кольцо твоей судьбы».