Я пришёл (СИ) - Соболь Артём
Вырываюсь, отхожу назад. Приняв как можно более грозный вид поднимаю руку. И собираюсь уже перейти к запугиванию, но тут…
Цунаде и Конан разворачивают Мей, заставляют её наклониться и шлёпают по заднице… И я понимаю, что в этом дурацком человеческом жесте ничего такого нет. Но внутри что-то щёлкает, ломается, рвётся со звуком перетянутой струны.
Девушки повторяют. Звонко шлёпают хихикающую Мей, чем добивают меня.
Забываю обо всём, падаю на колени и вытянув руки ползу к ним. Девушки же… Все трое выпрямляются и кривляются. Цунаде выпячивает грудь, Мей закинув руки за голову отставляет ногу и выгибается. Конан кусая губы поворачивается ко мне спиной.
— Я иду к вам…
— Ты смотри, — шепчет Цунаде. — Сработало. Ну давай, Великий Извращенец. Подползай.
— Ползу… Я сейчас.
— Сейчас? — удивляется Мей. — Ну нет. Теперь жди до вечера. Нам работать надо, да и тебе не помешает.
— Вы издеваетесь?
— А ты над нами? — уперев руки в бока спрашивает Конан. — Держи ответку. Кушай, не обляпайся.
— Какие же вы жестокие!
— У нас хороший учитель, — хихикает Мей. — А что это мы так морщимся? А, тебе больно. От желания, всё сводит? Ты ни о чём кроме ласки думать не можешь? Ну вот, побудь в нашей шкуре.
— Но у нас же всё было…
— Было, — кивает Мей. — Конечно было. Но сейчас нет. Ты так запутался в себе, Саннин, что даже мне ни секунды внимания не уделяешь. И вот пока ты не сожмёшь яйца в кулак, не примешь новые обстоятельства, мы тебя к себе, не подпустим. А издевательства… Чем дольше ты будешь распутываться, тем сильнее они будут становиться. Твоё слабое место мы теперь знаем. И давить на него будем без жалости. Всё услышал? Девочки, уходим.
— Станет совсем невыносимо, — проходя мимо бормочет Цунаде. — Приложи что-нибудь холодное. Отдыхай. И думай.
— Садисты. Изверги. Красивые женщины. Я вам это припомню.
— Ага, давай, — одеваясь кривится Конан.
Фыркает, выходя задирает рубашку и виляет задом.
Нет ну это уже ни в какие ворота. Хотя… Почему мне так обидно? Почему, откуда такое разочарование? Эх, старина Ноль Седьмой, уже не тот. Старею, видимо. Или наоборот? Я не Ноль Седьмой, а Джирайя. Великий… Или не великий? Короче, я дурак, и мне срочно надо долбануться головой об угол. Лучше об дерево. Раз десять. Нет, двадцать. Как я, самый опасный преступник в Галактике, могу вести себя как кретин? Зачем? Надо срочно найти какое-нибудь занятие. А то двинусь ещё. Надо сходить к Хирузену. И не сходить к Фугаку. Вообще держаться от Учиха в стороне. Километров так за сто…
****
Хирузен обнаруживается дома. Сидит на веранде, в кресле, ноги укрыты пледом. Он курит и судя по взгляду придаётся воспоминаниям.
И всё-таки, он сдался. Поддался воспоминаниям, ошибкам. Жалко его.
Увидев меня он как будто просыпается, встаёт и приветливо улыбаясь кивает.
— Джирайя, мой лучший ученик. Моя гордость. Как ты? Как дети? Наруто не сильно хулиганит? Как Мей.
— Всё хорошо, учитель, — усаживая Хирузена обратно и укрывая его пледом улыбаюсь.
— А ты помолодел. Не знаю что за техники ты используешь, но выглядишь ты…
— Хочешь так же?
— Куда мне, — мрачнеет Хирузен. — Моё время выходит. Знаешь, мне всё чаще кажется, что я слишком здесь задержался. Борьба… Борьба со старейшинами придавала мне сил. А сейчас… Их скоро не станет. Они гниют в тюрьме и скоро будут казнены. Я… Ох, я просто старая развалина.
— Я тоже так думал, — присаживаясь напротив киваю. — Но, как видишь, это далеко не так. Ошибки можно исправить. Не все, но многие. Можно наделать новых, не таких глупых. Можно жить. Вот ты бы что делал? Давай представим, с тобой вдруг случилось то, от чего ты вернул молодость и силу. Как ты поступишь?
— Не знаю, — задумчиво глядя на меня выдаёт Хирузен. — А в чём смысл? Ну допустим, ты поделишься со мной своей чудесной техникой. Мне будет сколько? Двадцать? И что я буду делать? Что я буду делать, когда стану младше своего сына?
— Начнёшь с начала. Поможешь мне.
— Помогу с чем? — строго смотрит на меня Хирузен.
— Изменить мир. Предотвратить конец света. Остановить катастрофу. Я один не справлюсь. Поэтому сейчас я и пришёл к тебе, учитель. Ты мне дорог, тебе я доверяю. Доверяю несмотря на твои ошибки.
— Но я…
— Я верю в тебя, учитель.
— За что, Джирайя? За что Ками так сильно изменили тебя и вернули в Коноху? Неужели мои грехи такие тяжкие? А может ты моё наказание?
— Может быть. Я вот довыделывался. Не знаю как ты на это отреагируешь, но у меня теперь три жены. Моя красавица Мей. Эх, моя мечта Цунаде. И Конан, моя ученица из Дождя. Я тебе рассказывал.
Хирузен на это кривится, фыркает, кашляет и заходится хриплым смехом. Стучит себя по коленке, раскачивается…
— Тебе смешно…
— Джирайя, держись. Хотя нет, не держись. Мучайся! А я… Я доковыляю до Фугаку и всё расскажу ему. Аха-ха! Уже вечером тебе смотрины устроят. Джирайя…
— Не знал что ты такой жестокий, Сарутоби. Даже не догадывался о том какой ты изверг. Я не тороплю, подумай. Ответ скажешь…
— Я могу тебе верить, Джирайя? — щурится Хирузен.
— Да, учитель.
— Ты на сто процентов уверен в том, что я тебе помогу? Что буду счастлив? Что я, старая развалина, не бесполезен?
— Да, учитель.
— Только для тебя, ученик, — закрыв глаза вздыхает Хирузен. — Только потому что ты ничего и никого не боишься. Только потому, что тебя больше всех волнует судьба деревни и нас всех. Я согласен. Не представляю как это будет происходить, но раз ты говоришь что так надо…
Пока Хирузен чешет неразбериху и пытается оправдаться. Пока его глаза закрыты, выплёвываю на ладонь симбионта и подношу к его лицу. Белая клякса прыгает, быстро проникает в рот и я прям вижу как пожирая нервную систему старика и усваивая его память, она приступает к модернизации тела. Выделяет гормоны, разные стимуляторы и регенераторы. Как трятя энергию вырабатывает стволовые клетки и пытается восстановить одряхлевший организм.
Нет, Хирузен мгновенно не молодеет. На это уйдут недели или даже месяцы. Но… Процесс уже запущен. И он не остановится.
Я видел такое, в идиотских человеческих фильмах про злобных инопланетян. Видел и мне это не нравилось. Мне и сейчас это не нравится, но… Изменить этот мир, я смогу только так. Потому что по-другому, увы не выйдет. Значит… Значит следующая цель, Хиаши. Хьюга.
Укрыв учителя пледом, сажусь рядом, набиваю трубку и закурив молча смотрю в даль. Сколько так проходит не знаю, но…
— Кхем, Джирайя, извини, — просыпается Хирузен. — Кажется, я задремал.
— Всё нормально. Я понимаю.
— На чём мы остановились? Ах да. Ответ… Джирайя, смотри какое небо. Я столько лет прожил, столько раз видел, но только сейчас понял как оно прекрасно. Это… Я хочу увидеть закат.
— Учитель, если мы будем тормозить, то вполне сможем увидеть закат всего мира. Отдыхай, думай, я пойду. Мне домой пора.
— Ты… Ты уже сделал.
— Может быть, — улыбаясь развожу руками. — А может быть и нет. Не помню. Я пойду. Отдыхай.
Как же я себе отвратителен… Но да, хоть одно дело, надо довести до конца. Пусть даже таким, мерзким способом. Нет, я не считаю себя спасителем. Но я… Я хочу чтобы эти люди со сверхспособностями, не уничтожили друг друга.
****
Пытаясь понять что творю, бесцельно шатаюсь по деревне. Встречая знакомых киваю им, односложно отвечаю на вопросы. Машинально подписываю сунутые под нос книги.
Настроение на нуле. Хочется сбежать, спрятаться, улететь отсюда и продолжить заниматься тем, чем занимался всегда. Путешествовать, творить дела, а потом сбегать. Вот только… Большая часть меня, вдруг чувствует ответственность и на глупые мысли о побеге грозит мне кулаком и обещает прибить. И она, эта большая часть меня, абсолютно права. Убегать мне нельзя. Не те обстоятельства. У меня, пусть и долбанутая, но семья. У меня те, за кого я несу ответственность. Хватит шататься по галактике. Надо делать то, о чём я всегда мечтал. Просто жить… Это сложно, непривычно. Это меня пугает. Но если я найду способ сбежать, то как они без меня?
