Кира Измайлова - Бежать нельзя остаться
Судя по тому, как побледнел Малфой, он всё понял.
— Нарцисса?..
Та молчала.
— Так когда должен был появиться на свет твой драгоценный наследник, а, Люциус? — спросил Волдеморт. — Не в конце ли июля? Только, кажется, твоя женушка решила поторопить события. Несколько капель зелья — и вот вам преждевременные роды. А такие дети прекрасно выживают, уж целителям ли не знать…
— Милорд, клянусь, я не…
— Молчать! — прикрикнул тот, и Малфой покорно умолк. — Что ты на это скажешь, Нарцисса? Станешь отпираться?
— Милорд… — женщина рухнула на колени. — Пощадите! Да, я знала о пророчестве, и, хоть ни я, ни мой супруг никогда не бросали вам вызова… Я слишком боялась за ребенка, я всего лишь слабая женщина, милорд!
— А это ли не вызов — попытка обвести меня вокруг пальца? — почти ласково спросил Вольдеморт. — Сколько раз ты травилась зельем, единожды? Или с первого раза не вышло?
— Умоляю, милорд!
— Заткнись, тварь! — от сильной пощечины Нарцисса отлетела в сторону и растянулась на полу, правда, тут же снова поднялась на колени.
— Милорд, прошу, делайте что угодно со мной, только пощадите Драко!..
— Что угодно, говоришь? — процедил тот. — Пускай будет по-твоему!
Два крика слились в один.
— Нет!
— Авада Кедавра!
Сверкнула зеленая вспышка, Нарцисса на секунду замерла и упала лицом вниз, нелепо подогнув тонкие руки.
— Радуйся, Люциус, твоей лживой женушке досталась легкая смерть, — улыбнулся Волдеморт, поигрывая палочкой. — А вот с тобой еще придется побеседовать… о твоем поведении. Если ты не способен удержать в узде одну бабенку, то у меня возникает вопрос — а нужен ли мне такой соратник? Да и вообще, достоин ли его род продолжения?
— Милорд… — Не сводя с того глаз, Люциус спиной отступал к кроватке сына. — Только не Драко…
— Тогда на колени, мой скользкий друг, — приказал тот, переступая через тело мертвой женщины. Ее палочка хрупнула у него под каблуком. — Ползи.
И Люциус пополз, потому что знал — иначе будет хуже.
— Целуй, — велел лорд, и Малфой униженно поднес к губам край его мантии. — Да не эту тряпку, идиот, ноги мне целуй!
Катрин поняла, что сжимает кулаки так, что ногти впиваются в ладони. И это гордый, помешанный на семейной чести Люциус! Впрочем… на что бы она сама пошла, окажись между маньяком-психопатом и маленьким сыном?
— Из тебя могла бы получиться неплохая собачонка, Люциус, но ты дурно воспитан, — скучающе произнес Вольдеморт, несильно пнув того под подбородок. — А скверных собак наказывают. Круцио!
И это она тоже увидела: искаженное, перекошенное от боли лицо Малфоя, который каким-то чудом находил в себе силы не закричать, чтобы не разбудить ребенка, потому что если тот проснется и заплачет, то привлечет к себе внимание Волдеморта… Всегда можно вцепиться зубами в собственное запястье, прокусить губы, так, что кровь потечет по подбородку, но не издать ни звука!
— Надо же, до чего упрямая псина, — с некоторым удивлением произнес Волдеморт. — Интересно, а что она сделает, если пнуть ее щенка? Круцио!
А вот тут Катрин сама чуть не грохнулась в обморок, потому что знала — после пяти Круциатусов такой силы не встают. Люциус встал. И продолжал подниматься раз за разом, хотя, кажется, уже не понимал, что происходит, только знал, что должен оказаться между Драко и Волдемортом. Потом — не смог, наверно, отказали сведенные судорогой мышцы, но все равно пытался.
— Ну, мой дорогой Люциус, — почти пропел Лорд, — ты поразительно живуч. Так и быть, пока что я оставлю тебя и твоего щенка в живых. Только это ненадолго, имей в виду.
Он наклонился, подобрал выпавшую палочку Малфоя и, совершенно по-плебейски пнув безвольное тело под ребра и наступив на него, удалился, кажется, даже напевая что-то под нос.
Дальше была темнота.
Катрин вынырнула из Омута памяти, задыхаясь, будто и впрямь всплыла с глубины…
…-М-да, — глубокомысленно сказал Грегуар. — И развели ж вы у себя там всякой швали… Что было дальше, молодой человек?
— Я смутно помню, — негромко ответил Люциус. Под пристальными взглядами этой семейки он казался себе невероятно жалким. Ведь мог же попытаться бросить Авадой в лорда, когда тот отвлекся на Нарциссу! Мог, но… струсил, наверно. — Когда я сумел встать, то первым делом схватил Драко и, кажется, больше уже не спускал его с рук. Я даже жену не смог похоронить, как полагается… Закрыл ей глаза и приказал домовикам отнести ее тело в семейный склеп… Я знал: если вышел из милости у Лорда, обратного пути не будет. Он ведь недаром забрал мою палочку. Через пару дней по моему следу наверняка пошли бы если не его люди, так авроры: оказалось бы, что именно с ее помощью совершено какое-то преступление. А окажись я в Азкабане или погибни, что сталось бы с Драко? В лучшем случае, его отдали бы кому-то из родни, а если нет?! — Он задохнулся, помолчал, потом продолжил: — Бежать мне было некуда. У нас осталась только вилла во Франции, но там защита только от магглов, а у меня даже палочки не было. Я приказал домовикам перенести туда все ценное из мэнора… не знаю даже, как они поняли мой приказ… В банк или к кому-то из соратников сунуться побоялся. Правда, был еще один путь, один мой знакомый так поступил…
Он невольно передернулся.
— Какой же это путь? — заинтересовался Грегуар.
— Пойти и упасть в ноги Дамблдору. Он был бы счастлив, — процедил Люциус. — Может, хотя бы Драко он сумел бы спасти… Но взамен потребовал бы вечной преданности. А я… нет, я не смог…
— А кто такой Дамблдор? — совершенно серьезно спросила одна из женщин.
Малфой уставился на нее во все глаза. Как можно не знать величайшего светлого мага современности, он не понимал.
— Это тот, который Гриндевальда обманул, — пояснил ей супруг. — Не отвлекай.
— Мы тут, понимаете ли, в таком медвежьем углу живем, — усмехнулся Шанталь с явной издевкой в голосе, — что всех знать не можем. Вот Гриндевальда помним, он долго шалил, надоел до смерти, хотя талантливый был парень, да… Возьмись он за Британию, у него бы все получилось, а вот на Восток он зря повернул. С тамошним народом лишние дрязги затевать не стоит, так что он завяз, увлекся, тут его Дамблдор и подловил. Ну а остальные… То они есть, то их нет… Вы продолжайте, молодой человек, мы вас слушаем.
— Ну а потом…
Потом, рассовывая по карманам немногие наличные деньги (лорд Малфой всегда пользовался неограниченным кредитом и не держал дома крупных сумм) и драгоценности жены, он вдруг наткнулся на эту безделушку. Порт-ключ, подарок Катрин, который положил когда-то в шкатулку и позабыл о нем. Хуже быть уже не могло, и он активировал портал неизвестно куда… но лишь бы подальше от Лорда.
— Вот так я и очутился здесь, — закончил Люциус, стараясь не смотреть по сторонам и медленно поднимаясь из-за стола. — Господин Шанталь… Я понимаю, что своим появлением навлекаю опасность на все ваше семейство, и я готов немедленно покинуть ваш гостеприимный дом. О себе я позабочусь сам, я прошу лишь за Драко, потому что…
— Потому что Шанталь никогда не выставляли за ворота тех, кто попал в беду и нуждается в помощи, — отрубил Грегуар, хмурясь. — Сядьте на место, молодой человек. Так. По всему выходит, сбежали вы вовремя, вас еще не начали ловить. Это уже хорошо. Клаус! Доверенность, живо!
— Вот, дедушка!
Лист порхнул под нос Люциусу.
— Подписывайте, — велел Грегуар.
— Что это? — нахмурился тот.
— Доверенность на управление вашими счетами, — ответил тот. — Как я понял из объяснений Катрин, вы человек небедный, а оставлять мальчика без наследства негоже. Если вас пока не ищут, так и счета не арестовали, и Клаус переведет ваши капиталы в швейцарский «Гринготтс», а оттуда никто ничего не выцарапает…
Малфой молча поставил подпись. Он все деньги был готов отдать, лишь бы спасти сына.
— Доминик, купчую, — приказал Шанталь. — На мэнор и на виллу отдельно.
— Это-то зачем? — поразился Люциус.
— Как зачем? Вы, молодой человек, продаете Доминику Шанталь свои земельные угодья. Конечно, вряд ли удастся сохранить все в целости и сохранности, но когда все уляжется, а рано или поздно это должно улечься, мы вчиним такой иск… — Старик улыбнулся. — Наши адвокаты изрядно пощиплют перышки тем, кто осмелится тронуть хоть что-нибудь!
— Меня вполне могут объявить в розыск, — угрюмо сказал Люциус. — Сделка будет признана ничтожной, а имущество арестовано.
— С этим мы потом разберемся. И не беспокойтесь, юноша, то, что попало в руки семьи Шанталь, уже никогда их не покинет.
Пока тот размышлял над двусмысленностью фразы, Грегуар развивал бурную деятельность:
— Доминик, как только вступишь в права владения мэнором, немедленно прикажи тамошним домовикам переправить все действительно ценное сюда, посмотрим, что там. Что на вилле — забери сам. Семейный склеп — под особую защиту, ты знаешь, какую, и лучше немедленно, не дожидаясь разрешения. Домовиков пристроим, дел у нас полно. Анна!
