Александр Мищенко - Гарри Поттер и Большая Игра
- Да как же иначе!..
- Не знаю, это уж тебе решать. Но это – первая причина, по которой я редко играю. Нет, правда, благородное искусство шахмат не потеряет ничего, если ты разок не станешь думать над ходами меньше часа. Ты слишком не любишь проигрывать...
- А сам-то!
- В шахматы? Да мне почти наплевать. Это всего лишь игра.
- Опять размен... – Вздохнул Рон, смотря на доску.
- Эндшпиль, что ли, не любишь?
- Да что в нем интересного! Фигур мало, позиции не такие сложные.
- Чем проще позиция, тем дальше можно просчитать ходы.
- Ага, всего-навсего...
- Чем же ты недоволен, Ронни? Ведь шахматы – это игра, где достаточно думать всего лишь на один шаг дальше, чем противник.
- Теперь интересных комбинаций не провернуть...
- Именно!
- Что, тебе нравится так играть?
- Это здесь совершенно ни при чем. Эндшпиль – это или результат практически равной игры, или долгого, кропотливого плана на получение преимущества не кавалерийским наскоком, одной комбинацией, а планомерно, шаг за шагом. Например, ты же сам помнишь, в первую очередь следует разбить замыслы противника. Я всю игру занимаюсь тем, что ломаю тебе планы. Да, без видимого преимущества, согласен. Но, во-первых, ты так до сих пор и не смог выиграть, а во-вторых у тебя сейчас – сдвоенные пешки, причем – на краю доски. Из фигур только ладьи и слон против коня, которые я сейчас...
- Опять!..
- Точно. Ладьи и пешки. И сдвоенных уже две пары. Позиция – не ахти. Ваше дело проиграно, мистер Уизли.
- Это мы еще посмотрим!..
- Ну ладно, посмотрим... – Вздохнул Эрик, снова откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза. – Еще пол часа планирования, которые я сломаю первыми же тремя ходами. Так уж и быть...
- А какая вторая причина, по которой ты не любишь шахматы? – Спросил заинтересованный Гарри, как раз закончивший задание по Зельям, влезая в разговор.
- Слишком формальная игра. Клетки, фигуры, четкие правила... Как для компьютера, я как-нибудь расскажу, что это за штука такая, сейчас не о том речь. Пешка ходит только вперед, и мозгов у нее – ноль. Стойкий оловянный солдатик... Комбинаций в игре – море, но в каждый конкретный момент ты сильно ограничен правилами, и шаг вправо или влево невозможны.
- В волшебных шахматах все не так!
- Вот чего я не собираюсь делать – так это уговаривать твои фигурки. Как говорится: “Почему Волдеморт не играет в волшебные шахматы? Потому что под его взглядом вражеские пешки разбегаются”. Такого мне не надо, извините. Тем более что это же не правила стали более гибкими, это возникла дополнительная нелепость, которая только отвлекает. Вот смотри, Гарри, я всего-то добавил немножечко психологии – и Рон поплыл.
- И ничего я не поплыл!
- Увидишь когда потонешь. Ты думай-думай... В общем, мне не очень нравится заформализованность игры. Понимаю, тут ничего не изменить, но... Хочется больше простора для деятельности, понимаешь? Чтобы нельзя было обойтись одним перебором вариантов, потому что это иногда скучно-скучно! Чтобы кое-что невозможно было просчитать, но можно было бы предположить, рискнуть, попробовать предугадать! То ли дело – когда доска без клеток, каждая пешка – это целый мир, а учебника с правилами нет и не предвидится...
Среда, 31 января. 18:15. Выручай-Комната
- Я давно хотела у тебя спросить... Как это так получается, что ты по разному относишься к некоторым из нас... – Гермиона задумалась, формулируя свое предположение получше. – Ты будто выделяешь некоторых, прикрываешь их. Невила. Пенси. Луну. Сьюзи. Может быть – Дафну. Про Гарри я даже не говорю. А вот к Рону или Дину относишься иначе. Почему?
- Это Рона-то я не прикрываю? – Громко возмутился Эрик, хотя выражение его лица было довольно хитрым. – Да я с ним весь первый курс цацкался! Чуть не сопли ему вытирал. И потом...
- Я вообще-то немного не о том...
- Да понял я о чем ты, все я понял. Хочешь услышать еще одну страшную тайну?
- Ага. – Гермионе и правда было интересно. А еще ей нравилось слушать рассказы Эрика и собирать свое видение событий, свою “мозаику” по кусочкам.
- На самом деле я и сам не так давно все это для себя сформулировал. Задумался однажды – и понял. Просто представь – что может обьединять всех названных тобой? И даже тебя в какой-то мере. И меня. И почему в схему не попадают Рон, Дин, Фред, Джордж, Джефри или Симус.
Гермиона молча ждала продолжения. Мальчишка заговорил неожиданно серьезно, уставившись куда-то вдаль. Так было всегда, когда тема разговора сильно волновала его, не оставляла равнодушным, и спугнуть его, помешать ему высказаться неосторожным словом очень не хотелось.
- Луна потеряла мать. Невил – обоих родителей. Сьюзи – всю семью, родителей, тетю с дядей, бабушку с дедушкой, всех двоюродных... Гарри... Про Гарри ты все знаешь сама. Пенси – одиночка, два года сидела в углу и только с Невилом иногда общалась. Дома у нее – слизеринский гадючник, а грифиндорцы ее поначалу недолюбливали. Даже ты в школе была одиночкой, слишком уж отличалась от остальных. Тебя просто никто не пытался понять. А у меня...
Гермиона обняла мальчишку, уткнувшись носом ему в плечо. Нужно было просто быть рядом, не давая ему чувствовать, что он – совсем один. Теперь она и правда понимала его чуть лучше, и от этого понимания почему-то становилось капельку теплее.
- Все мы или кого-то потеряли, или просто очень одиноки в этом мире, понимаешь? Это чертово общество, деление на факультеты, деление по чистоте крови, эта война, закончившаяся пятнадцать лет назад! Поколение одиночек, Герми. Иногда мне кажется, что в этой стране людей меньше, чем стен, которые их разделяют...
- Мы – прОклятое поколение, Герми. Понимаешь? Наши родители... Я не имею ввиду именно их, я говорю про всех волшебников вообще... Наши родители – профукали войну. Прозевали Волдеморта. Дважды. Первый раз – когда он годами набирал силы, а потом воевал еще десять лет. И второй – сейчас, в эту самую секунду, они сливают ему вторую войну подряд. Родители во главе с Дамблдором и Министерством – облажались, и теперь разгребать их детям. И то что многие из них умерли – их вовсе не оправдывает. Что было бы, если бы Гарри своим собственным лбом не отбил бы это заклинание? Это – несправедливо! Вот что меня волнует! За что это им всем? Ладно – я, я – выдержу, а остальные? У них ведь иногда даже и нет никого, кто мог бы их поддержать...
- Поколение одиночек! И я этого ну никак не могу понять! Вся страна сидела, забившись по щелям, и тряслась от страха... “Лишь бы не меня!” Вместо того, чтобы задушить гадов, которых всего-то была малюсенькая горсточка, полсотни в лучшем случае! Что они могли против громады Министерства?! Но все сидели по углам и боялись! И сейчас, я уверен, трясутся, но не почешутся, пока им прямо на голову не свалится отряд Пожирателей... Только вот поздно тогда будет, поздно! Единственные, кто ни в чем не виноват – это дети. И, к сожалению, именно детям предстоит разгребать то, что наворочали родители.
- Ну а Рону – грех жаловаться. – Эрик неожиданно сменил тон и даже улыбнулся. – У Рона – семья. Ему по идее есть кому сопли вытирать. Может он поэтому как малый ребенок себя и ведет до сих пор? Семья Уизли... Семеро по лавкам... Знаешь, что меня удивляет? Первая война длилась десять лет. Все это время Артур Уизли яростно сочувствовал Ордену Феникса, но сидел дома, отчаянно строгая детей, одного за другим. Ты только представь: первый ребеночек в самом начале войны – последний чуть позже ее окончания, перерыв между детьми иногда был меньше года!.. Какая превосходная отмазка! И это при том, что им и четверых-то прокормить было отчаяно сложно, ты же видела как они живут! Что-то мне упорно подсказывает, что следующий ребеночек появлялся на свет почти сразу за предыдущим вовсе не потому, что им очень хотелось дочку. Просто это был отличный повод не участвовать в делах Ордена, оставаться в стороне от борьбы! Ведь из первого состава погиб буквально каждый второй, я не преувеличиваю. Так что не говорите мне про старших Уизли... вообще ничего.
- Однажды один умный человек сказал, что иногда ему кажется, будто воюет он не с ворами и бандитами, а с драконом трехголовым, и зовутся эти головы Ненависть, Злоба, Предательство. [1] Мне иногда кажется, что и я в будущем столкнусь со своим драконом, да что там, мне кажется, что я уже его вижу, чувствую его дыхание. Только зовутся его головы иначе. Обычно это Зависть, Трусость и Глупость. Это общество, сборище страусов, воткнувших головы в песок, лишь бы не видеть ничего страшного! А когда я понимаю, сколько всего придется сделать для волшебного мира, чтобы все не закончилось слишком печально – прямо руки опускаются. Я даже иногда думаю, что дерусь в одиночку против всего этого мира, пытаясь заставить его свернуть с дороги, ведущей в никуда...
- Но ты же знаешь, что сейчас ты не один?
- Фуф, прямо гора с плеч. Даже двое против этого мира – это уже почти чит...
Суббота, 3 февраля. 20:35. Гостиная Гриффиндора
