Хвостатый эффект - Ragnaros
Сияние погасло и превратившийся наполовину в кровавую котлету батарианец потерял сознание от боли закованный в искорёженную броню и не смог бы ничего сделать, даже если бы у него были все запасы панацелина в галактике. Переломы сие чудо людской генной инженерии не лечило.
Вернувшись к своему шлему, она вновь одела его на голову и проверив оружие спокойно заговорила, — любой, кто сейчас откажется идти со мной в тылы противника для помощи нашим, не подвергнется никаким санкциям со стороны меня или командования, будут руководствоваться тем, что вам это приказала сделать я. Остальные за мной.
— Командир, — медленно обратился к ней отрядный медик, было видно, как он разрывается на две части. С одной стороны нужно было позаботиться о раненых и пленных, которым наверняка тоже могла потребоваться медицинская помощь, с другой он не хотел бросать товарищей в бою.
— Остаёшься здесь, — поняв его правильно, Алисия приняла решение за него, взяв всё на себя, — обойдёмся панацелином, что есть в броне. Эти отребье не ожидает удара сзади. Потерь среди нас… Не будет! Выдвигаемся! — в последнем слове они вновь услышали уверенность и нарастающую боевую ярость, которая словно по воздуху начала передаваться остальным возвращая веру в то, что они все сегодня выживут и поедут «домой».
Высокая орбита над луной Торфана. Борт тяжёлого крейсера Чуйков. Переговорная комната. 22:54 по корабельному времени.
— Ну а дальше была кровавая баня. Сами видели запись с камер. Я рвала их как игрушки, без жалости и остановки, мне хотелось превратить их всех в фарш за то, что они сделали с теми пленными. Считаете я была не права? Адмирал?
— Если спросишь меня, Алисия… Я бы приложил все силы, чтобы ничего из произошедшего не покинуло стены базы, — ответил Кахоку задумчиво смотря в одну точку. За всё это время он практически не сдвинулся с места, — то, что я, твой отец и Кузнецов увидели, пока нас не выдворили СБшники, не поддаётся никакому здравому разуму. Но всё пока что играет против нас.
— Что с теми двумя? Хило и Эриком?
— С ними всё проще и сложнее одновременно. Кварианец действовал согласно договору между нашими народами. Твой отец рассмотрит возможность зачисление его на службу в Альянса. Ведь… Он добровольно ушел в изгнание. А вот с молодым батарианцем… Нужно подтвердить его личность, а мы пока этого сделать не можем. Если он и правда прожил всё это время на территории Альянса Систем и был зарегистрирован — то особых проблем с документами не будет, но каков будет прецедент. Умеешь ты находить проблем на свою, да и чего греха таить, на наши головы тоже.
— Могу. Умею. Практикую, — невесело усмехнулась девушка.
— Думай сейчас о себе и своей семье, а мы займёмся остальным. У нас тут ещё много работы. А ты, — Кахоку подошел к двери и с грустным вздохом открыл дверь за которыми уже стояли двое сотрудников СБ шестого флота, которому доверили доставку подозреваемой к месту проведения следственного допроса и трибунала, — старший лейтенант Алисия Хакетт, вы арестованы в подозрении о многочисленных нарушениях воинского устава и правил ведения войны. Мне жаль, но у нас нет другого выбора.
Она не сопротивлялась, когда ей надели наручники и спецошейник блокирующий биотику. От этого она только поморщилась, когда лёгкий разряд прошелся по нервам. Впрочем, сопровождавшие на неё не давили, ободряюще похлопав по плечу и передав с лёгкой улыбкой и кивком свои пожелания удачи. Слухи как плохие, так и хорошие расходились быстрее, чем работала квантовомеханическая связь. А значит скоро вся Терра будет бурлить от подробностей, теперь уже почти что прошедшей «войны».
Глава 13: Экивоки трехголовой собаки
Система СОЛ. Терра. Центральное СИЗО Альянса Систем. Неделю спустя.
Камеру, явно специально отделанную белыми панелями, осветил свет лампы, с одновременным сигналом об доставке еды. Яркий свет, заставил лежащую на койке Алисию недовольно простонать. Она сделала себе заметку — оставить жалобу в «Книге жалоб и предложений», так как за эти четыре дня, что её тут мариновали, девушка успела отлежать все бока и у неё накопилось несколько претензий.
Койка была жёсткой и спать на спине возможности не было никакой, если конечно хотелось по утру чувствовать собственный хвост и не страдать от болей в пояснице. Противный яркий свет, из-за которого постоянно приходилось чуть прищуриваться. Всё-таки были иногда и недостатки, в том, чтобы иметь обострённые по сравнению с другими людьми чувства. Ну и разумеется, успевший опостылеть до невозможности ошейник, заставлявший чувствовать себя загнанным в клетку зверем. Разница была только в отсутствии зверя.
Радовали только отбой и побудка. Никто не поднимал посреди ночи по тревоге, не приходилось стоять вахту по кухне и спать удавалось полноценные восемь, а то и девять часов. В рейдах и патрулях это было роскошью. Особенно в рейдах. В любой момент могла зазвучать боевая тревога, поэтому и спалось особенно чутко. А тут было тихо, спокойно и… Скучно до полусмерти.
Чтобы не сойти с ума, пока следаки наконец-то соизволят предъявить хоть какие-то обвинения, Алисия погружалась в медитации, как её учила Т'Гони. На удивление это помогало сохранять спокойствие рассудка. В первый день Алисия всё ещё чувствовала пережитое на Торфане, но смогла взять себя наконец в руки и отгородить сознание от случившегося. После этого она начала злорадствовать от осознания, что по ту сторону систем видео наблюдения кто-то сходит с ума от её спокойного и миролюбивого поведения, который оценил бы даже Махатма Ганди. Особенно после событий на луне.
А вот невозможность спокойно «припудрить носик» уже раздражала взаправду. Как и местная еда. Хакетт, конечно, не рассчитывала на филе-миньон и фуа-гру, но местная «баланда» могла дать большую фору даже тощим крысам, которых Алисия в «детстве» изредка ловила в особенно голодное время. В тех хотя бы было мясо.
Завтрак и на этот раз не предвещал ничего хорошего. Водянистая каша, кусок не самого аппетитного хлеба и холодный чай. Цокнув языком, девушка уже хотела отказаться от этого, но желудок имел собственное мнение. Пришлось подчиняться инстинкту и с отвращением, но съесть полученный «завтрак». Из хулиганских побуждений и желания насолить, холодный, несладкий чай она смаковала, словно это было элитное «Ледяное вино». Раскачивала жидкость в кружке и аккуратно втягивала аромат.
— Was für ein exquisiter Duft (Какой изысканный аромат), — с издёвкой произнесла
