Химера (СИ) - Ворожцов Дмитрий

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

САМАЯ ПРАВДИВАЯ ПРАВДА

Из дремучей темноты сна выкарабкалась, царапая когтями кору мозга, светлая и радостная мысль. Она словно укутала меня вязаным бабушкиным покрывалом, ощущением того, что это утро невероятно замечательное…

«Вырвавшись из объятий Морфея, я обнаружил себя на берегу океана. В горячих объятиях прекрасной принцессы из королевства грез, которая ласково нашептывала на ухо признания в любви. Мы лежали на белом теплом песке Мальдивских островов под шум наплывающих волн. Лучики восходящего кроваво-красного светила ласкали наши обнаженные тела. Сногсшибательное утречко…»

Стоп…  Слишком неправдоподобно. С чего мне так поперло? Во-первых, я не собирался отдыхать на тропических островах. А во-вторых, у меня и девушки нет. Глупый сон…  Зажмуриваю глаза.

«Мягкое одеяло упиралось всеми четырьмя уголками в кровать, не желая отпускать. Я поднял веки. Голова и мысли были ясными и чистыми, словно слеза младенца. На стуле у кровати висела идеально отутюженная одежда. У порога стояли упакованные для поездки чемоданы. Рука провела по лицу, но не обнаружила следов даже легкой небритости. Доносился аромат свежезаваренного кофе, пробуждающий желание идти в то же мгновение на кухню. А еще запах жареного хлеба и яичницы, скворчащей в кипящем масле на сковороде. Пустой желудок зарычал в ответ и тут же проснулся зверский аппетит. Окрыляющее и лучезарное утро…»

Хватит…  У меня нет ни кофеварки, ни тостера, ни хлеба и яиц. Да и сковородки нет. Есть только холодильник и природный газ в плите. Но кашу даже из топора без самого топора не сваришь. Да и кухарничать этим утром некому. Реалистично, но все равно неправда. Еще одна попытка…  Закрываю глаза…

«Утро было восхитительным…  Просто так…  Ни для чего и ни почему. Без всяких скучных объяснений».

Великолепно получилось, без изъянов…  Вот только в мечты закралось значительное «но»…  Есть все-таки сомнения, наковырянные грязной вилкой с кривыми зубьями в собственной душе. Причем оправданные. Я всего лишь сам хотел, чтобы утро сегодня стало таким.

Реальность обладает необъяснимым свойством — удивлять с каждым разом сильней. Она оставляет основного конкурента, нашу фантазию, далеко позади в безумной гонке.

На самом деле утро было не таким уж замечательным. Если вдаваться в подробности, то и вовсе не дотягивало до такой шикарной характеристики. А если быть откровенным до конца, то предстало взору больше отвратительным, чем превосходным. И наконец, если уж отказаться от вранья самому себе, то было оно мерзопакостно-тошнотворно-преотвратительное. И это самые подходящие слова для его описания.

Продрав глаза, я увидел в ужасающей близости перед собой пол. Обычный линолеум в крупные коричневые прямоугольники, уложенные елочкой. «Паркет» в стиле советского модерна. Я точно помню, что такой пол был в моей квартире. А еще я рассмотрел на нем комки грязи и мутновато-желтые лужи от растаявшего снега, в которых я валялся половиной лица. Одной ноздрей и обеими потрескавшимися губами.

Резкая вонь, словно острый меч, пронзила нос и застряла внутри головы, будоража неподготовленное сознание. Смрад был настолько кошмарным, что из-за него не только содержимое, но и сами внутренности пытались выбраться наружу. Преграждала им путь лишь узость пересохшего горла.

По-видимому, это все-таки не снег…

В нос закрался запах аммиака, как в зассанных подъездах и общественных туалетах. Но человеческая рука к этому отношения не имела. Хотя она здесь вообще ни при чем…  Это кошачья моча, самая что ни на есть настоящая. Разбавлял эту вонь запах промокших туфлей, которые я заметил брошенными неподалеку.

Шейные позвонки гудели от напряжения, изогнувшись в неестественном положении. Голова трещала по швам, словно кокос под ступней слона. Дурной вкус наводил на мысли, что во рту хранятся как минимум мышиные фекалии.

Все тело ныло от боли, а руки и ноги не подчинялись командам. Они застыли скрюченными корягами. Думаю, со стороны эта поза напоминала одну из «Камасутры», но без участия девушки. Ну, или заковыристый иероглиф.

Одна рука вывернута локтем перед головой, ладонью наружу. Вторая вытянута вдоль тела, но лежит на каком-то возвышении, вероятно, на стульчике. Ноги широко разведены. Правая согнута в колене и подпирает стену, а левая высунута в коридор, через щель в почему-то не закрытой входной двери.

Попытки восстановить ночные события закончились неудачей. Пленка воспоминаний обрывалась на незамысловатой фразе Рихтера: «Может, лучше по шампанскому?».

Нестерпимо холодно. Меня колотит крупная дрожь. По дому гуляет лютый сквозняк, вероятно, из-за открытой на кухне форточки.

А еще мерзкий звук звонка.

Однообразный. Повторяющийся. Напоминающий выстрел в голову, причем в упор и предположительно из гранатомета.

— Дзинь-дзинь!

Двери и так открыты. Заходи. Помоги человеку. Ну нет же, эта пад…  нехороший человек…

— Дзинь-дзинь!

Да неважно кто…  Будет нажимать звонок, уподобившись тупой обезьяне, увидевшей в первый раз красную кнопку. И ведь не успокоится, пока не добьется того, что перед ним распахнут уже открытую дверь. Что за люди пошли?..

— Дзи-и-и-инь!..

Титанические усилия на протяжении нескончаемо долгой минуты, и вот я на ногах. Хотя, вернее сказать, как псина на четырех лапах, уморенная жизнью.

Все-таки подфартило мне, что шею не свернул…  Или, наоборот, не повезло…  Я размышлял, медленно шевеля шестеренками без масла и похрустывая шейными позвонками при раскачивании головой из стороны в сторону.

Опираясь на ручку дверей, подтягиваюсь и превращаюсь в прямоходящее животное с неокрепшими ногами. Человеком меня еще пока трудно назвать.

— Дзинь-дзи-и-и-и-и-и-инь!..

Звонок раздражал все сильней. Нет, мне уже важно, кто это такой нажимает на кнопку. И еще надо не забыть перерезать провода!

Волочусь на кухню. Там должно быть лекарство от всех невзгод.

— Черт! Так можно и об…  в штаны навалить, — завопил я, увидев на кухонном столе ворона.

Большого, черного, как смоль. Он размеренно закидывал в клюв остатки вчерашней закуски.

— Силби, лови быстрее! Отрабатывай пропитание, дармоед! — крикнул я на всю квартиру.

Ворон зыркнул взглядом и перелетел на открытую форточку, еле втискиваясь в узкое пространство. Судя по бело-зеленым кляксам помета на всем, что вижу, вывернутым дверцам гарнитура и выкорчеванным розеткам, хозяйничала наглая птица с пытливым умом здесь уже давно. Еще и Силби куда-то запропастился…

Да, есть в моей обители и такой «страшный» зверь. Это котенок, который неделю назад зашмыгнул без приглашения в мою квартиру. Я искал его часа три, но когда нашел, выбросить уже не смог. Решил ненадолго оставить. Пушистый, черненький, очаровательно беспородный. С острыми, как бритва, зубами, и хитрыми бегающими глазами. Сомнений по поводу выбора имени не было, неприкрытая схожесть лицом…  Или, вернее, мордой…  «Владыка чебуреков» засел в памяти импозантной внешностью и вдохновил на кличку для котенка.

Видимо, не по годам мудрое животное выбрало единственное правильное решение в этой ситуации. Избежало самоотверженного, но бессмысленного сражения с более сильным противником. Силби позорно убежал с поля боя.

— Пошла вон, дрянная птица! — крикнул я и захлопнул форточку, прижав ворону часть хвоста.

Птица каркнула, взмыла в воздух и удалилась в неизвестном направлении, оставив трофейные перья.

— Еще огрызается! Силби, я прогнал ее, можешь не прятаться.

Надеюсь, ворон не сожрал котенка. Такой не подавился бы даже, целиком проглотил Силби. Представил себе это зрелище, но тут же отбросил дурные мысли, посчитав это все-таки нереальным.

— Дзинь-дзи-и-и-и-и-и-инь! Дзинь-дзи-и-и-и-и-и-инь!..

Я схватил со стола бутылку с жидкостью темно-коричневого цвета и со странным названием «Шесть звезд» на этикетке. Даже произносить вслух страшно, не то что пить. Открутил крышку, поднес ко рту горлышко и жадно отхлебнул. Преомерзительный вкус…  Лицо перекосило. Как будто это не коньяк, а самогон на курином помете и анисовых конфетах. Лишь бы не стошнило…