Сергей Ким - Ничья жизнь
Гендо, мне тебя проклинать за такие методы подавления психической неустойчивости Аняами или всё же благодарить за то, что не стал нас разлучать? Для тебя, командующий — это всего лишь очередной эксперимент. Пацан, вбивший в голову, что нашёл свою сестру — смешно и наивно, не правда ли? Но его неумелая опека неожиданно приносит вполне существенные результаты — хорошо ли это или плохо? Преклонение перед командующим никуда не исчезло, но в то же время возросла психологическая устойчивость и появлся искренний интерес к пилотированию… Ангелы слишком сильны, а Пилотов слишком мало, чтобы так просто ими разбрасываться… Поэтому, пока всё нормально — пускай идёт, как идёт…
За что я буду только благодарен.
Знаете… Как-то я уже не могу без Первой. Такое ощущение, как будто действительно нашёл потерянную младшую сестру. Именно сестру, а не девушку…
Что девушка, ну вот что девушка? Когда-нибудь появится и она, а терять такого друга, как Рей не хочу и не буду.
Да, именно друга. Да, да, дружба между мужчиной и женщиной невозможно, ля-ля, тополя, три рубля… Но пока мы ещё не взрослые (некоторые психически, некоторые физически) — всё возможно. Ведь в первый раз у меня есть кто-то, с кем можно просто помолчать, не испытывая неловкости. Чьё присутствие не тяготит, а наоборот, вызывает только чувство комфорта…
Такое нужно ценить.
— Звёзды… — задумчиво произнесла Рей, глядя в небо. — Такие же солнца, как и наше… Только освещают совсем другие миры… Синдзи, как думаешь, похожи ли другие миры на наш?
— Не знаю… — так же задумчиво ответил ей, закладывая руки под голову и устремляя взгляд к звёздам. — Вряд ли… Хотя… Всё может быть.
— Может быть… — эхом откликнулась Аянами. — Может быть, они похожи… Может быть, они даже похожи сильнее, чем можно представить. Может быть, там есть даже мы… Другие, но всё-таки мы…
— Философствуешь, Рей? — слегка улыбнулся я. — На тебя это не очень похоже…
— Бывает… Синдзи, а ты бы хотел увидеть другие миры?
Я их уже видел. Свой, этот… Кто знает, сколько есть ещё?..
— Наверное… — после некоторой паузы ответил я. — Но не какие-то там параллельные, где всё почти так же, как и у нас, а различия только в деталях… Я бы хотел оказаться там, среди звёзд…
Протянул руку к небу.
— Увидеть нашу колыбель — Землю, в иллюминаторе… Через чёрную бездну, мимо звёзд, полететь к неведомым землям… Да… Увидеть, как рождаются и умирают солнца и планеты… Как рождается и умирает чужая жизнь… Какой она может быть… Да, чужая жизнь, чужой разум… А ведь мы и так знаем, каковы они могут быть — Ангелы, они ведь приходят оттуда, с небес. Пока мы лишь обороняемся, но придёт день… О, да! Придёт день, и мы сами отправимся туда, чтобы навсегда избыть эту угрозу… Найти логово этих тварей и уничтожить его. Сжечь Ангелов в звёздном пламени, заморозить в водородной атмосфере планет-гигантов… Всех, до единого. Чтобы можно было смело ступать в новые миры, ничего не страшась и опасаясь… Построить там, на небесах Рай, раз уж мы лишены его здесь — на Земле…
В голове неведомо откуда вспыли строчки стихов, и я начал негромко их читать. Себе, Рей, звёздам…
Огни чужих миров горят на небосводе.Огни миров иных, где нам не побывать.Где ночь поёт двоим лишь только о свободе,Где нет нужды во тьме о чём-то горевать.Где воздух чище слёз, а солнце ярче злата.Где мы с тобой вдвоём забудём о былом.То есть мечта, то — плен, то — лучшая награда —Под небом голубым быть только лишь с тобой.Там заржавеет меч, оставшийся без дела.Рука пускай сожмёт цветок, а не цевьё.Я знаю, ты всегда лишь этого хотела,Чтобы жить под небом тем, что миром лишь живёт…
— Мирного неба над головой… — прошептал я. — Боже, как же они тогда были правы… Они знали, о чём говорили… А мы… Чёрт, чёрт, чёрт… Ничего, Рей, мы ещё завоюем для всех мирное небо… Сбросим эту погань в Преисподнюю до скончания времён и заживём спокойно… Ведь так, Ре…
Я повернул голову и осёкся.
Аянами уже не слушала меня, свернувшись калачиком на лежаке и подложив ладони под щёку.
Первая спала.
— Рей… — тихо позвал я. — Рееей…
Никакой реакции.
Глянул на часы, тихонько усмехнулся, встал с места.
Аккуратно взял Аянами на руки (уф, до чего же после тренировок мышцы-то ноют…) и понёс её в зал. Рей лишь пробормотала во сне что-то невнятное.
Увидев меня и Первую, сидящая на диване Мисато буквально просветлела лицом.
— Я знала! Я знала! — Кацураги аж подпрыгнула на месте.
— Тссс! — яростно зашипел я. — Не видишь что ли, Рей спит…
— Ой, — поспешно зажала рот рукой майор. — Извини. А куда ты её несёшь?
— Как куда? — пропыхтел я, направляясь к выходу. — Отнесу к ней домой…
— Чушь какая, — фыркнула Мисато. — Раз уж уснула девчонка, то пускай у нас сегодня остаётся. Давай, неси её сюда, на диване будет спать.
Ладно, сказано — сделано… Что я, против, что ли?..
Сходил к себе в комнату, принёс запасное одеяло. Кацураги за это время собрала все свои квасно-закусочные принадлежности и потушила свет, так что комната теперь освещалась лишь работающим телевизором (звук она у него отрубила).
Укутал Первую, подоткнул одеяло поудобнее, на автомате поправил ей сбившуюся на глаза чёлку…
— Ну, прям такая забота… — тихонько усмехнулась командир, неожиданно возникая за моей спиной.
— А что такого? — моментально вскинулся я.
— У вас точно ничего нет?
— Гм!
— Ладно, ладно… — Мисато внезапно посерьёзнела. — Ты действительно считаешь, что Рей — твоя сестра?
— Да, — решительно кивнул я. — Даже если это и не так — уже неважно. Я не хочу что-то усложнять или менять — это может только всем навредить… Пускай это будет боевое братство и ни в коем случае ничего больше.
— Чёрт, — выругалась Кацураги. — Нет, ну почему самым приличным мужиком, встреченным мною за последние годы, оказался четырнадцатилетний мальчишка? А? Вот скажи мне, Синдзи!
— Какие мои годы, — равнодушно пожал я плечами. — Ещё успею превратиться в сволочь и подонка… И, кстати, пошли лучше на кухню, а то ещё разбудим…
— Да сволочь и поддонок — это явно не про тебя, — усмехнулась майор, в привычной манере потрепав меня по голове. — Нда… Даже странно, что у тебя сейчас работает голова, а не… гм, гормоны.
— Иногда эмоции бывают только лишними, — заметил я. — Вот и учусь потихоньку подчинять себе и собственные мысли, и эмоции… Пока что, правда, выходит только подавлять.
— И это немало. Но скажи, разве у тебя никогда не возникало мыслей о том, что ты и Рей могли бы… — полюбопытствовала Кацураги.
— Нет, ну почему, возникали, конечно… Как и о том, что мы с тобой, Мисато, тоже могли бы…
— Паршивец!
— Тссс!!! Пошли уже на кухню!
— Паршивец! — шёпотом рявкнула командир, на ходу отвешивая мне лёгкий подзатыльник. — Иногда ты бываешь честен просто до неприличия!
— Когда не знаешь, что говорить — говори правду, — с ухмылкой парировал я.
— Правдолюб ты наш… — проворчала Кацураги. — Ладно, я хотя бы могу не волноваться, что Пилоты переругаются между собой на почве ревности… Одной проблемой меньше…
— Угу… — тут мне пришла в голову одна мысль. — Слушай, Мисато… А может, ты сможешь посодействовать, чтобы Рей жила вместе с нами? У нас же всё равно одна комната пустует…
— Думаешь, я не пробовала, Синдзи? — виновато развела руками майор. — Но мне отказали, а действовать в обход инструкций, ты же сам понимаешь…
— Жалко, — печально покачал я головой. — Было бы неплохо, раз уж Аянами и так почти всё свободное время проводит у нас…
— Угу… Я уже к ней как-то даже привыкла — как будто бы она всегда тут была…
— Да я тоже…
Мы с Мисато сидели на кухне, совершенно одинаково положив головы на скрещённые на столе руки. Тишину нарушало только лёгкое гудение холодильников….
— Почему ты так тянешься к Рей? — тихо спросила Кацураги.
— Она очень похожа на меня, — просто ответил я.
— Пресловутая половинка? — слегка усмехнулась Мисато.
— Нет, это не то. Рей просто словно бы часть меня, но в то же время… Scheisse, даже не знаю, как это всё объяснить… Как я, но в то же время не я… Другая, иная, вариант… Нет, не то!
— Отражение, — эхом откликнулась майор. — Она — твоё отражение. В Рей ты видишь неслучившегося себя. Каким ты мог стать, но не стал. Своё отражение можно увидеть в каждом, но Рей для тебя — самое чистое зеркало. Без огрехов, без помех. И таким ты себе не нравишься…
— Да сегодня просто какой-то вечер философии… — натянуто улыбнулся я.
Слова Мисато задели какие-то струны внутри меня. Она определённо была сейчас права, как никто другой в мире…
