Потерянное дитя (СИ) - Кир Валери "Найтари"

Гордецы.

Социальное взаимодействие у них было атрофировано сильнее, чем у Вика — те говорили только между собой, либо раздавали команды, да приказы. Единственной целью близнецов было — идеальность в любом деле. Блестяще выполненное задание. Великолепно выученный урок или сданный экзамен.

Лучшие во всем, за что брались.

Даже если это внешний вид.

Реборн с предвкушением улыбался, представляя, как натравит на близнецов Вика.

Теперь оставалось лишь подстроить подходящую ситуацию.

***

Когда в школу заявился Вонгольский Дождь десятого поколения, Такеши Ямамото, та превратилась в улей. А когда Хранитель Десятого ввалился в класс Вика с радостной улыбкой, это многих повергло в шок.

С улыбкой извинившись перед преподавателем, молодой мужчина попросил отпустить на пару минут Вика, весело размахивая конвертом с гербом Вонголы и официальной печатью Десятого.

Такеши вручил тот в руки подростка, выказал свою яркую поддержку и радость успехам в учебе и итальянском языке, сказав, что акцент не так ужасен, как у того в его же время. Ямамото долго мучился с иностранным языком, и только за последний год в среде с итальянцами более-менее поборол «противника», хотя ошибки и казусы встречались.

А после Десятый Дождь Вонголы ушел из школы в крайне приподнятом настроении.

Это событие было взрывом для школьников.

Кто постарше рассказывали, что видели Такеши Ямамото на последних приемах у Вонголы, и тот был суров и с пугающим взглядом, будто вот-вот разрубит мечом за неверное движение — вежливая улыбка никак не сочеталась с глазами, в которых читалась чужая смерть. Хранитель Дождя Десятого был жутким.

Такой диссонанс и отношение в сторону Вика был для некоторых поразителен.

По школе поползли сплетни — одна другой занятнее.

А ведь всего лишь прошло два месяца, как Соболь Виктор присоединился к ним.

Реборн прятал глаза за шляпой, лишь на губах играла лукавая улыбка.

Вик бесился, ведь это письмо можно было передать без столь шумной и бесполезной встречи — всего лишь приглашение на воскресный чай.

Тсунаеши намеривался исполнить обещание. Даже разгрузил график в конце марта для этого, выделив целый день на своего «брата».

***

Занзас был горд, хоть и скрывал это.

Он хотел распечатать все письма со школы и повесить в уголке кабинета, а над ними табличку — «Достижения Вика. Школьные годы», но Акула каким-то чудом сумела отговорить его от этого безумия.

Жаль, что администрацию хватило всего лишь на семь писем, поэтому приходилось довольствоваться отчетами Реборна, который явно наслаждался ситуацией.

Пока его дочь интересовала лишь учеба и попытка нагнать школьную программу, которая тут была куда сложнее и интенсивнее той в ее старой муниципальной школе. Не говоря уже о том, что Вика была на курсе, где готовили будущих наследников Семей, и отношение к успехам учеников было соответствующее, строгое, ведь от этого зависела репутация и влияние этого наследника, которые надо было нарабатывать со школьной скамьи. Потому любую свободную минуту ребенок тратил на занятия, уделяя особое внимание языку, из-за которого все проблемы и возникали. Поэтому продвижений в знакомстве с другими школьниками не было, особенно с кандидатами на роль Дождя.

Любые попытки одноклассников познакомиться или пообщаться с Виком встречались той в штыки, так как они отвлекали подростка от учебы. Правда, сами школьники принимали такое поведение за высокомерие.

Понимание, что Вик была отстающей, невероятно бесило ту.

Да что уж там говорить о школе, если и в выходные, дома, Занзас толком не виделся с дочерью. Лишь за приемами пищи в офицерской столовой.

Поэтому на второй месяц, в воскресенье, он просто поймал дочь после обеда, когда та спешила к себе, чтобы заняться домашним заданием.

— Все на свете не выучишь, а долги всегда можно пересдать, — только и сказал спокойно мужчина, положил руку ей на плечо и подтолкнул за собой.

Дочь в Италии уже три месяца, стоял поздний март, и погода более-менее нормализировалась, так что можно было и погулять пару часов, да подышать воздухом.

После такого красочного намека каждое последующее воскресенье Вика было отдано на откуп отцу, кроме того, когда была назначена встреча с Савадой, что неимоверно раздражало босса Варии — он определенно не хотел, чтобы эти двое контактировали, но понимал, что надо. Все-таки Вик — наследница Вонголы, и совсем запретить общение с Десятым отец девочки не мог, но зато мог сократить до раза в месяц.

Занзас в такие выходные таскал дочь не только по округе, но и вывозил в города, знакомя с Италией, и Сицилией конкретно. А если погода не позволяла, то просто оставались дома, но в одной комнате, каждый занимаясь чем хотел, но не учебой или работой — фильмы, книги, хобби.

Хобби.

Только ради восхищенного взгляда дочери, когда творишь, стоило время от времени спускаться в мастерскую, которую по выходных оккупировал Коля, попавший на технологический курс в Школе Мафии. Ураган дорвался до своей слабости, и в будущем намеривался стать отличным пламенным оружейником.

Что ж… Вария поощряла таланты. И каждому стороннику Вики в ее стенах нашлось занятие по душе. Разве что пока Джустину был слишком мал для чего-то определенного, и Инну еще не удалось вырвать из рук Лебедевой, но они работали над этим.

Сергей пропадал помощником Скуало, игнорируя причитания Лусса, что юное Солнце не заинтересовано в медицине. Но Занзас знал — Сергей заинтересован, еще как заинтересован, просто медицина есть в школе, а такой фехтовальщик как Суперби только по выходным, вот подросток всячески и тыкался вокруг Дождя Варии, чтобы выпросить хоть одну тренировку.

Шел четвертый месяц. Пока попытки Сергея безуспешны. Но Солнце не знало, что такое опустить руки и сдаться.

Занзас ходил по замку, полному жизни, с блеском в глазах и довольной усмешкой, словно урчащий сытый кот. И это подчиненных пугало гораздо сильнее, чем, когда их босс пребывал в ярости.

От такого счастливого босса было неизвестно чего ожидать в любой момент.

Такой Занзас был куда опасней.

Небесное Пламя, заполнявшее все здание, ясно говорило, что ждет тех, кто посмеет нарушить это счастье.

***

Вонгола в конце апреля проводила прием, и Кристина знала, что Вика туда пригласили.

Как не знать, когда Дождь Вонголы подрабатывал курьером, навещая сына босса Варии и передавая тому письма от Десятого дона. Да так показательно и на виду у всех, что школьники с ума сходили от разных теорий — что связывало всех этих людей.

Среди всех слухов и сплетен, что бродили в школе, были даже такие, что у тех какие-то особые, запретные отношения. Кристина на такую дикость фыркала и махала тоненькой ручкой — всем уже известно, что Вика интересовали только учебники и беседы с преподавателями о том, что касалось только их предметов.

Ученики, что пришли к ним в середине года, по первости произвели фурор среди школьников — как же, сын босса Варии! Диковинка какая! Чтобы у такого человека, да ребенок!

Но Кристина лишь высокомерно фыркнула — в отличие от этих плебеев, она еще на новогодних каникулах узнала, кто к ним приедет. Дедушка ей рассказал. Как и о том, что у этого Виктора был почти полный набор Хранителей. Кроме Дождя.

По намеку дедушки было ясно, что он хотел видеть ее в этой роли. Ведь, как он сказал по секрету, Виктор — следующий Одиннадцатый, и для их Семьи, Висконти, будет полезным вновь показаться на арене власти.

Какой престиж! Висконти снова среди Хранителей, что показывало их влиятельность как Семьи, и умение воспитать будущие поколения, которые добивались таких высот!

Кристина даже ради такого пошла на курсы русского языка — Виктора, как она узнала, до четырнадцати лет скрывали в России, поэтому первым шагом для зарождения отношений между ними было бы изучение языка.

Она все просчитала. Была готова показать себя с лучшей стороны.

А потом появилась эта сучка Суперби!