Александр Мищенко - Гарри Поттер и Большая Игра
- Сказка не обязана быть правдивой на сто процентов. Могут быть и некоторые преувеличения...
- Ну хорошо, допустим мантия может существовать. Я допускаю это. Не эта конкретная мантия, это было бы слишком невероятно. Но поверить в остальные Дары!..
- Ну тогда я хочу показать вам еще одну штучку. Гарри, у тебя с собой снитч, который тебе оставил Дамблдор?
- Да, конечно, ты же просил его захватить.
- Дай мне его, пожалуйста. Ага, спасибо. Итак, внимание, смотрите сюда...
- Что ты делаешь!! Нельзя!..
- Нет времени искать способ для его нормального открывания. Я не знаю, на какое условие его зачаровал Дамблдор. Диффиндо! Ага...
Из срезанной части сломанного снитча на ладонь Эрика выкатился знакомый всем троим серый камушек с еле заметными зеленоватыми вкраплениями.
- Это же...
- Ага, камень из кольца-крестража.
- Эрик Морган! Даже и не думай утверждать, что это...
- Воскрешающий Камень, конечно же. А вот это – Первая Палочка. И вместе с мантией, которая сейчас лежит на столе... Ага, вот она. Я становлюсь первым магом в истории, собравшим в своих руках одновременно все Дары Смерти. Забавно, правда?..
- И что это тебе дает?
- Понятия не имею. – Эрик все еще сжимал в кулаке палочку, мантию и камень. – Но если что-то дает – я не откажусь. Кстати, Герми... Теперь твоя очередь подержаться.
Гермиона с некоторым сомнением приняла предметы из рук мальчишки, но, когда они оказались у нее, неожиданно призадумалась, анализируя свои ощущения.
- Так, а ты – стала второй за всю историю... А теперь передай их Гарри, он будет третьим, хе-хе. Лишний бафф никому не помешает.
- И что теперь? – Гарри, сжавший в своей ладони все три предмета определенно почувствовал... нечто. Хотя, возможно, это было всего лишь его собственное разыгравшееся воображение.
- А теперь скажите, какой из Даров вам кажется наиболее нужным?
- Камень!
- Мантия! Ой...
- Ага. В том-то и дело. А я бы выбрал Палочку. Так и поступим. Гарри, храни у себя камень, не расставайся с ним ни на минуту. Не знаю, сможет ли он вернуть кого-нибудь, разве что через секунду после смерти, но мне почему-то кажется, что он в случае чего поможет тебе вернуться самому. Герми, у тебя – мантия. А у меня – палочка. Тем более что я уже к ней как-то привык... Настало время написать новую сказку.
- Да, я вот еще о чем подумала... – Гермиона, похоже, была не уверена и хотела посоветоваться. – В Пророчестве говорится о Гарри...
- Изначально – не обязательно о нем. – Эрик увидел вопросительные взгляды своих друзей и пояснил. – Первоначально в Пророчестве говорилось о ребенке, соответствующем определенным требованиям. Вроде бы под те же параметры подходил еще и Невил Лонгботтом...
- Невил?
- Ага. Его родители тоже были в Ордене, тоже сражались против Томми, он тоже родился в июле, на один день раньше Гарри... Но Реддл сам выбрал Гарри и тем самым “отметил его как равного себе”, заставив Пророчество заработать.
- Откуда же ты все это знаешь? – Теперь уже Гарри не сдержался и задал так волновавший его вопрос.
- Что поделать, придется вам довольствоваться самой информацией, без знаний о ее источнике. Тем более что у меня не один источник, а несколько. Как я уже сказал, есть масса причин, по которым волшебник может быть не способен рассказать о чем-то...
- Знаете, я вот к чему это спрашиваю... – Гермиона была, похоже, не слишком уверена в чем-то, и ей требовалось поделиться с друзьями. – Ты ведь тоже, можно сказать, трижды бросал вызов... Волдеморту. На первом курсе – Квиррел, на втором – дневник Реддла, ты же рассказывал нам, что видел того слизеринца в Тайной Комнате... А последний раз – на Третьем Туре Турнира. И то, что ты рассказывал о Втором Туре может означать... что Волдеморт обьявил на тебя охоту. А еще он от тебя аппарировал, а от слабого противника не бегут, значит он отметил тебя равным себе. Не говоря уже о том, что ты воюешь против него с самого первого года в Хогвартсе, и не остановишься...
Гарри удивленно посмотрел сначала на Гермиону, а потом – на Эрика. Морган же только покачал головой.
- Ты знаешь, совпадения и правда удивительные. Но я родился точно в июне. Во второй его половине, в какой-то мере можно сказать – в конце, если делить его лишь пополам... Но это шестой месяц, а не седьмой. Да и насчет рожденного теми, кто бросал ему вызов, тоже не все гладко. Мои родители, конечно, в какой-то мере сделали это, когда отказались присоединиться к Пожирателям... Хотя им предлагали, все-таки шестнадцать поколений в основном чистокровных предков, род Морганов не очень славный, но и не безвестный. Им, конечно, могли предлагать трижды... Нет, все равно не думаю. Избранный у нас – Гарри, по всем пунктам.
Мальчишка помолчал некоторое время, а потом добавил:
- Избранный – Гарри, а я – его отражение в кривом зеркале...
- Это ведь палочка Дамблдора? Я ее узнала...
- Умница, что я еще могу сказать. И вдвойне умница, что не сказала этого при Гарри.
- Ты ведь тогда подменил ее, на поле, когда мы... с маховиком?
- Точно. Но у меня есть оправдание. Дамблдор сам дал мне разрешение брать все самому, помнишь завещание?
Гермиона неуверенно кивнула. С юридической стороны подобное обстоятельство было крайне шатким, но определенный смысл в этом был... Поэтому она оставила этот вопрос и перешла к следующему.
- Ты сказал, что не смог убить Волдеморта. Это может означать, что Пророчество и правда действует.
- Теоретически – да. А еще я мог просто налажать. Хотя я и не ожидал, что он будет от меня так шарахаться и аппарировать, если бы не это – я всадил бы ему вторую пулю прямо в грудь, и ему бы хватило.
- Кстати, на тот момент ты выходил против него лишь дважды!
- Ага. Ты права. Но июль остается, ничего с ним не сделать.
- Значит, Волдеморта должен убить Гарри...
- Не обязательно. Чисто абстрактно – это Томми может грохнуть Гарри. А потом – я убью его. Или, может быть, кто-нибудь другой. Это если мы всерьез принимаем во внимание Пророчество, конечно же.
- И именно поэтому ты оставил Гарри Воскрешающий Камень!
- Ага. И потом, возможен например еще вариант, когда я побеждаю Томми, а Гарри – добивает... Трактовки в предсказаниях допускают определенные отклонения.
- Может быть, стоило бы отдать ему все Дары Смерти? С палочкой он стал бы для Волдеморта еще опасней.
- Теоретически – да. Практически – не факт. Во-первых, палочка – довольно тяжела в обращении, я к ней пол года привыкал. А стиль Гарри вообще другой. Во-вторых, Дамблдор порвал на шнурки Гриндевальда, который тогда владел этой палочкой, то есть победить ее хозяина можно. Это, кстати, еще одна тайна. В третьих, в дуэлях я заметно лучше Гарри, а в бою – еще лучше. Ему все еще заметно недостает жесткости...
- А что мы будем делать теперь?
- На самом деле – то же, что и раньше. Информация – она в основном для размышления, несмотря ни на что... Так что мы будем учиться, тренироваться... Жить. Ведь ничего особо не изменилось, на самом-то деле. Просто мы стали чуточку сильнее. По крайней мере, я на это очень надеюсь.
Среда, 19 июля, Родовое поместье Малфоев
Драко Малфой сидел в кабинете фамильного особняка в любимом кресле отца и крутил в руках простенький обоюдоострый кинжал. Мебель должны были начать вывозить с завтрашнего утра, так что мальчишка наслаждался последней возможностью посидеть в тишине и уюте. Люциус, уже будучи в бегах, умудрился заложить особняк вместе со всем его содержимым, и теперь семья Малфоев, даже пустив имение с молотка, умудрилась выручить за него лишь довольно скромную сумму денег, которые почти полностью пошли на оплату накопившихся долгов. Новый хозяин поместья хотел полностью обновить обстановку перед своим заселением, поэтому разрешил Малфоям пожить в доме еще месяц, но с завтрашнего дня в особняке должны были начаться работы по его переустройству, и с тишиной и покоем будет покончено раз и навсегда... Да что там говорить, даже домовые эльфы почти перестали выполнять приказы бывших хозяев, делая только самое необходимое, вроде приготовления трехразового питания для временных постояльцев...
Несмотря на смерть мужа и происходящее с финансами семьи, Нарцисса Малфой, казалось, даже испытала определенное облегчение от того, что теперь предстояло покинуть старое родовое гнездо и уехать неизвестно куда. Видимо обрыв связей с Пожирателями компенсировал для нее почти все сопутствующие неудобства... Драко же, наоборот, все никак не мог успокоиться. Всю его жизнь он слышал о том, что семейство Малфоев – знатнейшее и богатейшее, и не занимает причитающегося ему положения только и исключительно благодаря интригам грязнокровок и предателей крови. Каждый раз, когда реальность наносила Драко удар, он находил возможность свалить вину за произошедшее на кого-то другого, всеми силами сохраняя у себя такую приятную картину мира... И вот теперь его отец заклеймен “титулом” Пожирателя, убит и похоронен с минимальными почестями, а на церемонии было больше авроров и министерских соглядатаев, чем тех, кто действительно пришел почтить память настоящего аристократа и столпа общества, десятилетиями блиставшего звездой первой величины на небосклоне волшебного мира...
