Рожденный в Сейретей (1-92 главы) - Алексей Мойса
Кончик палочки резко, но плавно прочертил линии в песке. Практически бездумно рука вывела иероглиф, чей смысл должен означать «меч». Уже наметанный глаз выявил недостаток штрихов, я стер написанное и снова очистил сознание для новой попытки.
Каллиграфия, она не терпит спешки и суеты, как и пригляда других. Я здесь один. Каллиграфия, она для души, что-то между медитацией и искусством.
В прошлой жизни я о ней только слышал и считал не более чем раздутой практикой чистописания. А оказалось все куда глубже. Если найти в себе желание разобраться и вникнуть в суть, то в Каллиграфии можно обнаружить столько смыслов, простора для развития ума, духа и просто чувства эстетики… Очень многогранное занятие.
Ха-ха, забавно, но я только сейчас понял, что общество людей, любящих Каллиграфию, ничем не отличается от клуба тех же курильщиков трубки или поклонников любого искусства. И я с недавних пор к нему негласно принадлежу. Для этого и не надо иметь особого разрешения.
Я могу найти красоту в надписях, созданных чужой рукой. Найду в них смысл, который хотел вложить автор. С практикой приходит озарение, легко читается, что выражает символ. В косых чертах, в резкости штрихов и силе нажима, в представлениях с какой яростью или же спокойствием писал мастер.
Это и правда настоящее искусство. Искусство выражать одним или несколькими иероглифами не только смысл, но и эмоцию. Даже состояние ума или целую историю можно прочесть всего лишь в одном символе на белой бумаге.
Когда я разобрался, Каллиграфия во внутреннем рейтинге занятий вознеслась выше обычного художества. Это посложнее, поинтереснее для ума.
А я ведь здесь и рисовать научился, и стихи складывать… Не то чтобы кто-нибудь заставлял меня это делать. Совсем нет.
В прошлой жизни я был далек от таких хобби, предпочитая более современные способы развлечься. Но здесь таких нет, так что берем, что дают.
Просто, что еще делать-то? Я не работаю, не надо бороться за выживание, искать кусок хлеба или обеспечивать семью. Мне действительно скучновато, вот и трачу время на всякое разное. Телевизора и интернета не завезли, до них еще века, с развлекательной литературой тоже не густо.
Теперь мне предельно ясно, почему у аристократов столько разных хобби. Просто людям действительно делать нечего. По крайней мере, в юные года. Пока не поручают важных дел и не начинают приучать к ответственности.
Тихий, уже привычный шелест песка, когда иероглиф стирается. И как по заказу, ровно в момент простоя, открылась дверь в комнату. Миленькая на вид служанка в лиловом кимоно тихими, семенящими шажками занесла поднос с чаем и сладостями.
Не отвлекая меня, прошла к месту у окна со столиком и мягкими подушками для сидения, оставила ношу и так же, не беспокоя, ушла.
Это было так плавно и быстро, что единственное впечатление, которое оставила после себя служанка, это воспоминание о белоснежных, аж слепящих, носочках и запах цветов, что развеялся спустя минуту. И спустя эту же минуту я о ней вообще забыл.
В первые годы я аж шугался тому, как вокруг меня могут появляться предметы или даже еда, а я и не помнил, как кто-то рядом заботился обо всем этом. Стал пристально следить за окружением, но долго параноить не вышло. Это были обычные люди, тихо выполняющие свою работу, никакой мистики. А потом просто привык.
В это время в Обществе Душ писк моды поведения слуг – максимальная незаметность. Типа настоящий слуга не должен беспокоить хозяина по пустякам, пускай даже этот пустяк – сам слуга. Но я люблю подмечать разговоры, а стены тут в половине дома тонкие, обычные перегородки из бумаги, так что я быстро раскусил…
Им это и самим в кайф. Серьезно, людям нравится превращать обычную работу в нечто более интересное. Как игра в ниндзя в рутине обычных обязанностей. Ну, никто так это не говорил, я это так воспринимаю.
Правда, наказания за косяки, а ля упасть с подносом на глазах хозяина, совсем не игривые. Палкой по пяткам раз десять бьют со всей дури, специальной палкой, плоской такой метровой дурой из дуба, до слез доведут и закаленного воина. Зато после такого, даже речи о халатности или мечтаниях на рабочем месте быть не может.
И да, это тоже сначала казалось мне диким. Мне вообще все казалось таким. Архаичным, диким, неправильным, устаревшим… Все эти эпитеты, когда попадаешь на несколько веков назад по ветке прогресса. Думаю, такие же чувства ощутил бы любой в моей ситуации.
Но человек существо гордое, ко всему привыкающее, а уж личинка будущего шинигами и того более, живучей и адаптивней таракана. Вот и я привык. Никого не поучал, как надо жить, не топал ногами, не тыкал пальцем с воплем: «Неправильно!».
Я здравомыслящий человек. А здравомыслящие люди не учат, как надо жить, существ, что могут быть в десять, а то и сотню раз старше. И не только старше, но и сильнее, что тоже аргумент.
Пускай в будущем одному рыжеволосому засранцу и удастся поколебать пару законов Общества Душ и он даже головы не потеряет, но… Всем таким прогрессорам, что появлялись до него, был лишь один путь – добро пожаловать в Гнездо Личинок.
А я о Гнезде уже знаю больше из документов отца, чем из пары эпизодов аниме. И там все далеко не так радужно, как было показано в истории для подростков. Оттуда и на опыты могут забрать, как раз плюнуть. И пострашнее вещи делают с заключенными.
Люди, попавшие туда, уже не имеют ни прошлого, ни будущего, ни имен, они вычеркнуты. Они никто. Чтобы выйти оттуда, это надо настоящему чуду случиться. И в будущем одним единственным таким чудом станет Капитан Урахара Киске, который вызволит для себя помощника. И все.
Такова цена для тех, кто желает больше нужного боломутить воду в Сейретей. У меня, как у Окикиба, планка дозволенного в десять раз выше. Но я предпочту даже не начинать подпрыгивать, чтобы узнать, где эта планка находится.
Просто зачем? Незачем. Я же не рабом родился, чтобы ломать устои общества и играть в Спартака. Все норм. Мне и так, если вообще не решу ничего делать, предначертана красивая жизнь. А я решу что-нибудь поменять, потом. Тогда и общество само будет готово, а начинать раньше все равно что разбивать голову о стену.
Хоть меня и воротит иногда раболепие со стороны окружающих, и та дичь, на которую готовы пойти слуги ради одной улыбки хозяев, но так это только меня!
