Рожденный в Сейретей (1-92 главы) - Алексей Мойса
Совет 46. Это такой орган власти, что его члены годами проживают в особом месте, скрытом барьерами и охраной из шинигами, глубоко под Сейтерей. Они каждый день выносят указы и вершат закон неподкупно и оторванные от общества других. Влияние на членов Совета извне отрезано.
Власть исходит изнутри наружу и никогда наоборот. Никто не смеет диктовать правила Совету. Они есть Закон и Порядок. Даже для великих шинигами.
Отпуск для члена Совета дело редкое и сугубо добровольное. И его отец явно этого отпуска не желает, пропадая на работе среди таких же, как он. То ли так любит власть, больше чем сына, то ли просто держится за место и не дает таким же акулам забрать позиции. В Совет очень многие семьи хотели бы пропихнуть своего члена и вытолкнуть конкурента.
Кто бы там чего не вещал о том, что должности членов Совета не сменяются… Сменяются. Закулисными и кровавыми методами. Как минимум интригами и позорными «разоблачениями». Ухо в среде аристократов надо держать востро.
А так как души здесь это не смертные из Мира Людей, потратить годы на важное дело для них так же легко, как для людей потратить дни.
Он уже давно заметил. Местные люди совсем не спешат жить. Не торопятся развиваться, не терпят быстрых изменений, любят потянуть с решениями и обстоятельно все обдумать. Потому что время, это то, чего здесь у всех навалом.
Куда торопиться, если ты уже мертв?!
Особенно здесь, в Сейретей, самом защищенном месте Трех Миров. Все в Обществе Душ мечтают жить в городе Богов Смерти, неважно в каком качестве. Безопаснее разве что во Дворце Короля Душ.
В общем, спешить душам некуда. В этом, черт побери, есть неоспоримая логика.
На шум из комнаты мальчика появилась реакция. Раздвижная дверь слегка двинулась, в щелочку заглянул зеленый глаз. Увидев, что мальчик смотрит ровно на него, слуга вздрогнул и распахнул дверь. За тонкой перегородкой оказался молодой мужчина на коленях, склонивший голову в ожидании.
- Скажи там, что я проснулся, - спокойно выдал пару фраз Судзин. – Пусть приготовят завтрак. Я приду в главный зал сам, не надо тащить его сюда.
- Будет исполнено, - тише мыши выдохнул слуга.
Так же тихо закрылась дверь, смыкаясь створками без малейшего шума. Это то, за что стоило любить слуг усадьбы. Они молчаливы и не задают тупых вопросов господам. Верные, неназойливые, тихие. А еще очень исполнительны.
Каждый из них стремится обладать качествами лучших слуг. Еще бы не стремиться быть лучшими! Да за одну возможность служить одной из Благородных Семей за пределами Белого Города вырезали бы и конкурента, и родню противника без всяких сожалений! Это богатство, это честь и статус, но самое главное, это безопасность и сытое, мирное будущее!
Если одна из Благородных Семей исчезает в ворохе истории, никто больше не слышит ничего и о слугах, служивших ей. Потому что все они, скорее всего, совершают ритуальное самоубийство.
Или же уходят жить в глушь, более никогда не заикаясь о прежней работе и храня секреты бывших господ так же крепко, как хранил бы железный замок.
Такие здесь порядки. Мальчик уже привык… Тем более что за милым обликом ребенка разум совсем уже не мальчика. Не редкость для разумных здесь, но не в его годы.
Потому Судзин больше молчит и поменьше выражает свое мнение, оставляя даже резкие возражения при себе. Сейчас уже полегче, привык. Но вот пару лет назад… Было трудно.
Трудно не в том смысле, что держать язык за зубами. А просто привыкать к таким порядкам, культуре, да даже иному времени.
Как он мог судить, в Мире Живых сейчас годы позднего Средневековья. А это значит, что в Обществе Душ все еще процветают порядки, более присущие древности. Тут не любят меняться и своя неизменная культура, устоявшиеся традиции и порядки.
К такому сложно привыкнуть. Но, положа руку на сердце, куда труднее было бы без взрослой личности ребенку этой семьи. Без внимания близких и под полным попустительством слуг.
Судзину, говоря прямо, было позволено все, чего бы он не захотел натворить, не вылезая за стены поместья.
Отпрыски Благородных Семей явно вырастают очень избалованными личностями… Время и суровая угроза законов потом сгладили бы углы. Хотя в каких-то аристократических семьях детей воспитывают в строгости с малых лет.
Но не в семье Окикиба. Мальчик чуть ли не с рождения волен делать что захочет, а из внимания родни все, что он получает - это подарки и молчаливое одобрение творить любую дичь.
Если бы дед жил здесь, такого бы не было, он человек суровой закалки. Когда появляется, а это раз в полгода на пару дней, то нормальный ребенок бы взвыл от нотаций и бескомпромиссных указаний. Но дед здесь не живет и этим все сказано.
Как-то он даже катался на слугах по двору, года в четыре, играя в рыцарей на лошадках… Используя взрослых мужчин и женщин как этих самых лошадок, разве что без седел.
И других заставил, чтобы одному не скучно было. Это было когда Судзин только осваивался и даже не мог понять, как далеко он может зайти в своих капризах. Угодливость слуг любого человека современного века сбивала бы с толку.
Он, маленький ребенок, заставил взрослых людей кататься друг на друге и изображать рыцарский турнир. Причем заставил это громко сказано, просто сказал «хочу» и все.
Судзин ожидал многого. Вплоть до порки розгами от деда. Да хотя бы отповеди от женщины, что служила ему няней и следовала по пятам в те дни! Но не получил за это ничего. Даже поджопника и слов что так с взрослыми людьми на глазах коллектива поступать не стоит.
Дикие нравы, дикое время. Это все восприняли даже как-то мило, как прихоть и забава ребенка. Из разговоров слуг Судзин потом узнал… Некоторые дети аристократов вытворяют за стенами поместий вещи куда хуже с точки зрения морали и даже закона.
Пожалуй, если бы он приказал слугам сражаться насмерть под ужин, только тогда бы пришел дед и были бы последствия. Но пока он не вытворяет совсем уж чего из ряда вон, Судзин волен жить свободно.
Он может побыть просто богатеньким, избалованным ребенком. Была бы семья побольше, то другое дело, но у них всего три члена. Они не какой-то тысячелетний Благородный Клан, им не нужны старейшины или особый устав внутри семьи.
Благородство семьи обеспечено подвигами и выслугой дедушки в рядах Готей 13. И поддерживается
