Я тоже её люблю (СИ) - "Леопард заманчивый"

— Малыш, пойди, шары покатай, — Белый выдохнул дым и шикнул на любовницу, не спуская взгляда с приближающейся супруги.

— Что? — блондинка с недоумением вскинула тонкую бровь.

— Шары, говорю, иди покатай, — грубо повторил он.

— О-о-о, — саркастично протянула актриса, завидев Олю, — я надеюсь, это не по мою душу…

Эффектное появление жены крёстного отца бригады бросилось, в первую очередь, в глаза Пчёлы. Девушка, которую он знал, выглядела теперь совсем иначе: гордая уверенная походка, шапка пышных тёмных волос, сверкающая люрексом чёрная майка на тонких бретельках, подчёркивающая плечи, талию, грудь… И как можно зажиматься с этой крашенной куклой, когда у тебя такая жена красавица? Саня, Саня… Почему я должен прикрывать твою задницу? Прятать гнусное предательство от Оли? Пришлось сглотнуть резко подступивший к горлу ком, хоть и подмывало от досады плюнуть прямо на чистый пол. Недолго думая, Пчёлкин одним движением отставил шар для боулинга и подлетел к столику Белого.

— Развяжись с этой сукой, — прошипел гневно. — Жена вернулась!

Каким бы мерзким не было поведение лидера, друзья мгновенно обеспечили ему надёжное прикрытие по всем фронтам. Фил ловко перехватил Анюту, словно она с самой первой минуты была именно его спутницей. В несколько шагов преодолел расстояние до Оли и телохранителя, отвесил бодрое приветствие и чмокнул Белову в щёку. Дальше под перекрёстным огнём женских взглядов отвел Макса в сторону и разбирался уже с ним: «Соображай, чё ты творишь…»

— Привет, Оль, — Витя тут же шагнул в сторону самой неожиданной гостьи.

Ещё мгновение — и ладонь сама легла на тонкую шею, притягивая ближе, а губы коснулись горячей щеки. Нос защекотал запах духов. Тех самых цветочных духов. Пчёла едва ощутимо коснулся кончиком носа краешка нежного розового уха, где аромат ощущался сильнее. Этот жест при всей мимолётности и публичности был до того интимным, что мурашки по спине бежали. Шесть лет прошло, а я до сих пор помню, как ты пахнешь. С ума можно сойти. Блин, а ведь на нас все пялятся. Смотри-ка, муж твой и его верный друг с горе-охранником… Карельский потерял нюх, и вот ты здесь, а остальные на взводе.

— Как дела? — не нашёлся больше, что сказать, тут же взяв девушку за руку. В этом безотчётном движении сквозила не только нежность, но и желание показать: я здесь, с тобой. Так, будто имею на это право.

— Привет, хорошо, — Белова широко улыбнулась, и парень ощутил ответное крепкое пожатие на своей ладони.

Сколько же боли в твоей улыбке, Оленька… и всё равно смотришь ласково, благодарно. А что мне сейчас остаётся сделать? Посадить тебя за столик Саши и отойти, как третий лишний?.. Хотя так оно и есть. Я всё бы сделал, лишь бы ты не видела этого кошмара, но — не могу. Прости.

— Какими судьбами? — внезапно справился Пчёла. Сейчас хотелось одного: всего на долю секунды продлить мгновение, когда он может снова перебирать её тонкие пальцы и любоваться смелой улыбкой.

— А, мимо ехала, — отозвалась она с напускным весельем.

— М-м… — понимающе протянул он и одёрнул руку, стоило Ольге сесть рядом с супругом. — Я пойду, поиграю.

Пчёлкин удалился к дорожке, и Олину улыбку будто кто-то стёр с лица. Взгляд зацепился за брошенный на столе бокал шампанского со следами помады. Что, не успел замести следы? И не нужно, лучше уж мне знать о таком. Как же всё это противно, Саша… А ещё до безумия обидно, правда. Тупая боль сдавила грудную клетку от резкого ощущения бесполезности, ненужности, собственной нелепости на этом празднике жизни. Никто не ждал тут жену главаря — наоборот, её визита боялись, потому и ринулись врассыпную, пряча амуры Белого. Все, кроме Вити. Слёзы собирались в уголках глаз, покалывая и норовя вот-вот скатиться по щекам.

— Привет, — пробормотал Саша, не удосужившись даже взглянуть в глаза новоприбывшей супруги.

— Привет, — равнодушным эхом повторила Оля.

— Что случилось? — поинтересовался Белов так спокойно, как если бы это не он только что гладил Аню по ноге, не он шептал на ухо чужой женщине всевозможные пошлости.

— Ничего, — совершенно безэмоционально. И с горькой иронией, получив только раздражённый взгляд: — Пока меня не было, у тебя появились новые увлечения? Боулинг, что ещё?

— Оль… — задумчиво произнес Александр, так и не подняв глаза. — Помнишь пословицу: не буди спящую собаку? Ну начерта обострять, а?

— Не говори мне о собаках, — почти приказала она.

— Ты понимаешь, о чём я.

— Я понимаю.

Не взорваться прямо здесь и сейчас было слишком трудно. А этот подлец даже не пытается отрицать. Я просто должна промолчать о его похождениях и закрыть на всё глаза… Так ты считаешь? Теперь весь пазл складывался сам собой, и слова Вити, прозвучавшие тогда на площадке, находили живое подтверждение в этом злосчастном боулинге. Обстановка и так накалилась до предела, а настырное пиликанье чужого мобильного ещё сильнее действовало на нервы. От всей супружеской жизни, кажется, остался только её тлеющий костяк.

— Странно жизнь складывается, правда? — демонстративно опустив трезвонящий сотовый в бокал Анюты, спросила она и откинулась на гладкую кожаную спинку дивана. — Ванька по тебе скучает… Год без отца. Ладно, Саш, не бери в голову… Я действительно мимо ехала. Будешь вечером? — спросила, глотая очередное унижение.

Скупой кивок. Вот так просто, даже не удостоив меня взглядом. Что-то хрупкое, последнее, ещё державшееся на волоске, оборвалось и беспощадно разбилось вдребезги. Острые осколки, казалось, впивались в тело. Надежда на счастливое будущее больше не теплилась внутри.

— Макс, поехали, — поднявшись, Белова громко позвала телохранителя и направилась к выходу.

— Оль! Оля, подожди, — окликнувший со спины голос нетрудно было узнать из тысячи. — Ты это… не парься, всё будет нормально.

Пчёла остановил её у лестницы с привычной ободряющей улыбкой, даже толкнул легонько кулаком в плечо. Вот ты в ответ посмеиваешься, а глаза о другом говорят. Где-то я уже видел этот взгляд… Им испепелить можно, серьёзно. Наверное, сейчас тебе еще больнее, чем в восемьдесят девятом… Прости, не стоило мне рассказывать тебе тогда о Саниных приключениях, да вот как-то врать не очень умею… Так хотелось поддержать, утешить, в конце концов, убедить, что всё будет хорошо. Ведь должно же быть когда-то хорошо? А вместо всех этих слов — прикосновение костяшками пальцев к плечу. Тем не менее, так он мог передать, что не собирается оставлять её со всем этим одну.

— Ладно, — Оля снова подарила ему улыбку, отзеркалила дружеский жест и развернулась.

Гулко застучали каблуки. Пчёла перевёл взгляд на Карельского, который громко объяснялся с Беловым, яростно жестикулируя. Наверное, Макс вовсю огребает сейчас за то, что привёз Олю сюда… И куда она тогда пошла в таком состоянии одна? Потушив в пепельницу недокуренную сигарету, Витя помчался вниз, перескакивая через ступеньку.

— Оль, подожди, — девушку удалось догнать уже на улице, где он и схватил её за запястье. — Давай хотя бы тебя подвезу.

Белова вскинула на него зелёные глаза, в которых стояли непролитые слёзы. Пчёла прожигал её насквозь своим пристальным взглядом, в котором отражалось так много беспокойства и… желания заботиться. Шесть лет прошло, а ты по-прежнему смотришь так… Витя, Витя, что же мы с тобой наделали, ты и представить себе не можешь. Внезапно тяжёлые крупные капли дождя громко застучали по пыльному асфальту. Погода испортилась, засвистел пронизывающий до костей холодный ветер. Казалось, что природа страдала и бушевала вместе с одинокой девушкой.

— Пойдём, — едва заметно улыбнулся Пчёла, кивнув в сторону припаркованного вдоль тротуара «Крузера». Тихо вздохнув, Оля проследовала за ним, спрятавшись от непогоды в тёплом салоне.

Фонари и неоновые вывески магазинов освещали проспект Мира практически круглосуточно, так что сейчас за слегка запотевшим окном «Крузера» то и дело мерцали яркие огни. Капли дождя тем временем растекались по стеклу, и, если смотреть через него, казалось, что вся вереница этих огней соединилась в одну причудливую гирлянду. Оля поёжилась, сглотнула снова подступающий всхлип и поднесла ко рту порядком окоченевшие обветренные ладони. Замёрзла… А ты, дурак, и не подумал, что пальто её наверняка у Макса в тачке осталось. Переведя взволнованный взгляд с мокрого лобового стекла на девушку, Пчёла крутанул переключатель температуры обогревателя в сторону. Через несколько минут в салоне «Крузера» стало теплее. Витя безотчётно потянулся и сжал в руке холодную женскую ладонь, отвлекаясь от монотонной дороги. Его спутница была гораздо интереснее: из копны волос выбилась упрямая каштановая прядь, закручиваясь спиралью; а в зелёных глазах вспыхнуло что-то знакомое, но до сих пор необъяснимое. Наверное, Пчёлкин бы и дальше наблюдал за ней, если бы не звук датчика бензина.