Дес - А случится ли чудо
Гермиона, хоть и общалась с Невиллом и состояла в списке его друзей, как самый лучший справочник домашних готовых заданий, не питала никаких иллюзий относительно его способностей, интеллекта и характера в целом. На первом курсе, возможно, что-то и оставалось, но чем дальше, тем хуже становилась ситуация. Тогда Гермиона была окрылена известием о том, что она волшебница. Ей так хотелось поехать в Хогвартс, завести новых друзей, стать лучшей ученицей. Конечно, она проштудировала все книги, все выучила заранее, и чувствовала себя невероятно счастливой, предвкушая поездку и учебу. Для нее открывался новый, ранее не известный, мир магии. И если ее туда пригласили, значит, она достойна, следовательно, надо соответствовать. К радости еще добавлялась боязнь того, что она еще ни разу в этом мире не была, а так же то, что в этом году в Хогвартс вместе с ней должен был отправиться Мальчик-Который-Выжил - Гарри Поттер. Естественно, последнее пересилило и больше занимало ее мысли, чем что-либо еще. Она всенепременно хотела подружиться или хотя бы познакомиться с ним. В магловском мире многие считали ее странной, не понимали, и у нее практически не было друзей, точнее - их вообще не было. Но если она волшебница, то это, наверное, и есть причина. А, следовательно, она, наконец, сможет найти друзей среди таких же, как она. Но, увы, этим надеждам не дано было сбыться, или правильнее сказать - они сбылись наполовину. Поттер по каким-то неизвестным причинам в Хогвартс не попал, но зато его место почему-то пророчили Лонгботтому. Да, она познакомилась и подружилась с Невиллом, но он был вовсе не таким, как она ожидала. И, если сначала еще его можно было терпеть и находить оправдания его порой нелогичным, чаще просто глупым, поступкам, то потом это стало просто невыносимо. В начале первого года Невилл производил впечатление забитого неудачника, на которого внезапно свалилась слава. Он был стеснительным и неуверенным в себе. Но после, под действием счастливых писем гордой за него бабушки, благодушного отношения многих учителей (Снейп как всегда исключение) он сам, неожиданно для себя и окружающих, быстро освоился. В квиддич его протолкнули, несмотря на то, что он был полным нулем со своей врожденной неуклюжестью, что непомерно злило Рона, как главного поклонника сей популярной игры. Он даже как-то заявил, что Малфой и то летает лучше, отчего у Мионы глаза на лоб полезли - услышать подобное от Рона, всю свою сознательную школьную жизнь враждующего с этим славным отпрыском такого же славного семейства, она никак не ожидала. Великое спасение мисс Грейнджер от тролля Невилл тоже причислял себе, хотя Гермиона, как свидетель, хмуро размышляла, что не будь там Рона, перешагнувшего через свою гордость и, наконец, выучившего Вингардиум Левиоса, ей ничего светлого в недалеком будущем не светило. В лучшем случае, палата в больнице Св. Мунго для тяжелобольных. Такое же великое спасение школы и философского камня таким же еще более великим Лонгботтомом, целиком и полностью лежало на непомерно уставших плечах правой и левой руки этого великого, то есть на Роне с Гермионой. И так далее и тому подобное.
И теперь, после трех лет вражды со змеиным факультетом, Невилл начал показывать зачатки интеллекта. Что тоже было странно. Вообще этот год как-то неправильно начался. И странный вечно сонный мальчик, Стефан Селфак, который, однако, нашел общий язык с Роном и теперь частенько играл с ним в шахматы. И поведение слизеринцев. Не говоря уже о новом дизайне подземелий и толпище авроров, разгуливающих по школе в связи с будущим турниром. Уизли, напротив, подтянулся. О, вот еще странность - Рон, который после наблюдения за Ноттом стал провожать ее чуть ли не до туалета. Неправильный и не каноничный год. Почему все отступили от своего клише, и начали вести себя иначе? Что происходит?
- Рон, о чем ты сейчас думаешь?
- О новой расцветке подземелий… - пробормотал рыжий, заканчивая партию в ничью. - А ты о чем?
- О слизеринцах…
- Понимаю… может, пойдем в гостиную? Уже время… - парень постучал пальцем по наручным часам. Девушка кивнула.
Желания делиться надуманным друг с другом у них не было.
Будь Гермиона и Рон без Невилла, они бы ссорились постоянно, а так их мнение о нем совпадало, и это была одна из тех вещей, которая их объединяла и позволяла относительно без ссор работать вместе. Их общению с Невиллом всячески способствовал директор. Сразу было видно, что ему это выгодно, но мисс Грейнджер и мистер Уизли предпочитали держать свое мнение при себе и оставлять директора в неведении относительно своих догадок. Слепая вера в доброго и хорошего светлого дедушку-волшебника тоже не продержалась дольше одного года. Особенно после недельного лежания в больничном крыле, что было результатом битвы с Воландемортом. Вот там, во владениях мадам Помфри, к людям приходят умные мысли и они начинают задаваться вопросами вроде: «как первокурсники смогли пройти сильнейшую защиту самого важного изобретения Фламеля и почему «Великий маг и чародей всех времен и народов» не смог, в отличие от тех же первокурсников, раскрыть Квирелла? Или просто не хотел? Или?..». Доверие постепенно исчезало и нестыковки и будто бы неважные нюансы резали глаза, заставляли работать мозг и еще больше подозревать, что директор не является самым светлым из всех светлых. Но никаких более точных доказательств по разоблачению Дамблдора не имелось, да и это не являлось целью ни Гермионы, ни Рона. Просто заметка на будущее: держать ухо востро, не доверять всему сказанному, и, слушая советы, поступать так, как считаешь нужным. И еще не бежать впереди паровоза, а там время покажет…
Гермиона даже не могла представить себе, как сложилась ситуация, если б вместо Невилла был Гарри Поттер. Смог бы он выдержать все это и вообще, каким он был человеком и каким стал бы? Гадание на кофейной гуще никогда не было ее хобби, но иногда в голову сами приходили такие вопросы, которые большей частью оставались без ответов.
В гостиной как всегда было шумно. Никто и не думал ложиться спать. Ну, кроме Невилла, который удобно устроился в кресле у камина и накрыл лицо книгой. Близнецов поблизости не видать, зато целая туча народа столпилась вокруг Симуса Финигана и Дина Томаса, увлеченно резавшихся в волшебные карты. Так же все очень активно распускали слухи и обсуждали предстоящий Турнир Трех Волшебников. На столике стояла бутылка с огневиски и несколько - со сливочным пивом, притащенные кем-то из старшекурсников из Хогсмида. Попрощавшись с Роном, девушка ушла в спальню.
Зайдя в комнату, Гермиона быстрым шагом отправилась к своему шкафу, чтобы переодеться. В комнате пока никого не было и это радовало. Быстро натянув пижаму, Миона отодвинула полог кровати. Подвинув в сторону свернувшегося клубочком Живоглота, собралась отправиться в царство Морфея. Но распахнулась дверь, по полу застучали каблучки, и раздался радостный стрекот вбежавшей в комнату Джинни. Гермиона разлепила глаза и чуть не взвыла. Нет покоя, и не было.
- Оооо, Герм, ты уже здесь. Слушай, я иду на свидание с Невиллом!!! И…
И сбылась голубая мечта идиота - мысленно добавила Миона, садясь на кровати и замечая, что забыла снять очки. Определенно, следовало задернуть полог и поставить заклинания. Главное, в следующий раз не забыть. Джинни продолжала стрекотать что-то еще. Гермиона кивала в такт ее интонациям. Живоглот же зевнул, потянулся и, хмуро покосившись на источник шума, перебрался в самый дальний угол кровати. Миона завистливо проводила его взглядом, а потом повернулась к Джинни. Та нисколечко не изменилась с момента их знакомства, когда Гермиона перешла на второй курс. Это был самый спокойный год за время ее учебы. Ничего тогда не происходило, в отличие от первого и третьего. Четвертый же обещал, что «спокойствие нам только снится».
Джинни была живой девочкой, довольно неглупой, в отличие от многих студенток ее возраста, но недостаточно умной, чтоб понять и нормально общаться с Гермионой. Причиной их «дружеских» отношений было то, что Гермиона всегда находилась рядом с Невиллом, а Джинни практично хотела держать ситуацию под контролем и не давать сопернице, как она считала, ни шанса. Когда речь заходила об этом мальчике, у Джинни прочно сносило мозг. И она в течение пяти часов без остановки могла перечислять несуществующие добродетели героя, вынося мозг уже не только себе, но и всем присутствующим. Рон после необходимости слишком долго общаться с сестрой на эту тему, либо ходил, словно обухом по голове огретый, либо срывался на любого, кто к нему сунется или хоть один раз произнесет слово «Невилл». Естественно, Гермионе было нелегко оставаться в здравом уме и трезвой памяти, но она быстро нашла выход из ситуации. Она просто не вслушивалась в стрекотню Джинни, размышляя о чем-нибудь своем, хотя красавице вовсе и не нужно было, чтоб кто-то что-то понимал (и так не поймет никто, кроме нее, Джинни Уизли, насколько совершенен герой!), ей достаточно было, чтоб сидящий напротив человек изображал из себя болванчика, изредка поддакивая. И, конечно же, терпеливая и тактичная Миона быстро оказалась «лучшей подругой», хотя сама Гермиона так не считала. Под дружбой она понимала несколько другой род отношений, во главе которого стояли доверие, поддержка и взаимопонимание. Ни тем, ни другим, ни третьим Джинни похвастаться не могла. И даже, несмотря на то, что Грейнджер несколько раз пыталась привести огневолосую в порядок, та ее и слушать не хотела и ни к чему хорошему эти попытки не привели. Мозгов Джинни хватило только на то, чтоб подумать: я хочу быть богатой, я люблю Невилла, а он богатый, я должна захомутать Невилла. Гермиона прекрасно понимала, что Джинни слишком идеализирует Лонгботтома, она просто создала себе образ идеального героя и надела его на хоть какого-нибудь ближайшего персонажа. И возможно, если они в будущем будут вместе, то ничем хорошим это Джин не светит. После первой брачной ночи или после медового месяца, в общем, когда она поймет, что сей герой не достаточно благороден, ковыряет в носу, вечно все роняет, каждую секунду посылает ее, уставшую, за едой или еще чем-нибудь, вместо завтрака в постель, образ будет разрушен, и они поссорятся из-за каких-нибудь нестиранных вонючих носков. Ну, конечно, ведь у героя не может быть нестиранных носков! Поэтому по доброте душевной Гермиона как-то раз предприняла попытку открыть Джинни глаза, но в результате это попытка вылилась в ссору и возмущение Джинни о том, что Гермиона подлыми трюками пытается отобрать у нее «ее прелесть». Миона тогда находилась в глубоком шоке, и больше повторить похожий разговор не рискнула. Лишь изредка по той же душевной доброте намеками пыталась повлиять на рыжую, но Уизли была просто непробиваема, так что Миона в итоге бросила и эти, с какой стороны не посмотри, тщетные попытки.
