И ветер сдует всё вокруг (СИ) - "Волосинка на губе"
— В отличие от тебя, Малфой, я никогда не хотел стать убийцей!
— Но и я им не стал!
Мы оба замолчали. Мне совершенно не нравился этот разговор. И мог бы поспорить — ему тоже. Но это было необходимостью. Словно водяной шар, который должен был когда-нибудь лопнуть.
— Почему ты помог мне тогда, у вас в доме, перед Беллатриссой?
— А почему ты помог мне на суде?
Вопросы были. Но ответов не было.
— Зато ты теперь любимец каждого. И герой магического мира.
— Думаешь, я хотел этого? — жестко схватив его за руку, я все-таки сдержался. — Думаешь, хотел терять дорогих и близких мне людей? Видеть, как они умирают на моих глазах, сражаясь за меня? Как делают последний вздох из-за меня, ради славы?! А что насчет тебя? Твоя ненависть к нечистой крови? Твоя гордость из-за причастности к Темному Лорду? Все твои ёбаные поступки?
— Я тоже, Поттер, к этому намеренно не шел! Я так же, как и ты, родился с расписанной наперёд судьбой. Только вместо того, чтобы победить Волан-де-Морта, меня растили для служения ему! Мы оба это не выбирали!
Как же ты чертовски прав.
Виски сжимало, а ком в горле перекрывал кислород. Драко Малфой оказался такой же жертвой обстоятельств. И я злюсь на себя — почему я раньше об этом не подумал? Почему я не подумал над тем, что будь у него другие родители, он вырос бы совсем иным. Почему я наказываю именно его, будто бы он виноват во всех моих бедах?
Дружили бы мы с первого курса? Смеялись бы над совместными шутками? Попали бы на один факультет? Играли бы в одной команде по квиддичу? Стояли бы на войне бок о бок? Бился бы он за меня, а я — за него? Будь все по-другому…
Никто об этом никогда не узнает. Но от этого мне становится легче. Я чувствую, как мои плечи опускаются и расслабляются, проходит тяжесть и ненависть, которую я испытывал к нему, не разобравшись. Раньше я таким не был. Как и он. Мы совершенно поменялись. Мы два молодых парня. С чёрными и мёртвыми душами, которые срываются на друг друге, вымещая собственную боль.
Этой ночью я не приходил к нему. И на следующую ночь. И на следующую. Так прошла почти неделя, пока дверь в мою комнату не раскрылась сама.
Мы не стучим. У нас так не принято.
В комнате было темно. Я уже лежал в кровати и готовился уснуть. Драко стоял в дверном проёме, держа в руке зажженную палочку. На нем были только пижамные штаны. Он молча прошел в мою комнату, погасил «люмос», и я почувствовал, как дальняя сторона кровати прогнулась под его тяжестью.
Я ждал. Но ничего больше не произошло. Через несколько минут я услышал его ровное дыхание. Он уснул.
***
Экзамены завершены. Школа кипела — родители и ученики готовились к выпускному. Вся эта шумиха не утихнет до утра. В общем зале все пируют и веселятся. Кроме него. Я знал, где он. И мои ноги сами понесли меня туда. В северное крыло, к четвертому окну левой стены. И я не ошибся. Он стоял там. В черном сюртуке с искрящимися золотыми змеями, вышитыми по всей его поверхности. В волосах играл ветер, который врывался в распахнутое окно. Наверное, он впервые открыл его. Пахло хвоей леса. Его силуэт освещала лишь луна.
— Вот и все, Поттер, — повернулся он ко мне.
— И тебя с окончанием, Малф… — не успел я закончить фразу, как в меня полетело обездвиживающее заклятье.
Я застыл статуей на месте, глядя, как он медленно приближался ко мне. Его слова, в начале, были о чем? Он хочет убить меня? Как глупо пришла ко мне смерть.
— Не знаю, почему я не сделал этого раньше, — его пальцы коснулись моей окаменевшей щеки. Они такие же холодные, как и всегда. Змей.
Теперь он станет убийцей. Теперь он сделает это, дойдёт до конца. Не как с Дамблдором.
— Знаешь, ты был единственный, с кем я разговаривал долгое время. И, наверное, спасибо тебе за это. Надеюсь, ты найдешь в себе силы жить обычной жизнью.
Я пытался пошевелиться, но не мог. Все было без толку. Мне удавалось лишь мычать. Язык опух и не двигался. Его слова мне совершенно не понравились. В них был какой-то подтекст. Что он хотел сказать? И какого хрена он обездвижил меня?
Драко подошел к окну. Положил палочку на подоконник. С легким толчком ноги забрался на него и уставился вниз. Полы его сюртука колыхались от ветра, волосы переливались в лунном свете. Повернувшись спиной к лесу, он посмотрел на меня и сказал:
— Прощай, Гарри.
И шагнул назад.
Дальше я не помнил ничего. Лишь сильный удар о землю. И мой бесконечный, безмолвный крик.
***
Как давно я полюбил сигареты? Кажется, я курил их всю жизнь. Тлеющая сигарета идеально лежала между моих пальцев. Там ей и место. Каждые полчаса. А иногда и меньше. Не брошу курить, пока мой кашель не угробит меня.
Чертова машина не заводилась. Вроде, недавно менял свечи. Откинулся на кожаное кресло автомобиля, оно заскрипело под моей тяжестью. Выдохнул дым в открытый над головой люк, глядя на небо. Сегодня будет дождь.
С двадцатой попытки пытался завести машину. Психанул и ударил руль, но тут же шарахнулся в сторону от неожиданного белого пятна, пролетевшего слева от меня.
Какого черта?
Посмотрел на сиденье рядом — на нем лежало письмо, так удачно упавшее через люк. Даже без очков я увидел очертание красного герба. Руль задрожал. А точнее — мои руки, плотно обвивавшие кожаный круг.
Письмо из Хогвартса спустя десять лет.
Я думал, что идеально спрятался от того мира, зажив обычной жизнью: магл, который ходит на работу пять через два, арендует дюплекс и имеет семью.
Только правдой из всего этого было лишь про работу — продажа запчастей для мини-куперов, которая занимала все время. Вместо семьи — хомяк, подаренный дочерью Гермионы и Рона, да маленькая съемная квартира. Даже чулан под лестницей в доме Дурслей был больше.
Я оставил ту жизнь. Лишь изредка виделся с друзьями из того мира. Точнее, позволял им приходить в мой мир, и то — не на долго.
Я оставил там всё. И не жалел. Почти забыл. А забывал я долго. Алкоголем, наркотиками и случайными людьми. Угарая в этой ядовитой пучине, я убивал прошлого себя и свои воспоминания. Почти не спал. Кошмары мучили меня. Мне снилось одно и то же. Это блядское окно. Открытое окно, веющее тёплым воздухом и хвоей.
И вот теперь, когда у меня началась идеально скучная магловская жизнь, старая напомнила о себе.
Добравшись на работу на метро, бросив машину у дома, я начал продавать долбаные свечи, которые так меня сегодня подвели.
Бар встретил меня как родного. Кремовая барная стойка была идеально начищена, до блеска. Старый Эрл за ней сразу налил мне как обычно. Два пальца виски безо льда. Я слушал его дикие анекдоты, которые были совершенно несмешными. Бокалы меняли друг друга и бредовые байки Эрла начали заходить на ура. Пока краем глаза я не увидел нечто знакомое. То, что я давно забыл. То, что я так тщательно пытался забыть. Белая макушка с зачесанными волосами, острые уши и высокий рост. Его спина совсем не изменилась. Только возмужала.
Спотыкаясь, еле вороча ноги, я слетел с барного стула, нацелившись на этот почти знакомый силуэт, который направлялся к выходу из бара.
— Мммалф, — я пытался вспомнить фамилию, но не мог её четко произнести. Алкоголь виноват, или я давно не произносил её вслух.
Вывалившись из бара, я почти упал на колени, всматриваясь по сторонам.
— Драко!
Я закричал. Но оглядывались совершенно не те.
И воспоминания накатили на меня.
В такси я оставил последние деньги, но мне было все равно.
Я был зол. Чертовски зол на всех. Какого черта я сегодня так много вижу с того мира, откуда я ушел оттуда, пообещав не возвращаться!
Выругавшись себе под нос, я бросился на улицу, спотыкаясь пьяными ногами о бордюр. Машина стояла там же, где я ее и оставил. Забравшись в нее, я ощутил влажное сиденье. Люк был все еще открыт, дождь сыграл со мной плохую шутку. Куда еще хуже?
Письмо лежало там же.
Сухое. Чернила не растеклись от моросящего дождя. И бумага не взбухла. Еще бы. Я совсем забыл о волшебстве.
