Презумпция невиновности (СИ) - "feral brunette"

Начался дождь, и Гермиона отошла от окна, позволяя себе проникнуться звуками барабанящих капель и видом вечно-хмурого города. В какой-то степени Лондон отражал внутреннее «я» Грейнджер, разве что не хватало какого-то урагана и внезапных вспышек пожаров по городу. Она взмахнула палочкой, сменяя все яркие цвета гостевой спальни на серый и чёрный, зная, что Гарри точно не будет против. Ей хотелось уснуть, потому что ночное происшествие лишило её нормального сна, но она откинула эту затею в сторону.

Вечером ей предстояло встретиться с Роном и его семьёй, с которой она прежде никогда не виделась. Детей друга она видела на колдографиях, а супругу Уизли — Лаванду, помнила ещё со школы, хоть и похвастаться нормальными взаимоотношениями там нельзя было. Но прошло слишком много лет, чтобы судить по детским и юношеским воспоминаниям, и Гермионе хотелось, чтобы грядущая встреча стала чем-то приятным и чем-то новым, что помогло бы ей ассоциировать Лондон не только со своими кошмарными снами.

Девушка повалялась на кровати ещё несколько минут, но всё же заставила себя встать и открыть сумочку, доставая оттуда новый наряд. Лёгкий брючный прогулочный костюм серого цвета и белые кроссовки. Она давно так не одевалась, храня эти вещи для лучшего времени, которое всё никак не наступало. Гермиона не могла сказать, что сейчас было самое подходящее время, которое можно было бы назвать «лучшим», но она ведь пообещала себе, что хотя бы постарается. На голове образовалась незамысловатая причёска в виде небрежного объемного пучка.

У неё было слишком много причин для этого визита, которые она пока не могла озвучить.

Девушка посмотрела на своё отражение в зеркале, но помутневший взгляд совсем не вдохновлял. Синяки под глазами, слегка обветренные искусанные губы и возрастающая боль в руке не вписывались в придуманный ею образ на сегодня. Гермиона наклонила голову, мысленно принимая важное решение в своей голове. Рука дрогнула над сумочкой, но она уже определилась в своих колебаниях. Флакончик, врученный ей мистером Саламандером, наконец-то стал пустым, а в голове тут же прояснилось. Гермиона сделала ещё один выбор, который обязательно будет иметь свои последствия.

Омерзительная на вкус жидкость осела в желудке, но вот боль в руке тут же исчезла, а на лице промелькнула задорная улыбка. Это было необходимое облегчение, но девушка задержала взгляд на пустом флакончике, вспоминая строгий голос Ньюта Саламандера:

— Тебе станет легче на время, но лучше бы тебе знать о той боли, что вернётся в твоё тело после того, как это зелье выветрится.

Гермиона набрала полные лёгкие воздуха и вышла из дома, аппарируя туда, где прошлое начнёт вываливаться ей на голову, как снег. Несмотря на эффект «лекарства», волнение и гнетущая злость скреблись острыми когтями в душе. Она прекрасно понимала, что мало нескольких капель очередного изобретения старого магозоолога, чтобы жизнь тут же наладилась.

Перед её глазами открылась извилистая улочка, где толпилась куча незнакомых людей. Грейнджер не сомневалась в том, что где-то среди новых лиц обязательно затерялись давно знакомые черты лиц тех, кого она помнила со своей прошлой жизни. Вымощенный булыжником переулок, который был вытянут с северо-запада на северо-восток — центр волшебных товаров и единственное место во всём Лондоне, где можно найти всё, что душе угодно. Гермиона снова оказалась посреди Косого Переулка, что не изменился с того самого дня, когда она была здесь впервые — семнадцать лет назад. Знакомые вывески магических лавок и вскрики всевозможных существ моментально вернули девушку в приятные воспоминания, где всё было хорошо и предельно понятно.

Она сделала несколько шагов, почувствовав, как буквально переступает через какую-то невидимую грань между «прошлым», от которого она так старательно убегала, и «настоящим», что с каждой секундой становилось всё запутаннее и неприятнее. Гермиона хотела разделить в своей голове воспоминания на несколько маленьких «отделов», чтобы выделить для себя безопасное прошлое, которое не смогло бы нанести ей непоправимый урон. Она старательно пыталась разложить всё по местам в своей ментальной библиотеке, но организм не справлялся. Как бы девушка не отрицала — она находилась в постоянном стрессе последние несколько недель, а последние сутки стали уж совсем не простыми для неё.

Сладкий и терпкий аромат корицы, что доносился из «Чайного пакетика Розы Ли» смешался с хмельным запахом, исходящим из «Бутылочного пива Белчера». Грейнджер нацепила на лицо странноватую улыбку, и расправила плечи, пытаясь сосредоточиться на том, ради чего она сюда прибыла. Ей хотелось купить подарки для семьи Уизли, а ещё нужно было приобрести что-то особенное для Гарри, что смогло бы сгладить углы, образовавшиеся между ними.

Гермиона прикусила губу, и открыла двери одного из самых дорогих бутиков одежды — «Твилфитт и Таттинг», к которому в далёком прошлом была скептически настроена. Тогда она считала, что платить такие огромные деньги за обычные тряпки — это пустая трата денег, но теперь у неё было намного проще отношение к материальным благам. Как она и говорила Скарлет Питерс: «Всё можно купить, были бы только деньги».

— Добрый день, — пролепетала невысокая брюнетка, как только Гермиона переступила порог бутика. — Меня зовут Джейн, чем я могу Вам помочь?

— Мне нужно платье для жены моего близкого друга, — безразлично протянула в ответ Грейнджер. — Я не видела её десять лет, и совершенно не представляю, что она носит и что ей нравится.

Холодный и отстранённый голос явно сбил с толку молодую девушку, но та всё же вежливо улыбнулась и указала рукой на первый манекен, который находился в метре от огромного витринного окна.

— Как Вам такая модель? Прекрасное расклешенное платье с цветочным принтом, что, как раз, очень актуально для лета. Это стопроцентный шёлк…

— Нет, — оборвала её Гермиона. — Мне не нравится.

— Хорошо, — Джейн указала на соседний манекен. — Что скажете об этой модели? Чёрное вечернее платье с цветочной аппликацией и кружевными вставками на спине. К нему прилагается корсет и…

— Она — мать троих детей, — из уст Гермионы это прозвучало, как какое-то оскорбление. — Давайте что-то более приземлённое.

Брюнетка прикусила губу и попросила проследовать за ней вглубь бутика, чтобы просмотреть ещё несколько вариантов. Грейнджер закатила глаза, мысленно отругав себя за то, что решилась приобрести Лаванде что-то из одежды. Последний раз, когда она видела её, та любила слишком странные аксессуары, что не подходили шестнадцатилетней студентке. Гермиона понимала, что прошло слишком много лет, но всё же не могла представить себе Лаванду Браун в изысканном вечернем платье чёрного цвета.

— Есть вот такое платье-трапеция в нежно-розовом оттенке, — Джейн показала ей вешалку с весьма милым платьицем. — Я думаю, что это имеет место быть.

— Да, весьма симпатично, — Гермиона провела пальцем по нежней ткани. — Есть что-то ещё?

— Конечно, — облегчённо выдала девушка, что воодушевилась позитивным настроем потенциальной покупательницы. — Есть вот такое платье-рубашка молочного цвета, под него идёт чёрный тонкий поясок.

— А вот это? — Грейнджер потянулась за длинным вечерним платьем.

— Это одна из моих самый любимых моделей, — Джейн мило улыбнулась. — Вечернее платье нежного небесно-голубого оттенка и кружевной отделкой, на подоле Вы можете видеть россыпь драгоценных камней, а на спине, — девушка повернула платье, — вот такой роскошный вырез.

Её глаза блестели из-за подступивших слёз, пока она пыталась сдержать в себе вырывающиеся эмоции. Гермиона провела пальцами по подолу своего нового вечернего платья и застегнула белый хлопковый чехол, чтобы больше не видеть этот наряд. Ей не хотелось смотреть на него и понимать, что оно совсем скоро отправится домой — висеть в пыльном шкафу, или вообще в ящик на чердаке. Она так долго собирала деньги на это платье, чтобы просто теперь сдерживать слёзы при виде роскошного одеяния.