The Walking Dead: проклятое перерождение (СИ) - DeLevis
— Так это считай и есть признание, — сказала девушка, рассмеявшись себе в кулачок.
— В смысле?
— У Оливии был довольно сильный комплекс брата, — ответила она мне. — Она была довольно «прожжённой» братолюбкой.
— У Оливии и вправду был такой комплекс? — удивлённо произнёс я.
— Ну а как ты хотел? — в ответ спросила меня Лилия. — Когда человек, как её брат, так сильно о тебе заботиться, при этом полностью наплевав на себя и своё будущие, лишь бы у тебя всё было, то тут обычно два вариант — либо боготворить, либо безумно любить.
Да уж. А обычно данный фетиш — это японская фишка, хотя вряд ли комплексу, есть дело до национальности.
— Ну как? — спросил Джеймс, который подошёл к нам, вмешавшись в наш разговор.
— Я закончил упаковать вещи, так что продолжаем путь, — ответил я ему.
После чего мы впятером сели в пикап, а святой отец на байк, потом мы выехали обратно на дорогу. Кстати, о Георге, за полторы недели, что он был с нами, я понял, что его «тёмная» сторона проявляется только в то время, когда он видит ходячих, потом он бросается в раш и его не остановить, пока все восставшие мертвецы, снова не будут упокоены.
— И так, куда дальше? — спросил меня Джеймс, сидя за рулём.
Я же сейчас сидел на переднем сидении и смотрел на карту, сверяясь с метками на ней.
— Продолжим ехать на запад, в сторону Теннесси, — ответил я ему. — В той стороне на карте есть ещё несколько, возможно, подходящих для нас мест.
Если и они окажутся негодными, то видимо нам придётся перебраться в штат Теннесси и искать уже там.
— Что за хрень? — удивлённо произнёс Джейкоб, врывая меня из раздумий.
Я поднял взгляд, но впереди ничего не увидел, однако посмотрев в зеркало заднего вида, то сам охренел. За нами гнались на полной скорости три автомобиля, покрытые все шипами и с железными листами на лобовых окнах место стекла, с небольшими прорезами для обзора.
— "Это ещё, мать вашу, что за уроды из «Безумного Макса»?!" — воскликнул я в сердцах.
Надежда, на то, что они дружелюбны, развеялась сразу, как только из их окон высунулись люди с автоматами и начали стрелять по нашему священнику. Но тот на удивление, смог грамотно замансить и не попасться под пули.
Затем, когда эти уроды начали перезаряжаться, Георгий резко нажал тормоз и пропустил автомобили вперёд себя, при этом достав дробовик и снеся одному из стрелков голову.
— "Ахуеть, это священник или сраный терминатор?!" — удивился я.
Но товарищи убитого стрелка, довольно быстро перезарядились и снова открыли огонь по священнику, из-за чего тому, пришлось проворачивать нехилые таки финты, чтобы пули не попали ему.
И чтобы помочь нашему товарищу и не бросать его в беде, Оливия и Дункан высунулись уже из наших окон и открыли огонь по нашим преследователям. Это отвлекло часть преследующих от Георгия, но теперь они уже начали стрелять по нам. И сейчас я был крайне благодарен, тому, что наш пикап имел дополнительный слой защиты, в виде металлических пластин на корпусе.
— Проклятие, они нас догоняют! — крикнул Джеймс, потому что шум выстрелов был слишком громким.
А в том, что они нас догоняют, нет, ничего удивительного, так как у них лёгкие автомобили, а у нас же пикап, увешенный железными пластинами и, как назло, дорога была прямой. Так что рано или поздно они нас догонят.
— Кто эти ублюдки вообще такие?! — воскликнул Мартин.
— Не знаю, хочешь, можем остановиться и спросить их?! — сказал я ему, после чего тоже высунулся из окна и начал стрелять по преследователям.
Которых, кстати, было гораздо больше нас, потому что если не считать того, кого застрелил Георгий, то в каждой машине сидят по три человека — водитель и два стрелка. А это значит, что останавливаться ни в коем случае нельзя, потому что нас тогда просто задавят числом.
Но и оторваться от погони мы не можем, так как они быстрее нас. Так что выход у нас только один — перестрелять их всех в этой смертельной и безумной гонке, или хотя бы убить их водителей.
Однако мои мысли прервал внезапный громкий звук, после которого, одну из машин преследователей буквально увело с дороги, и та на полном ходу врезалась в дерево.
— Что произошло? — удивлённо спросил я.
— Я попала по шине, — ответила мне Оливия, которая залезла обратно в салон, дабы перевести дух.
И как я мог забыть про шины? Вот в такие моменты и сомневаешься в своих умственных способностях.
Но тут, снова неожиданно, раздался вскрик, после чего в салон забрался Дункан, который держался за правое плечо. Один из преследователей, всё-таки смог его ранить.
— Дункан! — воскликнула Лилия, тут же принеслась помогать другу.
— Всё в порядке, — ответил он. — Пуля только задело плечо.
— Надо срочно что-то придумать, — сказал Джеймс, не отводя взгляда от дороги.
— Оливия, — произнёс я, и девушка посмотрела на меня. — Ты можешь повторить нечто такое же, как с шиной, только целясь в водителя?
— У них на лобовом стекле защита, — задумчиво произнесла она. — Но прорез для обзора, достаточно широк, однако я… не уверена.
— Попытайся, — сказал я ей. Хуже, уж точно не будет. — Я в тебя верю.
Я решил подбодрить девушку последними словами, и кажется, это сработало, так как она тут же высунулась из окна и начал пытаться застрелить водителя. Преследователи посчитали нас большой угрозой, после того, как мы расправились с одной из машин, чем святого отеца, поэтому полностью переключились на нас.
Что стало ошибкой.
Святой отец, быстро набрал скорость и приблизился к одной из машин, снова застрелив одного из стрелков. Но на сей раз, дробь дробовика попала в салон автомобиля, и, по всей видимости, ранила водителя, поэтому вторая машина резко остановилась, оставаясь далеко позади с каждой секунды.
Расправиться с третий машиной с двух сторон, труда не составило, потому что в ней был всего лишь один стрелок, который под шквалом перекрёстного огня, не мог даже высунуться. И видимо поэтому, правильно рассудив и поняв ситуацию, третья машина просто отступила, перестав нас преследовать.
Мы проехали где-то ещё несколько сотен километров, после чего свернули с дороги в небольшую лесную опушку. Первым делом мы тут, же начали осматривать рану Дункана и повреждения пикапа. Георгий же был целым и невредимый, от такого я даже невольно задумался, не помог ли ему боженька.
Когда рана Дункана была обеззаражена, мы приняли решение сделать привал, несмотря на то, что ещё только середина дня, но от столь безумной погони, все порядком измотались. Поэтому все тут же занялись своими обязанностями по организации лагеря.
И когда всё было готов, мы позволили себе расслабиться.
— У нас хорошая группа, — произнёс Дункан, смотря на то, как все улыбаются и веселятся, словно и не было того безумия на дороге.
Не знаю, как так вышло, но мы с Дунканом сидели сейчас слегка с стороне от них, так что можно сказать, что сейчас у нас был личный разговор.
— Тут ты прав, — не стал отрицать я.
Группа и вправду хорошая и честно скажу, я сильно к ним привязался, так что мне было приятно осознавать, что я являюсь частью это группы и её лидером.
— Отец с детства, учил меня защищать слабых, — вдруг произнёс Дункан с некой горечью в голосе. — Но сегодня я не смог этого сделать и даже получил ранения.
Слабых? Хотя учитывая, какой он мускулистый гигант, то да, мы слабоваты.
— Не вини себя в этом, — сказал я ему. — Я тоже мало, что сделал, а ведь я лидер. А выбрались мы только благодаря Оливии и Георгию.
Да уж, теперь я уж точно не жалею, что мы взяли его с собой, а то в противном случае, мы бы сегодня умерли.
— Да, ты прав, спасибо, — ответил он мне.
— Не за что, — ответил я ему. — Кстати, а кем был твой отец?
— Он был боксёром, владел небольшим боксёрским клубом, в котором учил всех, кто не мог себя защитить, — ответил он мне. — Довольно иронично. В детстве он был слабым ребёнком, над которым издевались, но став взрослым, он стал учить слабых детей, чтобы те смогли защитить себя.
