The Walking Dead: проклятое перерождение (СИ) - DeLevis
Помимо самого Эдема, конечно, ещё изменились и люди: Лилия стала директором школы; Джеймс начал работать вместе с Джонатаном в больнице; великан Дункан теперь заведовал раздутым до невозможности по размером автопарком всего Эдема; Георгий улучшил свою церквушку и, на моё удивление, к нему действительно многие приходят; Алина с Полом помирились и даже поженились, поэтому, уже не единственный, но самый первый бар в Эдеме — их семейное дело; Клементина пошла по стопам своего опекуна и стала изучать силу переговоров, и часто едет с Ли по другим общинам; Кеннет-младший пошёл в наши вооружённые сил и встал под началом Джексона, а его отец сейчас промышляет рыбным уловом.
Я же теперь работаю чистильщиком: хожу в вылазки и собираю всё, что может пригодится общине. Работёнка, конечно, пыльная, но что поделать, я теперь не лидер, хотя и возглавляю свой отряд, а семью как-то кормить надо. Хотя я многое на себя беру, заявляя такое, потому что мои жён тоже не сложа руки: Элизабет теперь инструктор — тренирует молодняк и учит его выживанию, а Оливия работает вместе со мной. Из-за такой опасной работы и моего прошлого статуса лидера, наша семья имеет некое уважение и вес в обществе, однако не для всех.
Это новым людям всё равно на случившиеся уже десять тому лет назад, и они не испытывают ко мне неприязни. Но в общине всё ещё есть те, кто помнит и не простил содеянного мной и, конечно, их список возглавляет Мелисса. После того случая на суде, она была долгое время под охраной, но позже её всё-таки сняли с женщины. Не знаю, что такого сказал ей или сделал Джексон, но больше она ничего подобного не пыталась сделать. Однако при виде меня с семьёй, Мелисса всегда не упускает своего шанса высказать, что думает. Зачастую я стараюсь её игнорировать, но стоит ей затронуть детей с Элизабет, как я уже не выдерживаю и не остаюсь в долгу. На меня с Оливией у неё полное право злится, но мои дети и Элизабет тут не причём, и я не позволю их ей трогать. Пока дальше таких перепалок у нас не заходило, кто-то всегда вовремя успевал вмешаться и разнять нас. Зачастую это приходилось делать нашим друзьям или Джексону. С последним у нас отношения исключительно нейтрально-холодные, мужчина смирился с тем, что я не понесу наказания, но о восстановлении дружбы явно говорить не стоит. Обычно, если мы пересекаемся, то никак не контактируем и стараемся не замечать друг друга, что вполне меня устраивает, как впрочем, и его.
Если вернутся к хорошему, то качество жизни заметно улучшилось. Благодаря торговле с другими общинами, совместным зачисткам ходячих и расширением безопасных зон, всевозможных товаров: от еды и воды, до рабочей техники(!) поступало много.
Но ничто из этого не сравниться с тем счастьем, что мне принесло рождение моих детей. Первой родила Элизабет и, честно говоря, мало когда в жизни я так пугался, Оливия в тот момент переживала вместе со мной, не находя себе места, но стоило нам, увидеть крохотное тельце на руках довольной Элизабет, как все тревоги прошли, и пришла радость. У Элизабет родилась девочка, которая, как позже стало понятно, унаследовала аномалию пигментов своей матери. Насчёт имени мы решили заранее, поэтому дали его ей сразу — Виктория. А через неделю с чем-то уже родила Оливия — мальчика. Тот унаследовал от матери её необычный цвет глаз, но в остальном он пошёл весь в меня. Когда он появился, я никогда в жизни не видел Оливию такой радостной и счастливой, в тот день с её лица не сходила улыбка! С именем мальчика всё было точно так же как и с его сестрой, так что стоило ему оказаться на наших руках, как мы тут же его назвали Артуром.
И до сих пор, спустя столько лет моему счастью просто нет предела. Поэтому я вряд ли когда-нибудь пойму своих родителей, бросивших меня…
— Папа опять летает в облаках! — белокурая девчонка легонько меня щёлкнула по носу.
— Да тут я, тут, — улыбнулся я детям, а затем стал озираться по сторонам. — А где наши мамы?
— Наверное, пошли за продуктами, — забавно наклонив головку, ответила Виктория.
— Или снова целуются, — неожиданно выдал Артур.
— Чего? — опешил я от такого.
— Мы вернулись! — входная дверь отворилось и на кухню вскоре пришли женщины с бумажными пакетами.
Не без гордости могу сказать, что мои жёны за эти восемь лет стали только ещё прекраснее и красивее. Они теперь уже не те девушки, которые только-только достигли совершеннолетия, а молодые женщины и матери наших детей.
— Я сам видел, как они целовались, — черноволосый мальчик гордо рассказал добытую информацию.
Я же посмотрел на женщин, говорящим взглядом: «ну хоть не при детях!». На что Элизабет лишь отвела смущённый взгляд, а Оливия вообще никак не отреагировала.
— А чего тут плохо папа? — совершенно невинно поинтересовалась девочка. — Разве это не проявление любви?
— Эм… да, — согласился я, не найдя, что возразить.
— Например, я же могу так же брату…
— Нет! — не дал я договорить дочери.
— Почему? — надулась девочка и тут же гордо подняла голову. — Всё равно я стану его женой!
На такое заявление я не нашёл, что ответить, но заметил как Оливия одобрительно кивает.
— Всё правильно, Тори, — Оливия подошла и встала перед лицом девочки. Сокращённое Вик или Вика не прижилось, да и дочери не особо почему-то нравилось, зато вот Тори её вполне устраивало, так что мы и стали к ней так обращаться. — Только ты можешь знать, как сильно нужно любить братика!
— «У самой был комплекс брата, и теперь решила дочери его привить?!»
Я посмотрел на Элизабет, спрашивая взглядом, она что-то хочет сказать по этому поводу, но в ответ получил нечто: “ты не понимаешь” или “до тебя не доходит”. К чему это я не совсем понял.
— Так! Нет, инцеста не будет, — твёрдо заявил я.
— Ин… — Артур попытался выговорить новое слово.
— А что ты бы хотел, чтобы с Тори был кто-то другой? — Оливия подняла глаза с дочери на меня. — Чтобы неизвестный парень…
— Что?! Конечно, нет! — всё моё естество только воспротивилось этому, стоило представить, как к моей дочурке будет приставать какой-то парень. Убью паршивца! Но тут же замотал головой отгоняя мысли о будущем. — Вообще слишком рано думать о таком! Ей всего лишь семь!
Оливия с Викторией переглянулись, а затем весело захихикали.
— Папа такой смешной, когда входит в ступор, не так ли?
— Да, — радостно кивнула Тори.
— «Не понял, это над мной так сейчас прикалывались?»
Судя по лицу Артура, с которым мы переглянулись, я не один, врубился то, что сейчас было.
— Года идут, а ты всё такой же тормоз, каким и был — пока я задумался, Элизабет оказался у меня за спиной. Руки женщины мягко окутали меня со спины, в то время как её губы оставили поцелуй на щеке.
— Кажется, да — я посмотрел на весёлых детей и радостную жену перед собой, и на моём лице сама собой всплыла улыбка.
С каждым днём этот мир становиться безопаснее и лучше, и я искренне верю, что он вскоре станет таким же, как прежде. И тогда мы с семьёй заживём обыкновенной, спокойной жизнью.
Послесловие
Вот и настал конец. С момента публикации первой главы второго тома прошло 2 года, 5 месяцев и 14 дней. Это целых 896 дней. Сногсшибательная цифра. Если так задуматься, то даже как-то не по себе становится, хех.
Но самом деле в этом виноват я — большая задержка между выходами глав, появлялись не только из-за дел и проблем в жизни, но и из-за банальной лени, и отсутствия вдохновения. Последнее, впрочем, неудивительно, история сильно затянулась и разрослась: больше 1,5 миллионов знаков — это почти соизмеримо с размерам четырём(!) первым томам. И по мере написания, я всё больше и больше охладевал к истории. Разумеется, не только из-за это всё растянулось, одно из ключевых вещей почему так произошло — это отсутствие плана. Да-да, всё это время у меня не было никакого плана сюжета, лишь небольшие мысли, моменты и сцены в голове, которые мне хотелось воплотить, и к которым я ввёл историю. В самом начале я писал на голом энтузиазме, идеи и любви к ходячим от telltale games. Я буквально горел этим: просыпался специально в шесть утра, начинал писать перед выходом из дома, в автобусе и метро, через телефон и до самого вечера дома за компьютером. И как результат новые главы были каждый день. Но когда эта эйфория закончилась, я столкнулся с последствиями свободного полёта моей фантазии: куча намешенных идей, зачастую без согласованности друг с другом, множество новых персонажей, с которыми я не знал, что делать и как их раскрывать и так далее. Мне приходилось буквально на ходу выкручиваться, чтобы это всё вместе смотрелось более-менее убедительно.
