The Killers - Фактическое действие

- Миссис Снейп? — Руфус смотрит на еще не старую женщину, которая выглядит бесконечно уставшей, будто на ее плечах лежит вся тяжесть, которая только есть на свете. — Мы с напарником ведем расследование по факту гибели Вашего сына. Можете считать, что это частное расследование, поскольку дело пока не возбуждено. Мы надеемся, что это дело времени, особенно, если Вы нам поможете. Я работаю в отделе по раскрытию особо тяжких преступлений, а дело Северуса Снейпа, несомненно, относится именно к этой категории дел. — Женщина молча смотрит на Руфуса, и ему становится не по себе. — Мы заинтересованы в том, чтобы разобраться в произошедшем. То, что дело до сих пор не возбудили, оплошность, которую мы хотим исправить.

— Не надо, мистер Скримджер. — Голос Эйлин Принц, а Руфус про себя упорно продолжает называть ее девичьей фамилией, звучит неожиданно резко. — Я была заранее предупреждена о Вашем визите. Думаю, Вы достаточно умны, чтобы понять, от кого мне утром пришло письмо с информацией о том, кто конкретно и по какому вопросу обратится ко мне. Позвольте дать Вам совет, мистер Скримджер. Я ценю ваши с напарником порывы, но меня также просили донести до Вас, что некто считает, что Вы, скажем так, много на себя берете.

Эйлин замолкает и Руфус понимает, что теперь игра пойдет в открытую, и сейчас важна уже не дипломатия, а у кого больше козырей и кто сумеет нанести удар первым. Кто они с Гавейном такие против главы Визенгамота, директора Хогвартса и всеми уважаемого человека? Но кто они такие, чтобы так просто отступить, дать себя запугать и всю оставшуюся жизнь с омерзением смотреться в зеркало?

— Миссис Снейп, я — аврор. Всю жизнь я трачу на то, чтобы следить за тем, как соблюдаются законы и карать за их нарушение. Поэтому в данный момент я исполняю свой служебный и человеческий долг.

Эйлин внимательно всматривается Руфусу в лицо, а потом открывает шире дверь:

— Что ж, в таком случае, заходите.

Когда через полтора часа они с Гавейном покидают дом в Тупике Прядильщиков, в голове Руфуса звучат слова, сказанные Эйлин на прощание. «Мистер Скримджер и Вы, мистер Робардс. Я не знаю, зачем вы это делаете. Я вижу, что вы понимаете, с кем связались и, буду откровенна, меня это изумляет больше всего. Моего сына уже не вернуть. Но если вы когда-нибудь сможете сделать так, чтобы люди узнали правду, чтобы мой сын остался единственной жертвой, и сохраните жизнь другим детям, если виновные понесут хотя бы минимальное наказание, и если при этом вы сами останетесь в живых и на свободе, я почту за честь поклониться вам в ноги. Пока же позвольте пожелать вам обоим мужества, оно вам очень скоро понадобится. И пусть с вами пребудет благодать».

Едва Руфус с Гавейном прибывают в Аврорат, как их вызывают на ковер. «К самому главному», — многозначительно говорит секретарь. Через двадцать минут до авроров Скримджера и Робардса доносят, что их временно отстраняют от работы, значок и удостоверение надлежит сдать, поскольку в их отношении начата служебная проверка по причине превышения должностных полномочий.

Глава 2

Руфусу хочется только одного — напиться. Но он понимает, что сейчас не время. Возможно, очень скоро у него будет бесконечно много времени, но пока надо пользоваться моментом, чтобы успеть сделать хоть что-то. Вот только возможностей у него стало еще меньше, и нет никакой уверенности в том, что он может быть в полной безопасности даже в собственном доме. Чертов старик проявляет удивительную прыть, когда дело касается его личных интересов. И самое противное, что под ударом может оказаться не только он, Руфус, а люди, которые ему дороги, за которых он в ответе. Этого допустить никак нельзя.

Руфус так поглощен мыслями, что вздрагивает, когда на плечо ложится чья-то рука, но через секунду расслабляется. Так дотрагиваться может только один человек в мире — Амелия.

— Вечером жди меня на ужин, — она уходит так быстро, что Руфус не успевает ничего сказать. Он только надеется, что Амелия знает, во что ввязывается. Он лучше умрет сам, чем позволит волосу упасть с ее головы.

Вечером, в сумерках, они идут прогуляться в рощу неподалеку от дома Руфуса, потому что оба прекрасно осознают, что в их случае даже стены имеют уши.

— Как я понимаю, с сегодняшнего дня каждый ваш с Гавейном шаг будет официально отслеживаться, — Амелия без предисловий переходит к делу. — Официально, потому что ты сам прекрасно понимаешь, что Дамблдор знал обо всем с самого начала. Думаю, он хотел посмотреть, что вы из себя представляете и как далеко готовы пойти. Скажу честно, я удивлена, что ты до сих пор на свободе. Вероятно, Дамблдор счел тебя опасным, но не настолько, чтобы порушить его планы, поэтому сейчас ты дома, а не в камере предварительного следствия. Значит, у вас с Гавейном полностью связаны руки. И неизвестно, что еще раскопают во время служебной проверки. Поэтому я считаю, что сейчас ты должен быть крайне осторожен.

— И что ты предлагаешь? — спрашивает Руфус, и видит, как уголки губ Амелии приподнимаются в лукавой улыбке. Она всегда так улыбается, когда ей в голову приходит какая-то идея, решение проблемы, над которой она билась долгое время, и теперь она страшно довольна собой. И от этой улыбки у Руфуса теплеет на душе.

— Я хочу, чтобы завтра мы пошли к моему начальнику, мистеру Краучу, — заявляет Амелия. — И я считаю, что это самое разумное из того, что мы можем сделать. Крауч — единственный человек, который реально может нам помочь. Я сегодня была у него, и он дал добро.

— О чем ты ему рассказала? — моментально реагирует Руфус. — Мы не знаем, можно ли ему доверять. Что конкретно ты ему сказала?

Амелия внимательно смотрит на Руфуса, а потом говорит со вздохом:

— Руфус, ему можно доверять. У тебя уже профессиональная паранойя. С годами работы в нашем Аврорате ты начинаешь подозревать все и всех. Мне не пришлось ему ничего рассказывать, потому что глава Отдела магического правопорядка узнает новости одним из первых.

Амелия молчит, а потом добавляет:

— Я тебе уже говорила, что он очень умный человек, а еще трудоголик. Но, кроме того, он крайне амбициозен. И поверь, хоть он очень скрытен, но я проработала с ним достаточно, чтобы понимать, что его тоже не устраивает сложившийся на сегодняшний день порядок.

Руфус берет Амелию под руку и начинает прокручивать в голове, что надо сказать завтра Бартемиусу Краучу, чтобы не усугубить ситуацию и извлечь хоть какую-то пользу, пусть даже только для Амелии.

С самого начала Руфус с уверенностью может сказать, что Амелия не ошиблась и в нынешнее время никого лучше Крауча, чтобы попросить помощи, не найти. Мало того, что Бартемиус Крауч далеко не глупый человек, он поражает Руфуса энергичностью и поистине мертвой хваткой. Краучу хватает нескольких минут, чтобы войти в курс дела и Руфус в очередной раз с удовлетворением отмечает, как этот человек умеет буквально на лету схватить суть, а острый ум уже обдумывает изложенные факты и делает выводы. Крауч — очень опасный соперник, который пойдет по головам тех, кто помешает его планам, и Руфус готов благодарить Мерлина, что не попал в список врагов Крауча, иначе пришлось бы туго. Начальник отдела Магического правопорядка напоминает монолит, такой же цельный, поэтому надо долго бить, чтобы образовалась хоть трещина, и такой же отполированный, так что минимум усилий — и словно ничего не было. Если Крауч заинтересуется и всерьез встанет на их сторону, то эти качества сыграют им на руку.

Руфус спокойным и уверенным голосом излагает все, что они с Гавейном успели накопать, решив, что не имеет смысла скрывать от Крауча что-либо. Во-первых, он и так все узнает, не от Руфуса, так по своим каналам, а во-вторых, если Руфус хочет заполучить этого человека в союзники, то и вести себя нужно так, чтобы показать доверие и заинтересованность. И под конец своей речи он внутренне уверен, что сегодня его день. И не ошибается, потому что потом Крауч ухмыляется, а в холодных черных глазах на мгновение мелькает торжество, и он протягивает Руфусу руку и произносит:

— Ну что же, мистер Скримджер, будем работать. То, что Вы рассказали, чрезвычайно увлекательно.

Потом Крауч встает из-за стола, наливает себе и Руфусу бренди, прохаживается по кабинету, словно разминая ноги, и говорит задумчиво:

— Вы же понимаете, что Вы с мистером Робардсом теперь и Люмос зажечь не сможете просто так. Кстати, с вас еще спросят за то, что вы явились ко мне. Спросят с вас обоих, не с меня. Но думаю, вы к этому готовы. Скажу прямо, информация, которую Вы донесли, в своем роде уникальна. И весьма полезна лично для меня. Вы должны понимать, что я не собираюсь сотрудничать с Вами исключительно из-за любви к ближнему. Я глава Отдела магического правопорядка и в дальнейшем не намерен снижать планку, поверьте. У меня большие планы на будущее. Но я скажу вот что. В Хогвартсе учится мой сын, и он учится на Слизерине. И если наша кампания окажется хоть сколько-нибудь удачной, то я смогу выиграть гораздо больше, чем имею сейчас.