Анастасия Калько - Шторм на Ладоге (СИ)
Ведущий полюбопытствовал насчет Кристель, и ответ полковника обрушился, как еще одна гиря. Доверие командира к капитану Пинкстон тоже пошатнулось потому, что, по его мнению, у Молнии могут обнаружиться те же симптомы, что и у Беркли, и вела она себя вызывающе в эти недели…
— Сволочь! — не сдержалась Натали. — Что же, когда я проведу свое журналистское расследование, он еще пожалеет об этих словах!
Стройную элегантную блондинку Натали Пинкстон еще на заре карьеры прозвали Миссис Бритвой, и это прозвище она оправдывала. То, как она прищурилась, глядя на экран, не сулило полковнику ничего хорошего.
— Я не пойду на экспертизу, — Марджи поджалась, словно закаменев, когда мать обнимала ее и гладила по коротким волосам, — я не сумасшедшая. Он что, думает, я свихнулась на войне? И про Кристель такое сказать! Да пошел он…! Извини, мама, я постараюсь не ругаться. Все нормально. Я спокойна.
Мэри Беркли только вздохнула и поцеловала дочь в макушку. Она не одобряла профессию Марджи, считая, что армейская служба — не для женщин. Афганистан, Ирак и Кавказ стоили Мэри немалого количества бессонных ночей и седых волос. Много времени Мэри проводила в молитвах, прося защиты для Мэй и Кристель, когда от девушек неделями не было вестей из "горячих точек". но спорить с Мардж еще в детстве было бесполезно, дочь умела быть очень упрямой. И поэтому сейчас миссис Беркли, переживая вместе с Марджи, с другой стороны испытывала что-то вроде радости. Лучше будет, если девочка действительно уйдет из армии и попытается устроиться в мирной жизни, как обычная женщина, подальше от войн, самолетов и тюрем…
Кирстен подошла к сестре и легонько сжала ее руку:
— Не расстраивайся, Марджи, ведь главное — ты на свободе и обвинения сняты. А если Мак действительно устроил аварию из зависти, он — просто тупица, и не стоит о нем столько думать. Значит, он не был вашим другом. А предательство чужого человека не так ранит.
— Думаешь, нам легко свыкнуться с мыслью об ошибке? — Кристель приоткрыла форточку и закурила. — Мама, извини, я знаю, ты этого не любишь. Но сейчас я в кусках…
Натали только кивнула. Сама она бросила курить года три назад, но сейчас боролась с желанием попросить у дочери сигарету.
Марджи выключила телевизор.
— Ну его к чертям, — сказала она, — сам пусть пройдет экспертизу! Пойду, сварю кофе.
— Я помогу, — пошла за ней сестра.
— О-кей, заодно расскажешь о дефиле, я ведь так и не спросила тебя о поездке из-за всей этой хрени…
*
Прислушавшись к шуму воды из ванной, где Кристель принимала душ, Марджи прошла к себе и сняла телефонную трубку. Девушка догадывалась, кто звонит, и не ошиблась.
— Привет, Телмар!
— Привет, Мэй! Слушай, у меня отпуск. Есть идея: может, махнем в Питерсберг? Тебе бы немного развеяться. Погоняем на мотоциклах по лугам, вечером испечем пиццу и пожарим колбаски на огне. Помнится, тебе это нравилось!
— МЫ испечем, — хмыкнула Марджи. — В прошлый раз твоя помощь свелась к тому, что ты выпустил томат-пасту не на пиццу, а на свои штаны и съел все корнишоны!
— Но я ведь от души старался тебе помочь! — воскликнул парень так искренне, что Марджи невольно улыбнулась.
В предместье Питерсберга, у реки у Телмара был небольшой загородный домик. Из окон открывался красивый вид на луга и Исторический парк. В свободные дни брюнет ездил туда, с друзьями, девушками или с Марджи — когда она хотела провести пару дней на природе, отдохнуть от города и службы и развеяться.
— Почему бы и нет, — оживленно ответила девушка. — У меня сейчас пока полно свободного времени…
*
Услышав, что Кристель вышла из ванной, Марджи быстро скомкала разговор: "О-кей, стартуем через два часа от моего дома!" и прилегла на диван, свернувшись клубочком. Она не знала, зачем это делает. Но девушку уязвляло то, что много лет они с Кристель собирались на работу вдвоем, а теперь Кристель едет в гарнизон, а она остается дома. Марджи, почувствовав себя отброшенной на обочину, не хотела разговаривать с подругой.
— Марджи, я ухожу, и… — открыв дверь и увидев, что подруга спит, Кристель замолчала. Тихонько ступая, она подошла к дивану, набросила на подругу плед и так же тихо вышла. "Пусть отдыхает, даже для самого сильного человека есть предел. Перед нами Марджи держится по-прежнему как будто ей все нипочем, а на самом деле эти события ее задели очень сильно…".
Кристель посмотрела в зеркало, туже подтянула галстук на форменной рубашке и поправила прическу. Выражение твердой решимости, с которым она вошла в квартиру Эрика, снова появилась на ее лице.
— Со щитом или на щите, — пробормотала девушка и вышла из квартиры.
Когда щелкнул дверной замок, Марджи откинула плед, встала и начала укладывать небольшую дорожную сумку. "Может, зря я так? Кристель ведь не виновата в моем увольнении, а я от нее прячусь. Глупо!".
Ровно через два часа Мардж вывела из паркинга свой "харли", и тут же увидела у ворот Телмара, уже ждавшего ее. Да, готовить ее друг не умел, но на встречи никогда не опаздывал.
*
Кристель вошла в кабинет полковника, совершенно спокойная, хотя и представляла себе масштабы надвигающейся бури.
— Капитан Пинкстон, сэр, — доложил дежурный, открывая перед ней дверь.
— Пусть войдет! — рявкнул полковник.
У него в руках был листок бумаги, который девушка отправила командиру час назад. "Так. Всем надеть каски, броники и сказать "адьос" своим задницам!".
— Итак, — кивнув Кристель на кресло напротив, полковник перебросил бумагу через стол, — из вашего рапорта следует, что вы не согласны с моим приказом о переводе на штабную работу?
— Да, сэр, — с олимпийским спокойствием ответила девушка.
— Объяснитесь.
— Я не согласна с отстранением от полетов, сэр, и расцениваю это как попытку сведения личных счетов и злоупотребление должностными полномочиями.
— Каких личных счетов, капитан? — от тихого и мягкого голоса полковника сержант-дежурный у двери захотел оказаться где-нибудь подальше отсюда, пока не грянул гром.
— Такое же сведение счетов, сэр, как в шоу Трентона три дня назад, когда вы публично оскорбили меня и капитана Беркли, — напомнила Кристель, — именно так я расцениваю ваше предложение обратиться в реабилитационный центр! Мы готовы последовать вашему совету и пройти психиатрическую экспертизу, если потом вы, так же публично, признаете, что несправедливо оговорили нас.
— Кристель, — полковник от растерянности сбился с командного тона, — я не понимаю, какой бес в вас вселился? Вы обе были гордостью всего подразделения. Что с вами такое?
— Вы уже знаете, что Марджи невиновна, — голос Кристель дрогнул, — что это сделал капитан Макдугалл. Она так надеялась, что теперь вы отмените приказ об увольнении и была сражена, услышав вас по телевидению…
Мейерс отвел глаза и так ожесточенно затеребил ус, что чуть не оторвал его. В голосе девушки звучала такая горечь обиды, что его решимость поколебалась.
— В армии прежде всего дисциплина, — сказал он, — а капитан Беркли продемонстрировала полное ее отсутствие, когда я ознакомил ее с приказом. Где гарантия, что подобное не повторится?
— Но она здорова, — покраснела Кристель, — мы регулярно проходим медицинскую комиссию и всего три месяца назад получили заключение о том, что психических расстройств не имеем, и…
— Капитан Пинкстон, — вернулся к прежнему тону командир, — приказ не обсуждается. Идите на рабочее место и приступайте к работе.
— От штабной работы я отказываюсь, — Кристель поднялась и зашла за спинку кресла. Побелевшими от напряжения пальцами она сжала раму спинки, — приказу об отстранении от полетов не подчиняюсь.
— Но летать с другим напарником, кроме Беркли, тоже отказываетесь? — полковник взял со стола ее вчерашний рапорт. — Верно?
— Так точно, сэр.
— Так как это невозможно, я отдал приказ перевести вас на работу в штаб, но вы отказываетесь и от нее. Верно?
— Так точно, сэр.
— Вы, видимо, считаете, что родство с Миссис Бритвой дает вам право на пререкания со старшим офицером?
— Я считаю, что не вправе предавать друзей, сэр. А я уже один раз предала капитана Беркли, подчинившись вашему предыдущему приказу относительно ее.
— Но ваша отметка "подчиняюсь под давлением" внесена в протокол.
Кристель увидела на столе у Мейерса пару газет, где на первых полосах виднелись крупные буквы заголовка: "Новое расследование Миссис Бритвы!" и поняла: мама активно выполняет обещание устроить Мейерсу тридцать три неприятности и взялась за дело очень жестко. Обиженная за дочь и ее лучшую подругу, Натали была беспощадна. "Да, полковник, — про себя усмехнулась девушка, — смотрите, как бы с вас погоны не слетели! Думаю, во Вьетконге вам и в страшном сне не снилось, что вам может устроить мой мамик!".
— Да, очень рада, — сказала она вслух, — тогда я не хотела отправиться вслед за Марджи хотя бы до тех пор, пока не докажу, что ее подставили и не узнаю, кто это сделал.
