Wilhelm Tell - На свои места
— Думаешь, я тебе поверю? — фыркнул тот. — Заливай больше.
Но тут его голос дрогнул на последнем слоге и по телу пробежали мурашки. Уныние и печаль закрались в его сердце, а в голове стали проносится самые ужасные для него картины. Лужа неподалеку от них сначала покрылась изморозью, а затем и вовсе превратилась в лёд.
— Чувствуешь? — хитро прищурив глаза спросил Поттер. — Это они.
— Т…то…тогда ты т…тоже умрешь, — не попадая зубом на зуб, еле выговорил Дадли.
— Пару лет назад, — усмехнулся Гарри, с трудом переваривая тот факт что прошло далеко не пара лет, — я одним взмахом палочки сотню таких отогнал. Да и умирал я уже однажды. Не так страшно, как кажется. — Поттер хлопнул кузена по плечу. — Но твою–то душу сожрут, так что ничего не гарантирую.
Дадли было бросился бежать, но не успел ступить и шагу, как растянулся на земле, ободрав ладони и колени о холодный асфальт. Попытка встать была грубо пресечена пинком по рёбрам. Последнее что видел Дадли перед тем, как его перевернули, и нечто невидимое для него начало высасывать из него душу, были удаляющиеся на приличной скорости кроссовки Гарри.
Как бы ему того не хотелось, но Гарри не собирался стоять и смотреть на всё это. Он собирался убраться отсюда подальше и желательно перебраться на соседнюю улицу, чтобы обеспечить себе алиби, на всякий случай.
Через пять минут быстрого бега он стал задыхаться, но своей цели он добился. Теперь он был далеко от того места, где валялся теперь уже овощеподобный Дадли. Дементоров его бег нисколько не удивил и они, подчиняясь отданному приказу, продолжили преследование. По скорости они не уступали хорошей гоночной метле и поэтому нагнали Гарри в считанные секунды.
— Expecto Patronum, — не оборачиваясь, проговорил он, указав палочкой через плечо. Дементоров как ветром сдуло.
Гарри уже покойно пошел к дому № 4, и даже завидел в небе серую точку. Министерская сова несла ему послание о том, что его исключают из Хогвартса и палочку сломают. Гарри даже не вскрыл конверт, когда она сбросила письмо ему на голову в двух метрах от порога.
Гарри зашел в дом и сразу направился на кухню, по пути крикнув что пришел именно он, а не их драгоценный сынок. Сварганив себе ужин, он стал ждать появления других сов: от Дамблдора, от Уизли, от Сириуса в конце концов.
Кстати о Сириусе. Гарри вот уже второй месяц кукует у Дурслей, а этот пес так и не собирается его отсюда забирать. Поттер тут же приписал столь странное поведение своего крестного дурному влиянию Дамблдора. Наверняка — подумал Гарри — старик внушил ему, что здесь мне будет безопаснее.
Так и не дождавшись никаких писем, чему несказанно удивился, Гарри отправился спать. Несколько дней ничего не происходило. Жизнь текла своим чередом: он просыпался, ел, смотрел телевизор и опять шел спать. Такая размеренная жизнь была следствием того, что Дурслей практически не было дома. Они возили своего сына по больницам, пытаясь понять, что с ним приключилось.
17
Щелк! — с характерным звуком открылась банка пива.
Дурслей сегодня опять не было — они повезли лишившегося души сыночка к очередному доктору. Наслаждаясь тем, что он в доме остался один, Гарри выудил с холодильника несколько банок пива, настрогал закуси и уселся смотреть телевизор.
Внезапно посреди гостиной и, соответственно, прямо перед Гарри материализовалось несколько человек, среди которых он тут же узнал Люпина, Грюма, Тонкс с её фиолетовыми волосами и Сириуса Блэка. Прибывшие стали оглядываться по сторонам, явно ожидая увидеть немного другую обстановку.
— Avada Kedavra, — крикнул Гарри, делая очередной глоток и поднимая с тарелки кусочек колбасы.
Как он и предполагал, все, кроме Грюма, попадали на пол и повытаскивали палочки в ожидании очередных проклятий. Грюм же вперил свой волшебный глаз в Поттера (его же вроде Барти заграбастал — подумал Поттер), и одобрительно хмыкнул.
— Гарри, зачем ты это сделал? — спросил встающий с пола Сириус.
— Затем, что нефиг посреди гостиной появляться, как у себя дома, — безразличным голосом ответил Поттер, перелистывая каналы. — Я тут, между прочим, наслаждаюсь жизнью в кои–то веке.
— Далеко пойдешь, парень, — рыкнул Грюм, усаживаясь в кресло. — Заставил ты Дамблдора побегать. Но можешь теперь не беспокоиться: никто твою палочку ломать не станет и со школы не исключат, но дисциплинарное слушанье всё равно произойдет.
— И чтобы сказать это нужно четыре человека? — изумился Гарри. — Не проще было послать сову?
— Мы здесь не только за тем чтобы сообщить тебе об этом, но также и для того чтобы забрать тебя отсюда, — сказал Люпин.
Тонкс, похоже, вовсе забыла, зачем она здесь: она уселась на соседнее с Гарри кресло и, вскрыв одну из банок, принялась увлеченно смотреть футбол. Сириус с Люпином отошли в сторону, но так и остались стоять.
— А мое желание кто–то спросил? — Гарри повернул голову к Люпину. — Впервые в этом доме я чувствую себя человеком, и собираюсь сполна насладится этим чувством.
— Извини Гарри, но ничем не могу помочь, — вздохнул Люпин. — Дамблдор сказал забрать тебя. Становится небезопасно, смутные времена настали, Гарри.
— С чего бы это вдруг? — Гарри сплющил пустую банку. — Последний раз, когда я выглядывал на улицу всё было в порядке… если не считать дементоров.
— Вольдеморт вернулся, — сказал Грюм со своего места. До этого времени он мыл глаз в наколдованном стакане с водой. — Мы считаем, что это он прислал дементоров.
— Сочувствую, Гарри, — донеслось со стороны Тонкс. — Мы знаем, что случилось с твоим кузеном. По–моему никто не заслуживает такой участи. Это ужасно.
— Для кого как, — ответил Гарри, подымаясь со своего места и направляясь в сторону лестницы ведущей на второй этаж. — Если бы я знал, что один дементорский поцелуй для Дадли так улучшит мою жизнь, то еще на первом курсе попросил бы старину Томми прислать сюда парочку.
Не обращая внимания на удивленные взгляды, он поднялся к себе в комнату и принялся собирать вещи. Но взглянув на всё свое добро, он достал Карту мародеров, мантию–невидимку, и забрав клетку с его верной совой, спустился вниз. С палочкой он не расставался даже во сне, поэтому она постоянно торчала у него из кармана.
— А где твои вещи? — удивился Сириус, когда Гарри спустился вниз с пустыми руками.
— Куплю новые, мне уже в печенках весь тот хлам, что до сих пор назывался моими вещами, — Гарри обвел собравшихся взглядом. — Как добираться будем?
— Аппарацией, — ответил Сириус и протянул руку, чтобы Гарри взялся за нее. — Я достаточно силен, чтобы перебросить нас двоих.
Гарри взял его за руку, и в комнате прозвучало четыре хлопка. После нескольких мгновений, полных мерзопакостных ощущений протягивания сквозь резиновый шланг, Гарри обнаружил себя и своих сопровождающих на площади Гриммо. Люпин достал с кармана листочек с адресом дома Блэков и, в тот же миг, как Гарри его прочитал, необходимое здание возникло перед его глазами, потеснив соседние.
Входя внутрь, Гарри уже приготовился к могучим объятиям миссис Уизли и ожидания его не подвели. Она стиснула его так, что ребра затрещали, и из легких вышибло весь воздух.
— Как же ты похудел, — произнесла она ставшую стандартной фразу. — Но ничего, скоро пойдем ужинать.
— Если вы меня не отпустите, — еле выдавил Поттер, — то откармливать будет некого.
— Извини, Гарри, — выпустила она его из объятий, и повернулась к остальным. — Собрание уже началось, давайте не будем задерживаться. Гарри, иди наверх, на второй этаж, там Рон с Гермионой тебя уже заждались.
Гарри пошел наверх, уже не удивляясь висящим на стенах головам эльфов и мрачным картинам. Поднявшись на нужный этаж, он сразу заметил свет из под одной из дверей и направился туда, хотя он и так прекрасно знал, что его друзья находятся именно в этой комнате.
Гарри пересёк грязную лестничную площадку, повернул дверную ручку в форме змеиной головы и открыл дверь.
Перед ним, как видение, мелькнула мрачная комната с высокими потолками и двумя одинаковыми кроватями; затем раздался громкий клёкот и ещё более громкий вопль, и Гарри перестал видеть, что бы то ни было, кроме густой массы кудрявых волос. Бросившаяся с объятиями Гермиона чуть не сбила Гарри с ног, при этом крошечная сова Рона от восторга выписывала бешеные круги над их головами.
Гарри не стал стоять столбом и тоже обнял её и ради интереса лизнул в ухо. Гермиона дернулась, но не отстранилась. Решив, что не все так плохо как казалось, Гарри разжал объятия и уселся на одну из кроватей.
— Какого хрена мне не писали? — тут же спросил он. — Почему о том, что Волди снова жив, я узнаю последним?
— Не злись, Гарри, — ответила Гермиона. — Дамблдор взял с нас клятву ничего тебе не рассказывать. Мы, правда, очень хотели…
