Wilhelm Tell - На свои места
— Как не старайся, а всё равно в шестнадцать лет ты выглядел куда лучше, — промолвил Гарри скучающим тоном.
— Тем не менее, я жив и буду жить вечно, Поттер. А вот ты сейчас умрешь на глазах верных мне Упивающихся.
— Сильно в этом сомневаюсь.
— Неужто думаешь победить меня Лорда Вольдеморта, щенок?
— Не-а, — просто ответил Поттер. — Ты, насколько я знаю, кое–чего соображаешь в легиллименции… — он насмешливо поднял бровь, но в следующий миг посерьезнел. — Вот и загляни в мои воспоминания.
— Legilimens! — Тёмный Лорд не стал долго ждать. В любом случае мальчишка никуда не денется, а Вольдеморт еще с детства отличался любопытством.
Том решил не заморачиваться, и начал просматривать воспоминания с самого начала. Он увидел всё. Начиная с первого воспоминания в младенчестве, которым, как ни странно, оказался он сам и пущенная им Авада, и заканчивая разговором перед отправкой Гарри назад во времени. За этим занятием прошло несколько часов, и спина Гарри основательно затекла, ноги свело судорогой, а валяющийся возле надгробия Петтигрю, казалось, впал в кому, если не умер.
— Знаешь, это всё заняло бы намного меньше времени, если бы ты не начал с самого начала и потом не зациклился на той порнушке в моем исполнении, — пробурчал Поттер, когда Вольдеморт снял заклятье.
— Я и не думал, что с крыльями и хвостом можно вытворять такое, — отстраненно произнес тот, глядя в никуда, но потом опомнился и вновь устремил взгляд своих устрашающих глаз на Гарри. — И что мне мешает тебя убить теперь, когда я узнал всё это?
— Например, то, что они вновь отправят меня в прошлое, и я не стану дожидаться, пока меня свяжут и прикуют к камню, а сразу шмальну Авадой, — уверенно ответил Гарри. — Может, освободишь меня, и поговорим по–человечески?
В тот же миг веревки исчезли, и он с тихим стоном повалился на землю. Спина болела нещадно и ни в какую не хотела разгибаться. Ноги тоже были не в лучшем состоянии.
— Crucio! — прошипел Вольдеморт, и на несколько секунд Гарри накрыло волной боли.
— Ты что творишь? — прохрипел Поттер, вставая на ноги.
— Ты еще скажи, что тебе не стало легче, — хмыкнул Лорд. — Круциатус — первое средство при всякого рода судорогах и затекших мышцах, проверено.
Гарри и вправду ощутил себя намного лучше, чем был до этого. Спина хоть и продолжала ныть, но он мог стоять прямо. Подобрав свою палочку, он развернулся к Вольдеморту, который тем временем приделал Питеру металлическую руку.
— Предлагаю уговор, — начал Гарри. — Ты не трогаешь меня, я не трогаю тебя, при возможности мочим Дамблдора и все довольны.
Лорд на это ничего не ответил, а, закатав рукав на левой руке Питера, притронулся к тёмной метке, вызывая своих слуг. Неожиданно воздух наполнился шуршанием мантий. Из–за деревьев, из–за могил, со всех сторон появлялись аппарирующие колдуны. Все они были в капюшонах и масках. Они подходили один за другим… медленно, осторожно, словно не веря собственным глазам. Вольдеморт замер и молча ждал, когда они приблизятся. Затем один из Упивающихся Смертью упал на колени, подполз к Вольдеморту и поцеловал край его чёрного одеяния.
— Господин… господин… — залепетал он.
Остальные сделали то же самое, каждый подползал на коленях и целовал подол, после чего, пятясь, отползал назад и поднимался на ноги. Упивающиеся Смертью образовали кольцо вокруг Гарри, Вольдеморта, могилы Тома Риддла и бессознательного Петтигрю. И всё же в этом кольце имелись промежутки, будто собравшиеся ожидали прибытия ещё кого–то. Но Вольдеморт, похоже, никого больше не ждал. Он обвёл багровым взором скрытые капюшонами лица, и, хотя было безветренно, по шеренге пробежал трепет, некое общее содрогание.
— Ладно, Поттер, согласен, — сказал он на змеином, чтобы его понял только Гарри, а затем развернулся к прибывшим. — Приветствую вас, мои преданные Упивающиеся… и прежде чем я начну раздавать круциатусы тем, кто это заслужил, позвольте представить нашего нового союзника — Гарри Поттера.
Все взгляды дружно переместились на Гарри, и он приветливо помахал рукой.
— Теперь свободен, Поттер, — прошипел Лорд на змеином. — Как понадобишься, я свяжусь с тобой через шрам.
— Отдай мне Петтигрю, попользоваться, — на том же змеином прошипел Поттер и, дождавшись кивка, призвал Кубок–портал и исчез вместе с бессознательным телом.
Они приземлились на траву перед судейскими трибунами, прямо возле входа в лабиринт. Остальные чемпионы уже выбрались оттуда и теперь стояли в стороне, о чем–то разговаривая. Петтигрю повалился на землю, так и не приходя в сознание.
К Гарри тут же подбежали Дамблдор и Фадж, принялись выяснять, в чем дело. Фадж говорил что–то о награде, совершенно не обращая внимания на тело Питера возле его ног.
— Профессор Дамблдор, Министр, — сказал Гарри, а затем, приставив палочку к горлу и усилив свой голос, обратился ко всем присутствующим: — Все дружно заткнулись и посмотрели сюда. Здесь и сейчас будет происходить невиданное зрелище — торжество справедливости. Этот человек, что валяется у моих ног никто иной, как Питер Петтигрю, якобы убитый много лет назад моим крестным Сириусом Блэком. И, следовательно, возникает вопрос: какого хрена Блэк сидел за решеткой все эти годы когда этот гад, — Гарри ткнул Питера ногой под ребра, — жив и почти здоров?
— Мы во всём разберемся, — заверил его Дамблдор. — А ты пока постой здесь.
Вокруг тела Петтигрю собралось немало народу. Всем хотелось убедиться в правдивости гарриных слов. На Министра было жалко смотреть: он теперь отчетливо понимал, что еще один срок на посту ему не светит.
— Хреново выглядишь, Поттер, — раздался за спиной голос Грюма. — Пошли со мной, я отведу тебя в лазарет.
— Валил бы ты отсюда, Барти, — тихо ответил Гарри, — пока не поймали. Тёмному Лорду сейчас как никогда ранее нужны преданные слуги, а такие преданные как ты — в особенности.
15
Барти, в образе Грюма, что–то прикинул в уме и, широко улыбнувшись, отчего и так не шибко симпатичное лицо легендарного аврора превратилось в жуткий оскал, поспешил скрыться с глаз долой. В это время Фадж вызвал нескольких авроров, чтобы те забрали Петтигрю. Он так и оставался без сознания, но они решили перестраховаться и наколдовали веревок. Связав его по рукам и ногам, они создали портал и исчезли в беззвучной вспышке.
Дамблдор принялся что–то объяснять министру, но Гарри не вслушивался в слова старика. Больше всего его сейчас волновали только две вещи: Сириус Блэк, с которого теперь должны были снять обвинения и он, как и обещал когда–то, заберет Гарри жить к себе, и Лорд Вольдеморт, от которого хоть и не знаешь что ожидать, но теперь он хоть не станет на него охотится и всячески стараться убить.
Гарри уже предвкушал, как он, сойдя с поезда, пойдет не к машине с ожидающими его Дурслям, а к своему крестному и они аппарируют в дом на Гриммо, где и будут жить дальше. У Гарри даже появились некоторые идеи по поводу того, как заставить Кричера выполнять свои обязанности. И в этот раз — заверил себя Гарри — Сириус не умрет из–за его идиотизма.
Потом Гарри задался вопросом: а не сдать ли местоположение Дурслей Вольдеморту? Он бы мог послать туда несколько своих архаровцев — подумал Гарри — и устроить жирным ублюдкам «сказочный» вечер. Вечер полный магии, пугающих теней, шорохов по углам от которых замирает сердце и желудок хочет выскочить наружу через глотку. Вечер, в который Дурсли запомнят, что такое боль.
— Гарри, мальчик мой, — Поттер даже не заметил за своими размышлениями как к нему подошел Дамблдор и немного вздрогнул, подняв глаза и стараясь не встречаться со стариком взглядом, — пойдем ко мне в кабинет. Ты должен рассказать мне все, что случилось в лабиринте, и откуда там взялся Питер.
— Северус, — Дамблдор подозвал мрачного зельевара, — будь добр, сходи за успокоительным для мистера Поттера и явись с ним в мой кабинет.
Северус Снейп в своей обычной манере взглянул на Поттера колючим взглядом и, развернувшись на каблуках, направился в сторону замка. Дамблдор тронул Гарри за плечо и тоже направился к замку. По дроге они не разговаривали.
Через десять минут неспешной ходьбы они подошли к каменной горгулье, что стерегла вход в святая святых Хогвартса — директорский кабинет. Назвав пароль, Дамблдор пригласил Гарри внутрь и указал на кресло перед своим столом.
— Лимонную дольку? — предложил он, как предлагал всем кто являлся к нему в кабинет. — Нет? Ну как хочешь, а вот я не откажусь от одной. Итак, Гарри, — старик уселся за свой стол и бросил в рот конфету, — расскажи…
В этот момент в кабинет вошел Снейп с фиалом в руке. По всей видимости это и было успокоительное зелье. Поставив зелье на стол, он скрестил руки на груди и так и остался стоять, возвышаясь над Поттером, словно смертная тень.
