Анастасия Калько - Шторм на Ладоге (СИ)
Интересы Марджи представляли опытные армейские адвокаты Стэнтон и Феррис. Они буквально перевернули подразделение вверх дном, ища доказательства правоты своей клиентки, но порой у них создавалось ощущение, что им намеренно мешают добраться до цели.
Полковник МЕйерс был на грани инфаркта от бешенства: база превратилась в проходной двор. По территории постоянно сновали следователи, юристы, правозащитники и вездесущие журналисты с микрофонами, блокнотами и фотоаппаратами, прорывающиеся через любые преграды. У забора несколько раз собирались пикеты феминисток, требуя восстановить капитана Беркли на службе и ругая мужской шовинизм. Пару раз машина Мейерса попала в их окружение, и он наслушался о себе много «интересного».
Однажды ушлый телеведущий прорвался даже в кабинет полковника и обрушил на него лавину вопросов, которые задавал уже на бегу, спасаясь от расправы.
Кристель, которой приходилось едва ли не тяжелее всех, курила и материлась почти не переставая. С ней жаждали побеседовать все, кто был втянут в это дело.
— Ты специально заварила эту кашу?! — рявкнула она однажды с порога, придя домой после очередного «веселого» денька с участием адвокатов, феминисток и кипящего от бешенства полковника.
— Да, специально, — выглянула из кухни Марджи, отряхнув руки от муки. — А что я должна была, безропотно скушать все? За что меня уволили? За то, что я возразила Мейерсу и усомнилась в умственных способностях Ройстона? Эка невидаль! Нас после Афгана вообще «бешеными сучками» прозвали, и что нам — плакать?
Она повела носом и ахнула:
— Блин! Суп перекипает. Нет, кухня — это не мое.
— Но готовишь ты вкусно, — Кристель вошла следом. — Марджи, от твоей борьбы страдаю и я. С одной стороны меня теребят ребята из Пентагона и твои юристы, с другой — пресса, а с третьей — полковник.
— Он не в духе? — усмехнулась Марджи, снимая с огня тосканский томатный суп и поставив на его место спагетти по-милански. — Жаль, я упускаю такое зрелище.
— Не в духе? — саркастически покачала головой Кристель. — Он напоминает мне носорога, севшего на ежа!
Марджи от смеха даже выронила ложку, которой помешивала спагетти. От ее заливистого смеха Кристель тоже невольно улыбнулась.
— И кто ты после этого, Беркли, — сказала она, — устроила мне такую карусель ужасов и ржешь!
— Кони ржут, а я смеюсь, — парировала Марджи, потом уже серьезно сказала:
— Извини, Кристель. Я не хотела создавать тебе проблемы. Мне очень неприятно от того, что тебе сейчас так тяжело приходится. Но мы обе знаем, что меня подставили. И я хочу поднять шум, привлечь внимание общественности, тогда легче будет доказать, что я не саботажница и не раззява.
— Я вычисляю того, кто мог это устроить, — Кристель, у которой негодование уже сменилось пониманием и сочувствием, вкратце поведала Марджи о своих поисках. — Скорее всего, это кто-то из них, — она назвала имена пяти сослуживцев.
— Вот так, работаешь с человеком столько лет, и не знаешь, что из него вылезет, — Марджи отошла к окну, закурила. — Это не первое мое разочарование в людях. И, думаю, далеко не последнее.
Чтобы отвлечь Марджи от тяжелых мыслей, Кристель сменила тему.
— Ты решила заняться итальянской кухней? — спросила она, кивнув на плиту.
— Да, экспериментирую, — Марджи нарезала фрукты для панакотты. — А кстати, я уже забыла, когда в последний раз ела твои штрудели с клубникой, зато от быстрой пищи и обедов в столовке меня уже мутит. Раз уж я сейчас не у дел, поработаю немного шеф-поваром.
— Спасибо, — улыбнулась Кристель. — Я испеку штрудели на уик-энд. Ты права, надо практиковаться, а то совсем готовить разучусь.
— Ага, захочешь пожарить яичницу, и выпустишь яйцо не на сковородку, а себе на голову! — расхохоталась Марджи.
— Не себе, а тебе!.. Что-то ты сегодня развеселилась. Хорошие новости?
— Да, звонил Феррис. Вроде бы они что-то нашли. Теперь они посадят Ройстона в калошу. Ну, а что у тебя с Эриком?.. Если не секрет, конечно?
*
Отношения Кристель и Эрика стремительно развивались. Это было единственной отдушиной для задерганной неприятностями на работе девушки. Эрик был так внимателен, так хорошо понимал ее, умел найти нужные слова и очень быстро очаровал Кристель. Она была классным пилотом, сведущим в воинском деле, но совершенно неискушенная в любви. Ей казалось, что Ливингстон — это и есть тот мужчина, которого она ждала всю жизнь и не верилось, что еще пару месяцев назад они с Эриком не знали друг друга. Она понимала, что без его поддержки перенести все тяготы последних недель было бы еще труднее. В нужный момент его плечо всегда рядом. Еще, Эрик стал ее первым мужчиной, искушенным и ласковым любовником.
Рослый и кряжистый, с обильной проседью в редеющих волосах и темно-серыми глазами на крупном грубоватом лице, Эрик был похож на викинга из скандинавских саг, которыми Кристель зачитывалась в юности. Даже имя у него как у викинга. Эрик. Почти как Эйрик Рыжий.
Кристель казалось, что Эрик еще больше похож на викинга своим поведением. Острая интуиция и наблюдательность профессиональной военнослужащей помогала ей подметить детали, которые выдавали в Ливингстоне бывшего спецназовца или морского пехотинца.
Однажды Кристель увидела Эрика в городе на стоянке возле супермаркета. Он беседовал с высоким спортивным негром, смутно знакомым девушке. И только через некоторое время Кристель вспомнила, что видела этого темнокожего парня в одном из лагерей под Хасавъюртом в прошлом году, он работал там инструктором. Как его звали? Кевин, или Кенвей…
Затем Кристель вспомнила, как Марджи, рассказывая о друзьях Телмара, не раз ругала какого-то Кеннета, который обидно подшучивал над ней. «Черномазый козел, — возмущалась подруга, — делает вид, что всерьез меня не воспринимает!». «Точно. Не Кенвей и не Кевин, а Кеннет. Совпадение? Или один из товарищей Телмара действительно был в прошлом году в Чечне и знаком с Эриком? Что может быть общего у спецназовца и бизнесмена из Вашингтона?».
Девушка начала догадываться, что Эрик — человек с двойным, если не тройным, дном. Но с ней он искренен и открыт. И еще, в самом начале их отношения подверглись испытанию. Авария на шоу, расследование, сопутствующая шумиха. Некоторые парни сбежали бы от подруги, переживающей такие неприятности; им нужен легкий роман, а не чужие проблемы. Эрик напротив предложил помощь и старается морально поддержать…
— Я пошла, — сказала Кристель, заглянув в комнату Марджи. Подруга отложила «Салку Валку» и кивнула:
— Хорошего вечера!
— А ты постарайся хотя бы немного поспать, и не забудь поужинать.
— Кажется, у меня сон и аппетит напрочь отшибло.
Кристель только вздохнула. Да, последние недели выдались очень тяжелыми и нервными. Особенно для Мэй.
Марджи успела прочитать две страницы после ухода Кристель, как позвонил Телмар.
— Привет, как настроение? — спросил он.
— Тебе честно ответить или цензурно? — уточнила Марджи.
— Честно. На то мы и друзья! — хмыкнул брюнет. — Как твоя голова?
— Выглядит нормально, а еще я в нее курю и кушаю.
— Значит, неплохо, раз уже шутишь. Бессонница уже прошла?
— Фигассе. Третью ночь сна ни в одном глазу.
— Может, прокатимся на мотоциклах в Куонтико? Думаю, небольшая прогулка пойдет тебе на пользу.
— Не возражаю. А что тебе завтра, не идти на службу?
— Я в отпуске. Тогда через полчасика подъеду!
*
— А ты похудела, — заметил Телмар, когда Марджи, в байкерском костюме и со шлемом под мышкой, вышла из подъезда и вывела «харли» из гаража.
Девушка пожала плечами:
— Иной раз забываю поесть из-за всей этой хрени. Ну и ладно. Давно собиралась сесть на диету.
— А тебе даже идет, — рассматривал ее Телмар, — у тебя, оказывается, большие глаза.
— Ты у всех своих подружек в первую очередь глаза замечаешь? — поддела его Марджи, надевая шлем, — и хочешь сказать, что мои раньше были маленькими? Тебя девушки не бьют за такие комплименты?
Пикируясь с Мэй, Телмар сумел выяснить, что ее адвокаты практически докопались до способа, которым вывели из строя самолет. И девушка собиралась задать Ройстону вопрос на суде: как же он не заметил следов воска на деталях радиостанции? «Посмотрим, как этот долдон на пупе извертится!» — злорадно заключила девушка, а брюнет чертыхнулся про себя. Шеф недооценил Марджи. Она не растерялась, а напротив, настроена на решительную борьбу за свое доброе имя.
*
— Вот так, работаешь с людьми много лет и не знаешь, что из них может выскочить, — в тишине пустого ночного луга голос Марджи прозвучал еще резче и громче. — Кое-кого я даже считала своими друзьями, а они сейчас валяют меня в грязи или радуются моим проблемам. Как мне это обрыдло! — девушка сжала кулаки.
— Понимаю, — кивнул Телмар.
Они сидели на берегу, подстелив куртки. — Когда предают свои, это еще тяжелее. А как ты себя чувствуешь? Вид у тебя уже получше.
