Кирилл Берендеев - Осада (СИ)
Тогда он командовал операцией по освобождению этих республик, провел ее в меру сил, за что его наградили орденом «За заслуги перед отечеством» второй степени – третья у него уже была, а четвертую вручать вроде стыдно. Признаться, к этим побрякушкам на мундире, регулярно выдаваемым президентом по случаю и без случая, он относился без почтения.
– Ладно, вернемся к нашим баранам, – буркнул сам на себя Корнеев, прикурив третью подряд сигарету и продолжив просматривать директиву.
Сама операция под кодовым названием «Перекоп» должна начаться десятого числа ровно в четыре утра московского времени. В три по Киеву. Он снова поморщился. Кадровый военный в третьем поколении, он никак не мог отделаться от странности подобного рода совпадений. Хотя нет, конечно. Из нынешних начальников Генштаба едва ли кто помнит войну. Он не исключение – родился в пятьдесят втором, в Очакове, – тоже определенный парадокс. Рос у причала, как и отец его и дед. Отец успел дослужиться до капитана второго ранга, но в пятьдесят шестом скончался. Война догнала. Сын же пошел в сухопутные войска. Деду, оставшемуся молодым мичманом, сложившим голову на первой мировой, это отступление от традиции пришлось по душе. Не стыдно за фамилию. Старую русскую фамилию Корнеев, жизни положившую во имя отечества. И для него это не пафосные пропагандистские слова. Это долг и честь, это его жизнь и память его предков. И это его сыновья, один из которых пошел в ВДВ, другой в артиллерию, сюда, в Ростов, и теперь будет сражаться под началом отца. В новой кампании. Оба молодцы, сыны, оба уже капитаны. Вот только никак не дождется пока от них внуков. А поторопиться бы стоило. Так уж получалось, что век Корнеевых не столь долог.
Десятого в четыре утра псковские полки, оккупируют косу Тузла, не давая пограничным войскам уничтожить переправу через Керченский пролив. Затем, при поддержке авиаполков, в четыре тридцать, в бой вступит сорок вторая мотострелковая дивизия. А следом, в полдень по Москве, через пролив переправятся девятнадцатая дивизия и мотострелковые бригады пятьдесят восьмой армии. К исходу дня керченская механизированная бригада, контролирующая город, а так же украинские и татарские бандформирования должны быть рассеяны, проход на Феодосию открыт, следом, до конца дня, в дело вступает резерв в виде шестьдесят седьмой зенитно-ракетной бригады и огнем по целеуказаниям уничтожающей остатки сопротивления в городских окраинах и предместьях.
Во всех крупных городах Крыма, исключая Ялту, Евпаторию, Феодосию, вышеуказанный Керчь и Судак, там и так действуют дружины народной самообороны, как только войска войдут в город, они постараются организовать беспорядки, стихийные митинги и акции гражданского неповиновения, способствующие продвижению войск и препятствующие действиям противника. Что касается последних городов, с ними придется разбираться отдельно и на полном серьезе – силы украинских и татарских националистов там весьма солидны. Что же до столицы, Симферополя, то в базирующаяся в нем артиллерийская бригада точечно подавляется штурмовым авиаполком, спешно переброшенным в Новороссийск.
Одновременно с атакой на Тузлу, гарнизон Севастополя, усиленный за счет внедрения под видом туристов, диверсионных и штурмовых групп в количестве пятисот человек, блокирует подступы к городу. Черноморский флот выходит к Евпатории на рандеву с украинскими военно-морскими силами. Хотя эти силы не столь серьезны, фрегат «Гетман Сагайдачный» ныне проходит капитальный ремонт; а все, что осталось и подготовлено к бою так это: четыре корвета, три десантных корабля; два артиллерийских катера; два ракетных катера; и противодиверсионный катер «Феодосия». Против этого будет брошена армада: крейсер «Москва», два больших и шесть малых противолодочных, три сторожевых и семь больших десантных кораблей. В район порта уже вышли три подводные лодки, дожидаясь основных сил, еще пять подойдут вместе с десятью тральщиками и вспомогательными судами. После уничтожения украинской эскадры, начнется захват города силами Черноморского флота при поддержке восьмого и десятого авиаполков.
Вся эта катавасия должна начаться сразу после того, как Севастополь девятого числа в десять утра по Москве, объявит себя независимым от Украины и готовым войти в состав России, а спешно собравшийся парламент Крыма одобрит это решение и обратится к Верховной Раде с требованием признания независимости полуострова. По всему городу пройдут заранее спланированные стихийные митинги, в ходе которых власть перейдет под командование пророссийского правительства города. Украинский гарнизон получит ультиматум, немедленно разоружиться и сдаться.
В полночь президент вызовет к себе посла Украины в России и сообщит ему об объявлении войны. Примерно через час с аэродромов в Энгельсе поднимется стратегическая авиация тридцать седьмой армии, получив задание бомбить военные и военно-транспортные аэродромы на территории противника близ городов Очаков, Николаев, Донецк, Иванофранковск, Харьков, Львов, Запорожье, Мариуполь, Житомир…. «Число бомбардировщиков условное», гласило предупреждение. Удивительное дело, генерал вспомнил последнее совещание у президента, прошедшее как раз накануне, но этот антиквариат, созданные еще в конце шестидесятых, давным-давно исчерпал все мыслимые сроки годности, но оставался основной ударной силой российской авиации дальнего радиуса поражения. Хуже того, поставить на колесо некоторые из бомбардировщиков удалось совсем недавно, только после того, как в ходе многолетних усилий была восстановлена, технология замены отдельных запчастей двигателей.
Хорошо, если большинство из указанных в списке бомбардировщиков смогут доползти до целей и поразить их. Пока же они доползают –штурмовые авиаполки Курска и Белгорода начнут уничтожение ПВО противника, чтобы дать старичкам возможность спокойного пролета над всей территорией Украины. А за три часа до этого новороссийский флот снимется с якорей и отправился в порты Феодосии, Ялты и Судака. К моменту его прибытия, назначенному на полдень, штурмовые авиагруппы из Анапы и Новороссийска должны уничтожить ПВО и береговую охрану противника в этих городах.
В шесть утра четырьмя самолетами Ил-76 должен быть переброшены части двести тридцать четвертого гвардейского Черноморского десантно-штурмового полка в район Красноперекопска, и шестью «Илами» в район Медведевки, с тем, чтобы занять позиции для круговой обороны до подхода основных сил, при стечении обстоятельств, указанных Генштабом, он обещал быть через пять дней. Благо центральная и северная часть полуострова состоит в подавляющем большинстве из русскоязычных жителей, всегда ратующих за сближение с Россией.
Окончательно боевые действия должны были закончиться, через семнадцать дней после вступления России в войну. Разумеется, официально; позднее неизбежно начнется партизанская война татарских и украинских националистов. Начнется переброска добровольческих частей из восточной и западных областей Украины. И если первые будут отправляться защищать ставший российским Крым, то вторые всячески вредить этому – ну как сейчас грузинские формирования.
В докладной записке, полученной Корнеевым позавчера весь этот план действий излагался пускай схематично, но достаточно подробно, чтобы сделать простой вывод – существование единой Украины после удара России по Крыму с его последующей неизбежной аннексией, станет невозможной. Максимум через два года она расколется на два государства – одно под протекторатом Евросоюза и НАТО, другое со временем – деваться все равно некуда, а буферной зоной быть крайне опасно – отойдет к России.
Во время последней встречи с президентом Корнеев задал ему вопрос о реакции Европы на предполагаемые события в Крыму. Марков тогда ответил не задумавшись. Все решено, сказал он, мы намекнули лидерам Франции, Германии и Польши о такой возможности, в наиболее тактичной форме, намек они поняли. Президент Польши, кажется, был даже доволен. В конце концов, западная Украина попадает именно под его протекторат. Они еще вспомнили историю, поговорили о повторении пройденного. Президент Франции вспомнил, некстати, о наполеоновских войнах и восстановлении целостной Польши, на что канцлер Германии ответила Березиной и «Битвой народов».
Денис Андреевич усмехнулся, вспоминая те исторические баталии.
– Европу исправить невозможно, – сказал он тогда. – Объединить ее можно только силой или слабостью.
– Что вы имеете в виду под слабостью? – спросил Корнеев.
– Слабость всех стран к разделу одной для всеобщего блага, – и президент снова заулыбался. – Не вам мне пересказывать все полторы тысячи лет подобных слабостей.
Генерал-полковник кивнул. Именно в тот день он понял, что войны за Крым не избежать никакими силами.
