Тень Деформации (СИ) - "Cyberdawn"

— Чуть дальше, — уточнил взглянувший поп. — По слову вашему, — выдал он и засуетился.

А я задумался. Фон, конечно, из еретической подземки не так и велик. Но варп подери, материк, пронизанный соединённым подземельем! Варп знает, что там может быть. То, что походники всё проверили — я почти уверен. Но… сотни километров подземелий. И варп подери, если причина там — это весьма хреново. Это не год на городки. Это годы, если не десятки лет.

Ну, с техникой поменьше, но перспектива мотаться по еретической подземке, ища причину роста фона, ни варпа не радует. А придётся, если что… А ладно, пока посмотрим, что там, а потом будем разбираться, мудро рассудил я.

А через час группа механикусов в красных робах, с соответствующими песнопениями и что-то песнопоющим на периферии Гидемином снимали пломбы и открывали врата. Собственно, экспедиций я затевать не собирался, но пройтись внутрь на километр-другой — дело весьма правильное. Вчувствоваться, разобраться. Если повезёт, хмыкнул я, найду некий еретехнический агрегат с надписью: “Во славу хаоса неделимого и пятёрки, учиняем мы подлянку великую, слугам трупа-на-троне, через века. И камень убиваем. Всегда ваши. Мёртвые еретики”.

Крайне маловероятно, крестовые походники не берцами похлёбку из грокса хлебали, но мало ли?

Наконец, створы разомкнули, и… а вот ничего. Нет, варп-фон повысился, намоленная и покрытая литаниями дверь его ослабляла… на считанные проценты, не более. Ну, жить там нормальному человеку не посоветую, и крыша протечь может, да и мутацию обоих типов словить можно со временем. Но, как “в варп роняющее планету” воздействие это не канает.

— Замеряете? — уточнил я у суетящегося попа с помощниками.

— Точно так, господин Инквизитор, — раздался голос. — А мы сейчас внутрь?

— Вы сейчас тут, господин Гидемин. Внутрь, возможно, можно будет ненадолго и после проверки. А пойду я с аколитами и телохранителями. Ненадолго, — уточнил я. — Далее, если связь с нами пропадёт, — задумался я и выдал. — Через три часа ставьте баррикады с оружием. Освящённый прометий, станковые лазеры. Любой вышедший из пещеры через час после пропажи связи — потенциальный враг.

— Даже вы? — уточнил поп.

— Даже я. Проверка инсигнии, проверка реликвией какой… — задумался я, да и отослал приказ на Милосердие Корину.

Реликвий свячёных я не имел, но были наши с Кристиной эксперименты. И любая демонятина, хоть демонхост, хоть одержимец, от этих поделок в бантик завяжется, факт.

Ну и велел варповидцу хватать дубину из моих апартаментов (что под руку подвернулось, то и наартефактили) и лететь на маяк. Ну и инструкций выдал на тему, что и как.

И заодно сотню штурмовиков с оружием затребовал.

— Отбой, падре, — выдал несколько напрягшийся своими предположениями и приготовлениями я. — Через час тут будет аколит с потребным, ну и солдаты. И да, ждут неделю, потом створы замыкаются, и отчёт о угрозе ранга Экстермис Обскуро. Аколиты передадут, но и вы сдублируйте.

— А… Экстермис? — удивлённо выдал поп.

— Псайкер бета плюс, — кивнул я на Кристину. — Гамма, — на Лапку. — И я, — поморщился я, но явил перед офигевающим попом нимб. — Если что-то там, — потыкал я перстом в недра, — представляет опасность для нас, да ещё и с семёркой преторианцев… То да, господин Гидемин, Экстермис Обскуро.

— По слову вашему, — ошарашено выдал поп, взирая на исчезающий нимб.

Ну и попёрлись героические мы в еретические недра. И да, отрава давно распалась, воздух был затхлым, но вполне сносным. И даже пыли особо не было: очевидно, запечатали на совесть, герметично.

Идём мы, значит, уже четверть часа. Я пристально вчувствовался в свет и ветер, Кристина с Лапкой — в имматериум, как вдруг обнаруживаю я фигню. Почти незаметную, но всё же.

А именно, вокруг нас, и именно нас, начинают сплетаться очень слабые, но именно потоки скверны. Не обезличенного варпа, а варпа условно-разумного, со следом этого разума, скажем так. Враждебного и упорядоченного в плане “человекам (и не только, но “не только” не так жалко) нагадить”.

Демонятина или ритуал, вот только… ОЧЕНЬ слабо. И возникало ощущение, что источником являемся мы: я, девчонки, преторианцы. Ну и развеивалось это возмущение в общем фоне довольно быстро.

— Варповщина, — откомментировал я, встав и подняв ладонь в жесте “стоять”. — Кристина, Моллис, вокруг нас колебания, чувствуете?

— Очень слабо, Терентий, — через минуту выдала Кристина.

— Нет, — мрявкнула Лапка и обиженно прижала уши.

— Почти незаметно, но скверна, факт. И, похоже, какой-то ритуал, только ни варпа я не понимаю, какой. И что его источник, — огласил я. — Ты не чувствуешь? — полюбопытствовал я у расстроено пожавшей плечами тереньтетки. — Досадно, но ладно. Итак, идём ещё полчаса, максимально аккуратно, и возвращаемся. Что-то тут есть, это точно, — поставил вердикт я. — Ещё бы понять, что это “что-то”, и где конкретно “здесь”, — вслух подумал я.

И двинули мы дальше. Вообще — коридор бункера или убежища, облицованный по полу и потолку, с грубо обработанными каменными стенами. Четыре на четыре метра, здоровый, если еретики такими весь материк изрыли — так точно трудоголики-вредители, не только же коридоры тут, а работы с самым совершенным оборудованием на десятки лет сотням тысяч.

И вот, через десяток минут, наткнулись мы на этакий зальчик, относительно круглый. От которого шли три коридора, причём явно не под прямыми углами друг к другу. Но дело не в этом.

— Стоять! — рявкнул голосом, а воксом и в свете и ветре продублировал я. — Видите? — уточнил я у девчонок.

— Что-то расплывчатое, — мяукнула Лапка.

— Воздействие, — уверенно выдала Кристина. — Я сейчас…

— Не вздумай пока, — отрезал я. — Узор крайне хрупок, твоё воздействие его исказит, а то и разрушит. Сначала я рассмотрю поближе, что-то в нём знакомое, хоть и не так много, — протянул я. — Ждите.

— А опасность… — начала было тереньтетка, на что я фыркнул.

— Кристина, мне и от ЭТОГО? — потыкал перстом я. — Этот узор от взгляда развалиться может. Непонятно, правда, что его источник — ни рун, ни литаний, ни знаков хаоса, — облетел я залу сервочерепом, проверяя свои же слова. — Точно нет. В общем, стойте тут, а я посмотрю поближе.

И потопала моя самоуверенность к узору света и ветра. Было в нём что-то похожее и знакомое, что я судорожно в сопроцессоре припоминал. Не целиком, а определёнными частями.

И вот, иду я, иду, причём узор от завихрений скверны вокруг колеблется, так что очень аккуратно. И вот, почти приблизившись, следующий шаг я сделал…

На раздолбанное и крошащееся дорожное покрытие, всполошено всколыхнув свет и ветер. Жизнеобеспечение доспеха взвыло и выдвинуло шлем, оберегая жизнь балбесистого меня. А я прочувственно выражал вселенной всё, что я о ней думаю: знакомые узоры были мне знакомы с первых моментов пребывания в роли Инквизитора. Это был “растительный орнамент” на приборе Древних, телепорте в глубокий варп. Некий аналог имперских ритуалов и литаний, как я понял гораздо позже первого знакомства.

А меня окружала апокалиптическая картина мёртвого Мира. Вынесло меня явно в некоем улье, мёртвом уже не один год: разрушенные дома, дороги. На стороне, где на этой планете садилось солнце, садилось солнце. А на другой стороне мне весело подмигивало Очко, занимавшее не четверть, а всю треть небосклона. И то, что меня сюда… даже не закинуло, нежно провело, разрушилось моим судорожным копошением.

— Вот ведь фигня какая, — охарактеризовал я своё положение, потянувшись чувствами и сознанием по нашей с Кристиной связи.

22. Хорошие бургомистры

Собственно, “куда” меня занесло — было понятно. Те самые Сожжённые Миры Сектора Скарус. А вот вопрос “как” — весьма интересен. Это не было телепортацией, как таковой — её бы я нейтрализовал, да и трёхэтапна она: вход в имматериум, движение (или ориентация, или хлопанье в ладоши и пучение глаз, или представление “точки финиша”) и, соответственно, выход в материум. А вот в случае моего шага, варп-перехода, как такового, не было.