Екатерина Оленева - Зеркала и лица: Солнечный Зайчик (СИ)
– Подожди. Если ты «сангвиник», то тебе прямая дорога в Гриффиндор, «холерики» топают в Слизерин. «Флегматики» сидят в Хаффлпафе, а «меланхолики» – в Равенкло. Так?
Снейп кривовато улыбнулся:
– Знаешь, в твоем маггловском подходе к нашей магической характеристике есть что–то…словом, есть определённый смысл.
Лили шутливо двинула ему локтем по ребрам.
– А куда планируешь попасть ты, Северус Тобиас Снейп?
– В Равенкло.
– Почему не в Слизерин?
– Слизерин – факультет для чистокровных. Я – полукровка.
– Это как?
Закинув руки за голову, Снейп откинулся на спину, взмахом палочки делая крышу невидимой.
– В магическом мире существует своя аристократия и свои изгои. Моя мать принадлежит к одному из самых древних магических родов. Но она вышла замуж за маггла и все испортила.
– Не понимаю…
– Если от тебя это будет зависеть, просись в Хаффлпафф, Лили. Там таких, как ты, обижать не станут.
– Каких «таких»?
Снейп рассмеялся. Неприятно, как–то неестественно.
– Хватит с меня сегодня Дассена. Пора по домам.
Лили сидела, не шелохнувшись. Обхватив колени руками.
– Сев?
– Что?
– Ты уверен, что я получу это письмо?
– Мы это уже обсуждали.
– Может, мне стоит отказаться?
– Нельзя отказываться от своей сущности, – возмутился мальчик. – Магия такая же часть тебя, как и меня.
Лили со вздохом кивнула.
***
– Какого черта лысого ты повсюду таскаешься с этим уродом? – раздраженно отбрасывая волосы с лица, снизошла Петуния до разговора по душам.
– Хочется и таскаюсь.
Петуния выразительно приподняла брови.
– Пожалуйста! Не приставай ко мне с этим, Туни.
– Да что с тобой такое? – нахмурилась старшая сестра. – Что с тобой происходит? Он как приворотным зельем тебя опоил!
Лили метнулась к сестре, быстро поцеловала ту в щеку и выбежала вся в слезах из комнаты.
Непонятно почему её мучила совесть перед сестрой. Она словно бы лгала ей. Но ведь нет!? Не лгала. Просто не могла рассказать.
Лили бежала в сторону Проклятой Мельницы.
Мороз крепчал. Закат был ядовито– красным. Солнце алым блином катилось по небу, от мороза не голубому, а зеленому. Ветра не было. Лишь дыхание вырывалось изо рта легким облачком.
Не доходя до Мельницы несколько десятков шагов, Лили остановилась.
Странные шорохи раздавались внутри руин. Яркая вспышка, крик яростной боли. Снова вспышка. Будто внутри запускали фейерверки. Потом дверь начала медленно открываться…
Лили кинулась на землю и пригнула голову, прячась в сухостойнике.
– Ты уверен…? – просипел низкий хриплый голос. – Уверен, что он придёт? Ты должен расправиться с ним одним ударом. Второго шанса не будет.
– Я не промахнусь.
Лили сжалась в маленький испуганный комочек.
Шуршание сухого хвороста. Скрип снега. Тяжелые шаги.
Сердце колотится, как пойманный в силок птенец.
Казалось, всё вокруг замерло в ожидании развязки неизвестной Лили драмы. Из тяжёлых туч посыпались тяжелые снежинки.
В воздухе что–то неуловимо изменилось.
Повинуясь безотчетному порыву, девочка приподняла голову и увидела, как по берегу движется фигура в развевающихся на ветру одеждах. Точно флаг или пламя, длинные черные фалды струились вокруг ног незнакомца. Лили шестым чувством поняла, что именно об этом человеке говорили те двое неизвестных. Что именно ему уготована смерть.
– Берегитесь!
Незнакомец одним прыжком преодолел расстояние, разделяющее их с Лили, бросая девочку на землю. Тело, упавшее сверху, показалось Лили тяжелым. От падения занялся дух.
Лицо неизвестного колдуна словно было выткано из белого и черного: на бледной коже горели черные глаза; под густой шапкой темных кудрей пролегли две тонкие линии бровей. Гневливые ноздри хищного носа трепетали, словно учуяли добычу.
Незнакомец легко перекатился, уходя от страшной вспышки света. Оказавшись на ногах, колдун прокричал заклинание, разрезавшее пространство ярко–алой вспышкой.
Лили на четвереньках постаралась отползти, понимая, что может легко погибнуть под этими непонятными всполохами.
Справа раздался крик, полный муки и ярости. Но следующая вспышка погрузила мир с немоту. Приподнявшись, Лили увидела странного человека в непонятных одеждах, словно с картинок её любимых книг про джентльменов – в её реальности так не одевались.
– Леголус? – мягко, со странным придыханием вопросил незнакомец. –Какая…неожиданность. Не скажу, что приятная. Что ты задумал? Неужели решил сдать меня министерским?
– Что вы…?! Конечно, нет, мой господин!
– В спину не бьют из благих побуждений…
Краем глаза Лили увидела отблеск и снова закричала, предупреждая:
– Берегитесь!
Реакция у незнакомца оказалась превосходной. Поворот, взмах, удар. И Лили получила возможность разглядеть немолодого мужчину, растянувшегося по земле.
– Пруэт?
– Проклятый ублюдок! – попытался приподняться мужчина, но удар в лицо тяжелым армированным ботинком опрокинул его на стылую землю.
Лили засомневалась в правильности сделанного ею выбора – лежачего не бьют.
– Оставьте в покое честь моей покойной матери, господин Пруэт!
Яркая зеленая вспышка. Мужчина дернулся и больше не двигался.
– Том, пожалуйста! У меня не было выбора! Они угрожали мне! Том! Пожалуйста!!!
– Авада Кедавра…
Красивый незнакомец повернулся к дрожащей девочке. Присев на корточки, заглянул ей в лицо. Кривая недобрая улыбка сморщила его губы:
– Красивая малютка. И ты спасла мне жизнь.
– Что с ними? Что вы с ними сделали?!.
– Тс–с! Лучше не задавай лишних вопросов, маленькая девочка. Если вырастешь, станешь настоящей красавицей. Посмотри на меня.
Лили посмотрела.
Мир сузился до двух красивых глаз, в глубине которых полыхал огонь.
– Забудь обо всем, что видела. Все случившееся не более, чем сон. Я дарю тебе жизнь. Иди.
Глава 6
Эвансы и Снейпы
Рождественские каникулы выдались длинными и утомительными.
Лепила ли Лили снеговиков с Туни, играла ли в снежки с отцом, пекла ли пироги с матерью на кухне или просто сидела у окна, её не оставляла тревога.
В свете фонарей мельтешила метель, делая тепло в комнате особенно уютным и ценным. Мать с отцом выпивали свой обязательный по выходным дням бокал красного вина. Свечи подчеркивали белизну накрахмаленной скатерти, рождая в хрустале блики. Сверкала переливающимися огнями ёлка. На полу, на мягком ковре лежала, мотая ногами в воздухе, Петуния, пододвинув поближе к пламени очередной роман. Она увлеченно накручивала на палец пепельные локоны и игнорировала предупреждения Розы о том, что жар плохо действует на глаза. Шелестели голоса в телевизоре.
Мир казался предсказуемым и стабильным.
И Лили не понимала, откуда поселилась в ней этой тоска. А ещё – нелюбовь к зеленым неоновым огням.
Северус не приходил. Ни разу за все каникулы. Каждый вечер она ждала его, вглядываясь в ночное небо, отчаянно надеясь различить тонкий силуэт. Смотрела до рези в глазах, пока голова не начинала кружиться.
Но его не было.
Зато приходила грусть, тонкая, как аромат сгоревших листьев.
Вконец разозлившись, Лили измышляла способы мести. Когда мерзкий мальчишка, наконец, появится, она в его сторону даже не посмотрит. Слушать не станет.
Но в следующее мгновение понимала, что Северус ничего не обещал и смешно демонстрировать ему свою обиду.
С каждым новым днём, проходящим без него, Лили все больше чувствовала себя цветком, который забыли полить, и он вот–вот готов увянуть. Девочка уже начинала сомневаться в том, что все было на самом деле: ночной полёт, колдовство во мраке.
Но покрытая лилиями ивовая ветвь, свежая, словно только что сорванная, утверждала – мимолетная дружба Лили не приснилась.
– Хватит хандрить. Пошли погуляем?
Лили не нашла повода отказать Петунии.
Вскоре сестры играли в снежки с соседскими ребятишками, одерживая победу. В пылу сражения Лили отвлеклась от меланхолии последних дней, с визгом увертываясь от холодных твёрдых шариков; чтобы метко пульнуть их в свой черёд.
Один из «снарядов» точным попаданием залетел ей за воротник.
Обернувшись, Лили замерла от неожиданности.
Оказывается, это Северус счёл нужным напомнить о себе подобным образом.
Надо же, именно в тот момент, когда Лили впервые не думала о нём.
– Привет, – мальчик стряхнул с бескровных пальцев капельки от растаявших кристаллов льда.
Лили сердито вытряхивала снег.
– Ты что? Обиделась? – шагнул он к ней, чтобы помочь освободиться от снега.
