Кошка Маришка - Мои миры, твое отчаяние. Танец 2

Василиса улыбнулась, закрыла глаза и громко продекламировала:

— У начала всех путей

Пред тобой откроют дверь.

И в нее стремглав войдя,

Наконец–то обретешь себя.

— Если я найду путь, должен ли я буду сообщать вам об этом? — поинтересовался Гарри.

Елена пожала плечами.

— В этом нет никакого смысла. Мы все равно будем следить за тобой.

— Как–то мне это совсем не нравится… — поморщился мальчик. — Может быть, скажете, как выбраться отсюда?

— Скоро тебя вытащат отсюда. Все, что надо сделать — это привести в сознание твое тело, что не так уж сложно, хотя надо сказать, люстра приложила тебя отменно.

— Насколько сильно? — как–то совсем безучастно спросил Поттер.

— Хм… Ну, там немного крови есть… — пробасил смущенный Иван. — Там не дюже сильно, конечно. За ночь в Лечебном крыле подлатают…

— Надеюсь, вы понимаете, что членовредительство будет мне мешать искать амулет и ваши тела, — устало произнес мальчик, откинув голову назад.

Ему хотелось сейчас, чтобы его как можно скорее привели в чувство и он покинул это место. Нахождение здесь он считал бессмысленным. Призраки придумали себе слишком много сложностей. Для них это сложная партия, а для самого Поттера новые проблемы. Уж чего–чего, а сложностей в его жизни было и так много, чтобы добровольно соглашаться на новые.

Казалось, что каждая клеточка его тела состояла из усталости. Первые эмоции схлынули, от негодования не осталось и следа. Если он все–таки достанет амулет, это будет означать только одно: замку действительно потребуется дополнительная защита. Подобное произойдет только в одном случае — если начнется война, и кто–то решится на осаду Дурмстранга.

Уже сейчас у него погоны главы факультета. Возможно, к тому времени он станет главой школы. В любом случае, придется брать на себя руководство защитой замка. Сможет ли он сделать все правильно? Получится ли отстоять Дурмстранг, чтобы он не пал? Хватит ли у него сил? Ведь он так слаб…

— Гарри, — тихо позвал его Финист. — Никто не может гарантировать то, что ты сможешь дойти до амулета. Возможно, двери не откроются перед тобой, и это будет значить, что сейчас еще не время, и Дурмстрангу ничего не будет грозить в ближайшем будущем… Все, что мы можем чувствовать, — это еле уловимый запах надвигающейся войны. Для нас этого достаточно, чтобы начать искать Достойного… — он ненадолго замолчал. — Гарри, Глас Дурмстранга — это один человек, и ты его хорошо знаешь. И еще, он носит имя человека, погибшего где–то одиннадцать–двенадцать лет тому назад… Вскоре Глас нанесет еще один удар, будь настороже. Пожалуй, это все, что мы можем тебе сказать… Если ты сам не поймешь, кто это, то мы дадим тебе ответ, независимо от того, сможешь ли ты добыть амулет или нет…

— Спасибо, — тихо прошептал Поттер.

— И еще… — чуть замялась Василиса. — Тот разговор, что ты слышал в ванной… В общем, это была я… Эдвин и Альберт в тот момент находились в своих комнатах. Ты редко был один, да еще и твой перстень… На тот момент было необходимо испортить твои отношения с друзьями.

— Значит, им можно доверять? — выдохнул Гарри.

— Это решать только тебе, — печально улыбнулась Елена. — Но ты не можешь пока что рассказывать о нас. Таковы условия поиска…

— Я это уже понял… — усмехнулся Поттер. — Когда я был с Сириусом в лаборатории, это были вы или Глас?

— Мы, — заверил его Иван.

Очертания комнаты начали расплываться перед глазами. В голове запульсировала боль, в ушах что–то зазвенело и сквозь заложенность тихим шепотом доносилось чье–то обеспокоенное: «Гарри!».

Его кто–то нес на руках. Смотреть было больно, слишком уж яркий свет бил в глаза и все поему–то расплывалось.

Откуда–то раздался тихий стон и только через какое–то время мальчик осознал, что этот жалобный звук вырвался из его рта.

— Тише, тише… Мы практически пришли, — мягко произнес чей–то знакомый голос сверху.

Гарри никак не мог вспомнить, кому именно он принадлежал.

— Сириус? — произнес он.

— Кого он зовет? — обеспокоенно поинтересовался голос сверху.

— Не знаю, — ответил сбоку кто–то не менее знакомый.

Еще несколько покачиваний. Будто бы кто–то спускался по лестнице.

— Крам? Что случилось с мальчиком?

Поттер почувствовал, что его тело положили на что–то мягкое. В воздухе пахло дезинфицирующими зельями и ромашкой. Гарри чуть прищурил глаза и попробовал сфокусировать свой взгляд. Поодаль стояли взволнованные Альберт и Эдвин. Чуть дальше за их спинами мялся Гилберт Готт. У дверей стоял Виктор Крам и что–то объяснял целителям. Его руки были в крови… В крови Гарри…

Мальчик зажмурился. Было больно… В груди что–то жгло. Он не знал имени этого чувства. Это было что–то на грани благодарности, признательности и желания защитить. Гарри никогда не хотелось бы, чтобы на его руках была кровь его раненных друзей, не хотел крови своих врагов…

Желание вечного мира и стабильности выглядело жалким на фоне надвигающейся бури…

Вспышка боли пронзила его голову. Он зашипел. Кто–то что–то успокаивающе прошептал … Голос Виктора раздавался совсем рядом…

Гарри протянул свою руку и сжал ладонь Крама. Виктор был очень добр к нему просто так. Они не были близкими друзьями из–за разницы в возрасте, не играли в одной команде… Но с ним было надежно. Возможно, Дориан был прав и мальчик, не найдя в своей жизни тех, кто мог бы заменить ему родителей, стал искать тех, кто взял бы на себя роль старшего брата? Может быть, ему просто хотелось, чтобы о нем заботились?

Возможно, это было и так. Никто не вправе запретить ему иногда помечтать о чем–то подобном.

— Я найду начало путей, — пообещал Гарри присутствующим в палате. — Вам не будет больно, я обещаю…

Что–то прошелестело сбоку, в рот осторожно влили какую–то вязкую жидкость.

— Видимо, сотрясение у него куда сильнее, чем мы предположили, — взволнованно произнесла госпожа Мягкова. — Я посижу с ним. Кто–нибудь, сообщите директору.

Гул в голове понемногу начал стихать. Голоса стали приглушеннее. Гарри надеялся, что чуть позже, когда все уйдут, он сможет подумать о том, где же в Дурмстранге находится это самое начало начал?…

Глава 38. Путь к себе

Пробуждение было внезапным. Гарри тихо простонал: он так хотел в тишине все обдумать как следует, но вместо этого провалился в сон. Голова все еще ныла, но сильных раскатов боли, как вчера вечером, у него не было.

Мальчик устало вздохнул и потянулся. Обычно говорят, что утро приносит ясность мыслей, и найти решение становится гораздо проще, но мальчик в этом весьма сомневался. В его голове царил хаос.

Началом всех путей можно было бы считать множество мест, первым из которых являлся порт в городе Шабаш. Именно оттуда ученики начинают свой путь к школе, но вряд ли Кощей стал бы прятать что–то столь далеко от Дурмстранга. Этот вариант отпадал сразу же.

Пристань возле школы тоже не подходила. Как минимум, там не было дверей или того, что могло бы их символизировать.

Начинать свои поиски стоит с осмотра главных ворот и дверей в замок. Гарри как — абсолютно не представлял, что именно сможет там обнаружить. Они свободно открываются перед любым входящим, а требуемые двери отличаются избирательностью, но в качестве отправной точки подошли бы и они.

Гарри потрогал бинты на голове, видимо, сейчас он представлял собой нечто похожее на декорацию из дешевого фильма ужасов. На тумбочке около него стояло несколько флаконов с зельями. Среди них мальчик заметил сильнодействующее обезболивающее средство. В его состав входил легкий наркотик, именно поэтому необходимые дозы выдавали строго под контролем целителя.

Мальчику даже стало интересно, сколько же силы использовали для того, чтобы опустить люстру на его многострадальную голову. Иван был прав: еще несколько подобных ударов и можно навсегда потерять способность к нормальному рациональному мышлению.

Поттер не решился встать с постели и остался сидеть на кровати. Гарри боялся того, что голова может закружиться, и он упадет на холодный пол. Внезапно с громким хлопком появился донельзя довольный Добби, ноги и руки которого были обмотаны бинтами чуть желтоватого цвета.

— Господин Гарри Поттер, сэр, как вы сейчас себя чувствуете? Я был так ничтожно слаб, когда вы оказались в беде! Госпожа Мягкова дала мне зелье, что погрузило меня в глубокий сон. Как только я очнулся, сразу же пришел к вам! Госпожа Мягкова была добра к ничтожному Добби, она нанесла на мои конечности мазь от обморожений. Мне теперь совсем не больно! Столько доброты, столько доброты… — эльф стер кусочком бинта слезы со щек. — Сначала мне дали работу, потом исцелили… Мне даже позволено питаться на здешней кухне… Это так милостиво! Чем я могу быть полезен великому господину Гарри Поттеру, сэру?