Кошка Маришка - Мои миры, твое отчаяние. Танец 2

— Я возьму с собой Гримма, не волнуйтесь.

Ребята переглянулись между собой, а потом уставились на свои конспекты.

— Хорошо, — ответил Альберт. — Если что, воспользуйся перстнем.

— Тогда до завтра! — Поттер махнул им рукой на прощание и отправился в лабораторию, выделенную ему.

Мальчик в ней уже давно обжился. У него был собственный небольшой шкафчик с личными ингредиентами. В углу комнаты даже имелось нечто отдаленно похожее на постель: тонкий матрас, старая подушка, из которой постоянно вылезали птичьи перья и покрывало. Ночевал в лаборатории Гарри крайне редко, но вот часто засиживался допоздна.

Пока они спускались вниз, Гримм подпрыгивал рядом с мальчиком и иногда позволял себе радостно что–то пролаять. Как только дверь в лабораторию за ними закрылась, Сириус мгновенно превратился в человека и начал разминать свои конечности.

— Это опасно, — предупредил его Гарри.

— Я просто больше не могу, — пожаловался Блек. — И мне кажется, что я подхватил блох. Покажи меня завтра Ремусу. Да и хвост как–то стал облазить. У животных столько проблем! Ты просто не представляешь.

— Наложи на дверь защитные заклинания, — откуда–то из–под стола попросил Поттер, вытаскивая разделочные доски.

Сириус прошептал пару заклинаний, а потом принес ножи.

— Давай хоть с нарезкой помогу.

Гарри с сомнением посмотрел на него, но потом придвинул к нему чашу с листьями папоротника.

— На тонкие полоски не шире, чем три миллиметра. Хорошо?

Блек взялся с энтузиазмом за предложенную работу.

— Ты боишься ехать к Снейпу? — спросил он.

— Не совсем, — отозвался Гарри, отвлекаясь от перетирания в порошок лунных цветов. — Но я его опасаюсь. Он сильный, мне сейчас не справиться со Снейпом, если тот решит напасть. Я готовлю себе пути к отступлению.

Сириус провел пальцем по лезвию ножа.

— Мне следует сопровождать тебя…

— Неудачная идея. Твое присутствие не будет способствовать приходу к какому–либо компромиссу.

— Ты смог поладить с Кикимером… Если станет совсем худо, то призови его. Домовики могут защищать своих хозяев до последнего издыхания. Он способен вытащить тебя из поместья или хотя бы дать возможность уйти.

— Спасибо за совет, — Гарри запустил пятерню в свои волосы и немного взлохматил их, отмечая про себя, что уже давно пора подстричься. — Такое ощущение, что я готовлюсь идти на войну, а не в дом к своему опекуну.

— Со Снейпом нельзя быть ни в чем уверенным, — серьезно заявил Блек. — Мне он очень не нравится. Каркаров лучше, хотя я и ему не доверяю.

Гарри пожал плечами и начал помешивать зелье в маленьком котелке.

Внезапно дверь сзади них скрипнула, а потом резко закрылась. Гарри бросил черпак в сторону и рванул вперед.

Когда он уже выбежал, в коридоре было пусто. А в лаборатории, держась руками за голову, на полу сидел бледный испуганный Сириус.

Глава 35. Странности Снейпа

— Нож взял? — деловито поинтересовался Дориан, осматривая своего друга с ног до головы.

— Целых три, — бойко отозвался Гарри. — Один в левом рукаве, второй в кармане, третий в носке.

— Зелья тоже уже спрятал? — решил уточнить Эдвин.

Поттер расстегнул китель и показал всем, что во всех внутренних кармашках лежали пузырьки с разноцветными жидкостями.

— Еще несколько спрятаны в брюках, — тихо произнес Гарри, застегиваясь.

— Ты прямо–таки как на войну собираешься, — широко зевая, заметила Офелия, лежа на кровати в каюте «Летучего Голландца».

— По сути, так оно и есть, — грустно улыбнулся Поттер. — Снейпа мне пока никак не избежать, а он не добрый самаритянин и вряд ли простит меня за то, что я напал него. Надеюсь, его наказание не будет слишком жестоким и мне удастся сегодня вернуться назад без каких–либо кошмарных последствий. Если он зайдет слишком далеко, я попытаюсь сбежать.

Дориан обеспокоенно покосился на друга.

— Если ты не вернешься, мы пойдем за тобой. Капитан Блек все равно вернется в Шабаш после того, как отвезет учеников. Мы просто отправимся с ним!

Мирослава согласно кивнула и чуть усмехнулась.

— Несмотря на то, что мы дети, чтобы справиться с нами пятью, нужно очень постараться, тем более наши семьи не простят ему, если он травмирует нас.

Гарри покачал головой.

— Он обыграет все это как незаконное проникновение на частную территорию, и тогда вы действительно можете пострадать. Он скользкий как змей, с ним стоит быть крайне осторожными. Если я не успею на корабль, то вам будет необходимо тут же сообщить об этом Каркарову, директор придумает, что делать. Вам не следует во все это вмешиваться, если только не будет совсем крайний случай.

Альберт долго смотрел на Поттера, но потом согласно кивнул.

— Хорошо, мы сделаем так, но если все будет совсем плохо, ты должен будешь послать нам сигнал с помощью перстня.

— Хорошо, я согласен с этим, но, пожалуйста, не рискуйте очень сильно.

Эдвин поморщился.

— Это просто неприятно слышать! Ты едешь домой, а мы обсуждаем то, как бы тебе вернуться назад относительно целым и желательно живым. Снейп — Пожиратель смерти, и его должны были бы давно казнить, а он жив–здоров и продолжает отравлять существование других!

Гарри тряхнул головой.

— Вряд ли его оправдали бы просто так. На это были причины.

— Конечно, — едко прошипел Эдвин. — Так же как и у Малфоев, Ноттов, Креббов, Гойлов и прочих вместе с ними. Они просто обязаны понести свое наказание!

— Я с этим и не спорю, — Поттер потер виски. — Они откупились от судей. У Снейпа никогда не было денег. Его отец обычный маггл, а мать из рода Принцев, который успел разориться еще задолго до ее рождения, все, что осталось от былой роскоши, — поместье. Влиятельными друзьями, готовыми выложить за Снейпа кругленькую сумму, он никогда не располагал. У его свободы были какие–то условия.

Эрстед нахмурился.

— И ты их знаешь…

— Я о них догадываюсь…

Эдвин закусил губу и зло пнул бумажный комок, который до смял за несколько минут до этого.

— Нельзя быть таким образцом всепрощения. Уверен, когда мы найдем тех, кто причастен к Гласу, ты просто погрозишь им пальчиком, скажешь, что делать так, как делали они, — это плохо, и придумаешь какое–нибудь простенькое наказание, такое, как мытье кабинетов или помощь на кухне.

Грегорович только усмехнулся, услышав последнее заявление.

— Даже если он так поступит, у него всегда есть друзья с недюжинной фантазией, способной придумать самый изощренные способы наказаний.

Дориан с хрустом потянулся.

— Конечно, — кивнул он. — Не позавидую я им. Лично мне сложно забыть, как меня избило несколько человек, находящихся под Империо.

Поттер поправил свою форму и надел куртку, тщательно проверив, чтобы обе палочки можно было с легкостью извлечь в случае опасности.

— Я далеко не ангел, — пробормотал он, возясь с пуговицами. — Есть наказания, которые люди просто обязаны понести, но скатываться в жестокость и злобу я тоже не хочу. Мне не хочется ломать и уничтожать потому, что прекрасно понимаю, что происходит с теми, на кого это направлено. На любое действие должно быть противодействие, равное ему по силе.

— Смерть за смерть? — усмехнулся Эдвин.

— Не совсем, — потер бровь Гарри. — Всегда остается слишком много нюансов. Например, если убийство было вынужденным, то как оно должно называться? Какое наказание понесет тот, кто только пытался защититься? А убийство по неосторожности… Сопоставима ли их вина с виной тех, кто ведет образ жизни палача? Всегда остаются обстоятельства, которые приходится учитывать, но я считаю, нет ничего ужасней, чем отнять чью–то жизнь. Казнь допустима только по отношению к маньякам, потому что они точно никогда не смогут раскаяться в своих поступках. Такие люди гордятся своими «подвигами», и это мерзко.

Эрстед пожал плечами.

— Мне нравится правила Востока: у них существует кровная месть. Око за око, зуб за зуб. С чего мне прощать Пожирателей и думать об их мотивах, когда из–за них погибли мои родители? Это же неправильно! Я полагаю, что ты должен думать также, Гарри, потому что тебе досталось от той войны сильнее, чем мне. Мои родственники всегда боялись меня и никогда не обижали… Тебе так не повезло.

Поттер только покачал головой.

— Пойми, мне не хотелось бы никого убивать или пытать. По крайней мере, я не чувствую подобных желаний на данный момент, Это путь Пожирателей. Именно ощущение безнаказанности и абсолютной власти над другими совершенно развратило их и заставило чувствовать себя чуть ли не богами, хотя они были просто чудовищами. Я хочу для них наказания, но не готов к жестокости.

— Если будет война, то придется забыть обо всех принципах, — холодно произнес Эдвин. — Никто не получит больше, чем заслужил.