Татьяна Линдберг - Спасибо, мама, что ты есть

Ни отчима, ни мачеху не выбирают!

Отчим – не отец, мачеха – не мать.

Когда нет матери, хороша и мачеха.

Все мамы хорошие. Кроме кузькиной…

Спотыкающаяся лошадь ломает телегу; беспутная женщина разрушает семью.

Остерегайтесь гнусным поведением,А паче неуместным снисхожденьемДетей своих губить.

Для любой матери главное – не стать мачехой!

Охладевшая к семье мать более тягостна, чем отец.

Нарожать нарожала, а научить не научила.

Плохая мать не может быть хорошей женой.

Муж – это человек, на котором женщина пытается исправить ошибки его матери, а ее собственный сын – человек, на котором она пытается эти ошибки повторить.

У плохой коровы теленок быком не станет.

Когда до отчаяния сознаю, что я плохая мать, – начинаю впопыхах наверстывать упущенное, подлизываться и угождать. Но в этой профессии потери не наверстаешь.

Кто не чувствует следов будущего развития, будущей жизни ребенка и не ухаживает за ними с полным сознанием и осторожностью еще тогда, когда они сокрыты в глубине и темноте, тот не сумеет ясно различать их и ухаживать за ними вполне целесообразно, или… в надлежащей степени даже и тогда, когда они будут явно налицо…

Матери, вы ругаете детей и говорите им: «Не лги, потому что ложь недостойна уважающего себя господина; не кради (понравится ли тебе, если кто-то возьмет твою вещь?), потому что это бесчестный поступок; не обижай слабых, это низко». Великолепные принципы! Но вот мальчик становится юношей. Считается, что молодым нужно веселиться, а значит, соблазнять, вступать в незаконные связи, посещать грязные притоны. Та самая мать, которая запрещала ребенку лгать, сегодня позволяет юноше предавать такую же женщину, как она сама. Она запрещала красть игрушки, но позволяет похитить жизнь, честь такой же женщины, как она сама. Она запрещала обижать слабых, а теперь разрешает сыну стать одним из угнетателей человеческих существ, превращенных обществом в рабов.

А вы, о матери, ужели вам не жаль,Что пресыщение, усталость и печаль,Успехов, неудач тревогиСвой бледный след кладут на лицах молодых,Что почки пышных роз, пух яблок наливныхЗатоптаны в грязи дороги?И вы так веселы!.. А в будущем что выДля них готовите? Страсть сплетен, страх молвы,Холодность, скуку, отупленье,Заботу вечную о вычурах смешных,Способность не щадить ни ближних, ни родныхИз мести иль для развлеченья…

В недалеком будущем нам придется за детским разумом ухаживать тщательнее и продуманнее, чем за телом ребенка, о котором мы сегодня заботимся, не жалея денег и труда, до самых кончиков пальцев… Пока хорошая мать, зная все о том, что вредно и полезно для волос ребенка, совершенно не заботится о его уме, калечит его, ничего не замечая. Что ж, новый путь, открытый нам цивилизацией, долог, раз еще так велика пропасть между излишним и необходимым.

Если мальчика растит женщина, он мужчиной не станет.

Мы начали растить дочерей скорее как сыновей… но некоторые имеют смелость растить сыновей скорее как дочерей.

Многие же женщины-суггесторы из «благородного общества», из кругов правящей «элиты», бесясь с жиру, одурев от сплина, своими показными актами филантропии, благотворительности делают лишь «хорошую мину при плохой игре», имитируют служение «добру», паразитируя на нем, – как, например, приснопамятная принцесса Диана. Так скучающие барыньки-туристки бросают в портах с борта корабля монетки в воду, за которыми ныряют местные мальчишки из бедняцких семей, рискуя при этом угодить в зубы акулам.

Соответствуют ли родители своей роли воспитателей детей, это вопрос. Конечно, быков и лошадей воспитывают их родители. Но защищать этот обычай ссылкой на природу – произвол родителей.

Дети любят взрослых, и это то, что мы должны знать о них. Тем не менее мы постоянно говорим о том, как родители и учителя сильно любят детей. Некоторые даже объясняют, как надо научить детей любить своих матерей, отцов, учителей – всех взрослых. Кто же эти инструктора? Чаше всего те, кто оценивают всю детскую деятельность как дурное поведение и карают за ошибочный поступок. Взрослый не может стать учителем любви без специальных усилий, без раскрытия своего сознания на это видение мира, более громадного, чем его собственный.

Каким бы хорошим человеком ни была мать, простое соседство с нею ничего не могло дать положительного. Скорее наоборот: ничего нет опаснее пассивного соседства хорошего человека, ибо это наилучшая среда для развития эгоизма. В таком случае как раз и разводят руками многие хорошие люди и вопрошают: «В кого он уродился?»

Горе человеку, когда его участь в руках злодеев, и такое же горе ему, когда его участь в руках добрых, но пошлых и глупых людей!

Сегодня матери во всех странах мира ругают своих детей за то, что их ничто не интересует, кроме поп-музыки. Но чего еще можно ждать от подростков, если с самого раннего детства они, как правило, слышат только эту музыку, которая прочно запечатлелась у них в мозгу. Разумеется, они уже не в состоянии воспринимать более сложную музыку. Когда определенные штампы сформированы в сознании, поздно приучать детей к чему-то другому.

Самое большое зло – эгоизм, индивидуализм отдельных родителей. Иногда это зло выливается в слепую, инстинктивную любовь к своему ребенку… Если отец и мать все силы своего сердца отдают детям, если за ними не видят других людей, – эта гипертрофированная любовь в конце концов оборачивается несчастьем.

Родителям всегда хочется переложить вину детей на чьи-нибудь или на свои собственные плечи…

Родители меньше всего прощают своим детям те пороки, которые они сами им привили.

Плох тот воспитатель детей, который не помнит своего детства.

Мать и отец – злые враги сыну, если они его не обучили: неказист он в собрании людей, словно цапля в стаде фламинго.

Посмотрите внимательнее на отношение родителей к детям, детей к родителям, словом, посмотрите внимательнее на воспитание – и у вас сердце обольется кровью. Ребенок ест что ни попало и сколько хочет: что нужды! говорят нежные родители: ведь он еще дитя! Ребенок мучит собаку или колотит дворового мальчишку: что нужды! восклицают заботливые родители, ведь он еще дитя! Дети ссорятся, кричат между собою, и если их крик, брань и слезы не мешают папеньке и маменьке соснуть после обеда, или поговорить с гостями, – что нужды – ведь они дети, пусть себе ссорятся и кричат: вырастут велики, не будут ссориться и кричать! Перебранившись, а иногда и передравшись друг с другом, дети прибегают к отцу и матери с жалобою друг на друга, и помилуйте! стоит ли разбирать детские ссоры! Если вы строги, дайте всем по щелчку, или пересеките всех розгами, чтоб никому не было завидно; если вы добры к детям, или воспитываете их на благородную ногу, – дайте им игрушек или сладостей, да, перецеловав их, вышлите от себя, чтобы они опять пошли браниться и драться. Ребенок не учится, не хочет и слышать, чтобы взять в руки книгу: что за нужда, ведь он еще дитя – подрастет, будет поумнее, так станет и учиться! Ребенок хватается за всякую книгу, какая ему ни попадется, хотя бы то была анатомия с картинками, или Аретин с гравюрами: что за нужда – ведь он еще дитя! благо, что охота к книгам есть – пусть лучше навыкает читать, чем резвиться! Учитель говорит отцу, что грамматика, которую он купил для сына, не годится, что она или уж устарела, или бестолкова, бессмысленна, что ее не понимает сам автор, не знающий ни духа, ни характера языка: это еще что за новости! восклицает опытный и благоразумный родитель: ведь он дитя – для него всякая книга годится, а за эту я заплатил деньгами, стало быть, хороша!.. А между тем, заговорите с «дражайшими родителями» о детях и воспитании: сколько общих фраз, сколько ходячих истин наговорят или нарезонерствуют они вам! «Ах, дети! да как тяжко иметь детей! сколько забот! надо вырастить да и воспитать! Мы ничего не щадим для воспитания своих детей! Из последних сил бьемся! Я отдал своих в училище, покупаю книги – тьма расходов! А мы для своих приискали мадам (или мамзель – провинциальные названия гувернанток), чтобы они и по-французски знали и на фортепьянах играли!» В добрый час, дражайшие родители!..