Покровский Иосиф - История римского права
Общим юридическим результатом capitis deminutio maxima является полная потеря прав, как личных (patria potestas и т. д.), так и имущественных. Что касается, в частности, последних, то имущество capite minutus переходит или к государству (например, в случае продажи incensus уклонившийся от ценза (переписи) с целью избежать призыва на военную службу, что каралось продажей в рабство за границу), или к известным частным лицам — к кредитору, продающему должника, к хозяину раба, с которым женщина вступила в связь, и т. д. Но долги лица, подвергшегося capitas deminutio, принципиально погашались за исчезновением их субъекта — лица обязанного. Так как, однако, это было несправедливо по отношению к его кредиторам, то претор стал давать последним actio utilis (иск по аналогии) против тех, к кому имущество переходит, и, если они не пожелают уплатить долги, вводил кредиторов во владение имуществом capite minutus и предоставлял им продать его для своего удовлетворения (fr. 2. D. 4. 5).
2. Capitis deminutio media наступает тогда, когда лицо, сохраняя свободу, утрачивает права римского гражданства; это бывает, главным образом, в случае aquae et ignis interdictio, а в императорское время в случае ссылки — deportatio (§ 2 In. 1. 16). В силу правила «civilis ratio civilia quodem jura corrumpere potest, naturalia vero non potest» («правило цивильного права может разрушить цивильные же права, но не естественные», Gai. 1. 158) лицо, подвергшееся capitis deminutio media, теряет свои цивильные права, но сохраняет отношения juris gentium: так, например, теряется agnatio, но сохраняется cognatio. Имущество также или теряется (при удалении в изгнание: «amissis bonis et civitate relicta nudus exulat» («потеряв имущество и оставив государство, становится изгнанником», fr. 7. 3. F. 4. 5), или конфискуется (при deportatio). Долги и здесь jure civili («по цивильному праву») погашаются, но интересы кредиторов охраняются так же, как и в случаях capitis deminutio maxima (fr. 2 pr. D. 4. 5).
3. Наконец, capitis deminutio minima происходит тогда, когда меняется семейное положение лица, а это возможно в следующих видах: а) persona sui juris превращается в persona alieni juris: лицо семейно самостоятельное усыновляется кем — либо (arrogatio); женщина, не подчиненная ничьей власти, выходит замуж (conventio in manum); b) persona alieni juris переходит из — под власти одного paterfamilias под власть другого: сын отдается кому — нибудь в усыновление (adoptio) и т. д.; c) наконец, сюда же относится классическими юристами и тот случай, когда persona alieni juris посредством искусственного акта mancipatio делается persona sui juris — например, сын освобождается своим отцом из — под его власти (emancipatio). По существу, в этом последнем случае происходит не умаление status, а напротив — его усиление: сын делается полноправным субъектом; если же классические юристы и в этом случае усматривали capitis deminutio, то лишь по традиции — потому, что для достижения такого результата сын должен был подвергнуться троекратной (для формы) продаже in mancipium, то есть хоть на мгновение должен был стать in servilem condicionem («в положение раба», Gai. 1. 162). То же соображение имеет значение и для случая b. Результатом capitis deminutio minima является полный разрыв прежних семейных (агнатических) связей со всеми вытекающими из них правами (наследования и т. д.). Если лицо, доныне семейно самостоятельное, превратилось в persona alieni juris, то все его имущество переходит к его новому домовладыке, но долги и здесь jure civili погашаются; претор, однако, дает кредиторам restitutio in integrum, то есть предоставляет им иски против самого capite minutus с фикцией «ac si capite deminutus non esset» (как если не был подвергнут capitis deminutio); вследствие этих исков новый домовладыка должен будет либо уплатить, либо выдать имущество capite minutus для удовлетворения (Gai. 3. 84, fr. 2. 1. D. 4. 5).
Помимо трех основных status, полнота гражданской правоспособности предполагает еще состояние гражданской чести — status inlaesae dignitatis (fr. 5. 1. D. 50. 13). Лица, в силу тех или других причин опороченные, подвергаются гражданскому бесчестью (existimatio minuitur) и ограничиваются в некоторых правах. В истории римского права гражданское бесчестье встречается в нескольких видах.
Древнейший вид — intestabilitas. Законы XII таблиц постановляли: «Qui se sierit testarier libripensve fuerit, ni testimonium fatiatur, improbus intestabilisque esto»: кто будет свидетелем (или libripens’ом) при заключении сделки и потом откажет в своем свидетельстве (в случае спора), да будет improbus intestabilisque. Последнее обозначало, что такой человек впредь не только не может быть свидетелем у других, но и сам не может никого приглашать к себе в свидетели. А так как почти все сделки древнего права совершаются при участии свидетелей, то указанное ограничение по существу создавало полную юридическую недееспособность. С постепенным исчезновением старых формальных сделок этот вид гражданского бесчестья утратил свое значение.
Римские магистраты в пределах своей компетенции также при разных обстоятельствах обращали внимание на гражданскую беспорочность лица, не допуская к тем или другим функциям людей с сомнительной в том или ином отношении репутацией. Так создался институт ignominia или infamia. Цензоры, контролеры нравов по преимуществу (regimen morum), по своему усмотрению могли то или другое лицо вычеркнуть из списка сенаторов, из всаднических центурий и т. д. Консулы, руководя выборами в магистраты, могли отказать лицу, по их мнению, себя опорочившему, в выставлении его кандидатуры. Преторы также могли не допускать к выступлению перед ними на суде.
В то время как контроль цензоров и консулов с падением республики исчез, преторская infamia сделалась прочным институтом гражданского права. Она наступает в одних случаях непосредственно в силу тех или других обстоятельств (бесславное удаление в отставку из легионов, заключение двойного обручения и т. д. — так наз. infamia immediata), а в других случаях является результатом обвинения лица в известных процессах (в judicia publica, по actio furti, vi bonorum raptorum, injuriarum, doli, pro socio, tutelae, mandati, depositi (о искам в отношении кражи, грабежа, нанесения личной обиды, злоумышленного обмана при сделках, нарушения договоров товарищества, поручения, хранения, недобросовестного поведения в качестве опекуна); все эти иски называются поэтому исками инфамирующими — actiones famosae, а самая infamia здесь есть так называемая infamia mediata). Лицо, подвергнувшееся infamia, лишается права быть избранным в общественные должности (например, в декурионы), быть опекуном, выступать на суде в качестве представителя за других (procurator) и т. д.
Наконец, вне пределов infamia, регулированной преторским эдиктом, некоторые профессии (ремесло актера, проститутки и некоторые другие) накладывали на лиц, к ним принадлежавших, также пятно известного общественного презрения — так называемого turpitudo, что также отзывалось на их юридическом положении (см., например, § 81).
§ 51. Status controversia
То или другое состояния лица, status, может стать предметом спора. Поскольку этот спор имеет значение для публичных прав, он будет разрешаться соответствующей властью в порядке административного производства: если, например, кто — либо пожелает выставить свою кандидатуру в магистраты и будет сделано заявление о том, что кандидат — libertinus, то разобраться в этом — дело магистрата, руководящего выборами. Поскольку же спор о status имеет значение для тех или других гражданских правоотношений, он подлежит компетенции гражданских судов.
1. Спор о свободе, status libertatis, может возникнуть двояким образом:
а) Кто — либо заявляет претензию, что человек, который живет в настоящий момент как свободный, в действительности есть его раб. Тогда процесс осуществлялся в древнейшее время в форме vindicatio in servitutem: истец, накладывая на предполагаемого раба vindicta перед магистратом, произносит формулу обыкновенной vindicatio — «hunc ego hominem ex Quirtium meum esse aio». Если виндицируемый желает оспаривать, то он должен заручиться каким — либо заступником, который называется assertor in libertatem и который займет затем роль ответчика, заявив contravindicatio: «aio hunc hominem liberum esse». Сам же виновник спора стороною в процессе явиться не может, подобно тому, как не может быть ею должник, подвергающийся manus injectio.
b) Второй случай — обратный: лицо, являющееся чьим — либо рабом, узнаёт, что оно в действительности свободно; здесь также должен выступить assertor, который начнет против господина иск в форме vindicatio in libertatem: наложив vindicta, заявив «aio hunc hominem liberum esse». Дальнейший процесс в обоих случаях будет идти в форме legis actio per sacramentum, причем ввиду особой важности предмета спора и необходимости лучших гарантий для лиц, свобода которых оспаривается, для этих исков были установлены некоторые особые положения.
Прежде всего, споры эти подлежат компетенции особой постоянной коллегии — decemviri stlitibus judicandis; кроме того, сумма sacramentum во всех случаях — низшая, 50 ассов (Gai. 4. 14); на время процесса человек, составляющий предмет спора, должен рассматриваться как свободный («vindicias dato secundum libertatem»); наконец, в отличие от обыкновенных исков, процесс о свободе может быть возобновляем несколько раз («quotienscumque vellet quis» — «сколько раз кто ни захочет»). — С переходом к формулярному процессу словесная vindicatio in servitutem или in libertatem была заменена производство per formulam, хотя строение этой формулы неясно. Но необходимость ассертора продолжает сохраняться не только в формулярном процессе, но и позже — в эпоху производства экстраординарного; только Юстиниан отменил этот остаток глубокой старины (c. un. 7. 17).
