Борис Клин - Родителей — в отставку? Разрушение семьи под видом борьбы за права детей

Система, которая стала складываться в конце XIX в., не получила развития по одной-единственной причине: началась война, судьи были мобилизованы на фронт, разруха в стране, некому этим было заниматься. В первые годы советской власти прежние люди продолжали развивать эти идеи.

После революции было сделано немало для искоренения беспризорности. Достаточно вспомнить деятельность выдающегося педагога Макаренко. Но ни в советское время, ни в наше судьбу детей не решают единолично. Опыт зарубежных стран показывает, что при введении ювенальной юстиции все решается практически единолично ювенальным судьей или социальным работником.

Не случайно поэтому в первые годы советской власти, когда появились комиссии по делам несовершеннолетних, они не могли быть представлены единолично.

В нашей стране был накоплен уникальный опыт работы с подростками, оказавшимися в трудной жизненной ситуации, но, к сожалению, с развалом Союза произошел и развал системы. Каждый орган стал работать сам по себе.

35-летняя жительница Арада (Израиль) покончила с собой, а ее муж предпринял безуспешную попытку сделать то же самое после того, как у этой пары социальные службы забрали детей.

«У меня забрали детей, и мне незачем больше жить», — написала женщина в предсмертной записке, а затем приняла большое количество таблеток, запив их водкой. Муж, обнаружив в квартире мертвую жену, попытался покончить с собой, также оставив предсмертное письмо. «Она единственное, что у меня осталось в этой жизни, и без нее мне незачем жить», — говорилось в этом письме.

Соседи обратили внимание на тишину в этой квартире и постучали в дверь. После того, как ответа не последовало, обеспокоенные жильцы вызвали полицию. Та взломала дверь и обнаружила мертвую женщину и мужчину без сознания. Мужчине была оказана медицинская помощь, и он выписан из больницы «Сорока».

В ходе следствия выяснилось, что у семейной пары двое детей — двух и 14-ти лет. Решением социальных служб двухлетний ребенок передан на усыновление, а 14-летняя девочка направлена в интернат. Родители вели длительную борьбу с социальными службами, чтобы не лишаться детей. Однако эта борьба оказалась безуспешной.

Сообщается, что экономическое положение семьи было крайне тяжелым. Женщина зарабатывала на жизнь уборками, а мужчина длительное время оставался без работы. На фоне тяжелого материального положения между супругами вспыхивали постоянные ссоры. Вместе с тем причина столь жесткого решения социальных служб остается неизвестной.

Сообщается, что сейчас в Израиле есть более 9000 детей, живущих вне своих семей. Из них 2500 расстались с родителями вопреки желанию родителей, на основании решения судебных инстанций.

В 90-е из системы образования был выведен элемент воспитания, и это сразу разорвало связь школы и семьи. В наши дни этот пробел в законодательстве устранили, а опыт комиссий по делам несовершеннолетних стал одним из передовых в мире.

Александр Разумовский,

координатор движения «Народный Собор»

«Паспорт школьника» раскроет все семейные секреты

Министерство образования и науки России разработало «паспорт здоровья школьника». Как говорится в сообщении ведомства, в течение двух лет такой «паспорт» планируется завести на каждого школьника, сообщает Infox.

«Паспорт здоровья ребенка», скорее всего, — не что иное, как организованный сбор сведений для создаваемой «ювенальной системы».

На фоне развернувшихся баталий вокруг протаскивания в России прозападными кругами так называемой ювенальной системы как-то почти незаметно промелькнула инициатива чиновников о введении для детей обязательного «паспорта здоровья». Между тем есть весьма серьезные основания полагать, что эта очередная новация является важнейшей частью проектируемой ювенальной системы, позволяющей сформировать банк данных на всех ее потенциальных жертв.

Предполагается, что «паспорт» будет заполняться ребенком совместно с родителями, учителями, медицинскими работниками, психологами (которые со временем все будут работать на ювенальные структуры).

«Добровольное» досье на семью

Сведения — максимально полные.

Во-первых — болезни, состояние здоровья, физические (спортивные) данные, вредные привычки, где и у каких врачей наблюдался. То есть всесторонний сбор конфиденциальных сведений о здоровье ребенка, в т. ч. — обычно составляющих врачебную тайну.

Во-вторых, сведения о родителях и родственниках, проживающих вместе, их работе, вредных привычках, о конфликтности семейной обстановки (всегда полезно знать не только, у кого папа — банкир или высокопоставленный чиновник, имеющий доступ к гостайнам, но и о его «вредных привычках» и «конфликтности в семье», через которые на него можно воздействовать).

В-третьих, полный набор сведений о личности самого ребенка — психофизиологические параметры, интеллект, обучаемость. Сфера личных интересов и круг общения (все друзья, контакты, вредные привычки берутся на учет). Обычно подобное досье на конкретного человека собирают спецслужбы, а также многие секты, работающие на иностранные разведки. Но теперь его планируется легально собирать на всех (!) детей.

«Ты меня неправильно кормишь, мама!»

И в-четвертых, ребенку предлагается расписать день по минутам: сколько на школу, питание, отдых, спорт и т. д. (церковь, например) он тратит. Ему предлагается «пирамида здорового питания» (фрукты — 2–4 вида ежедневно, овощи — 3–5 видов ежедневно, мясные (рыбные) и молочные продукты — по 2–3 вида ежедневно и т. д.). И просьба — указать, сколько чего ребенок в действительности потребляет. Там же предлагается нарисовать план своей комнаты и указать, не проживает ли в ней еще кто-нибудь. В итоге ребенок должен понять, что питается в своей семье он неправильно, живет тесно, и почувствовать себя «ущемленным», о чем сообщить через свой «паспорт здоровья» добрым людям из ювенальные структур.

Таким образом, осуществляется единовременный сбор всесторонних (!) личных: (в том числе — конфиденциальных) данных о каждом (!} ребенке, его здоровье, круге общения, семье и «болевых: точках», через которые на этого ребенка и эту семью можно воздействовать. Затем все эти разнообразные сведения заносятся в единый банк данных, который становится в руках ювенальщиков страшным орудием тотального контроля не только над обществом, но и над структурами власти.

На коротком поводке

Судите сами.

Разумеется, ребенок получит доступ не только к своему «паспорту», но и — через разговоры со сверстниками — к их «паспортам». Инициируется своеобразная конкуренция между детьми — кто лучше питается, больше отдыхает, имеет лучшую комнату и больше времени на компьютер и игры. Поскольку социальное положение детей неравномерно, все претензии на «проигрыш» выливаются на родителей, ведут к претензиям, конфликтам внутри семьи и комплексу неполноценности, которые, в конце концов, тоже становятся достоянием ювенальщиков. И тогда только от них всецело будет зависеть — оставить ли пока что семью в покое, занеся ее в реестр «неблагополучных» (то есть потенциально годных к «разработке»), или заняться ею плотно — с целью либо шантажа родителей (бизнес-интересы, политика, вымогательство, «заказ» конкурента и т. д.), либо изъятия детей.

О последнем чуть подробнее. Здесь получают развитие сразу несколько ветвей криминального бизнеса.

Банк «живого товара»

«Коммерческое» усыновление, главным образом — за границу, получит широчайшее развитие. Только за 2007–2008 гг., когда лоббисты наиболее активно принялись проталкивать введение ювенальной системы, в России открыли 63 (!) новых агентства по усыновлению. Причем в некоторых регионах каждый второй ребенок «уходит» за границу. Не бесплатно, разумеется. Банк по выбору «живого товара» с соответствующими физическими и интеллектуальными параметрами после введения «паспортов» у этой системы будет огромный. Останется только наметить «объект покупки», взять его в разработку и в течение нескольких месяцев изъять из семьи. Или не изымать, если заплатят родители. Прибыль, таким образом, получается в любом случае. Плюс — бизнес на внесении в «паспорт» необходимых данных о здоровье, позволяющий вывезти за рубеж абсолютно здорового ребенка под видом инвалида. Не хочется говорить об «экспорте» российских детей «на органы», но и это тоже весьма вероятная составляющая предстоящего «тотального усыновления».

«Опекунский» бизнес

Другим доходным бизнесом, несомненно, станут т. н. «фостерные» семьи. При массовом изъятии ювеналами детей в стране, где и так на улице до двух миллионов беспризорников, никаких детских домов не хватит. И тогда, по западному образцу, начнут помещать их во временные «опекунские» («фостерные») семьи, причем оплачивать расходы на содержание ребенка придется государству (налогоплательщикам). Обычно это по 20–30 детей в семье, а то и по 40. Бизнес довольно доходный, тем более что состав семей для такого рода деятельности будут определять ювенальщики. Но самое неприятное в этом деле, судя по зарубежному опыту, состоит в том, что среди подобных семей все более широко используют для получения в свое распоряжение детей разного рода сектанты, гомосексуалисты, педофилы и порнографы. То же самое, несомненно, будет и у нас.