Наследство по завещанию и не только - Наталия Николаевна Козлова
Т.Ч. и Ю.Ч. обратились в суд с иском о продлении срока для принятия наследства, открывшегося после смерти их отца К.Ч., умершего в октябре 1999 г., и признании за ними права собственности за каждой по 1/2 части квартиры, принадлежавшей К.Ч., мотивируя свои требования тем, что срок для принятия наследства был пропущен ими по уважительной причине, так как они были несовершеннолетними, а кроме того, на момент открытия наследства нотариусом не было принято заявление о принятии наследства, которое было подано в установленный законом срок их матерью – Л.Ч., поскольку указанная квартира по договору ренты принадлежала уже не их отцу К.Ч., а другому лицу, Ю.Н., с которым К.Ч. заключил договор ренты, признанный впоследствии (в июле 2002 г.) судом недействительным. Решением Преображенского районного суда г. Москвы от 21 марта 2003 г. иск был удовлетворен полностью. Определением Судебной коллегии по гражданским делам Московского городского суда от 10 июня 2003 г. решение суда оставлено без изменения. В порядке надзора 20 сентября 2004 г. дело было передано для рассмотрения по существу в Президиум Московского городского суда. Проверив материалы дела и обсудив доводы надзорной жалобы., Президиум Московского городского суда отменил решение Преображенского районного суда от 21 марта 2003 г. и Определение Судебной коллегии по гражданским делам Московского городского суда от 10 июня 2003 г., а дело направил в суд первой инстанции на новое рассмотрение. При этом Президиум указал, что, признавая доводы истцов об уважительности пропуска срока принятия наследства обоснованными, суд сослался на объяснение истцов о том, что нотариусом не было принято заявление о принятии наследства. Однако данные доводы в нарушение требований процессуального законодательства (ст. 56 ГПК РФ) ничем подтверждены не были. Кроме того, принимая решение о восстановлении срока принятия наследства, суд исходил из того, что договор ренты, заключенный между К.Ч. и Ю.Н., был признан недействительным решением районного народного суда (31 июля 2002 г.), которое определением судебной коллегии по гражданским делам Московского городского суда (14 октября 2002 г.) было оставлено без изменений. Однако 19 июня 2003 г. решение районного суда от 31 июля 2002 г. и Определение Судебной коллегии по гражданским делам Московского городского суда от 14 октября 2002 г. были отменены Президиумом Московского городского суда и дело было направлено в суд первой инстанции на новое рассмотрение. Таким образом, обжалуемые решение Преображенского районного суда и определение судебной коллегии по гражданским делам Московского городского суда были постановлены на основании решения суда первой инстанции по иску о признании договора ренты недействительным, которое было впоследствии отменено. Президиум, кроме того, отметил, что из материалов дела не видно, имеется ли другое имущество умершего К.Ч., в отношении которого необходимо оформить наследственные отношения.
В приведенном деле основанием для отмены надзорной инстанцией решения районного суда, признавшего уважительными причины пропуска срока для принятия наследства, является нарушение требований процессуального законодательства (отсутствие подтверждения отказа нотариуса в принятии заявления о принятии наследства и ссылка на впоследствии отмененное решение суда, признавшего недействительным договор ренты). Однако материалы дела дают основание и для постановки ряда материально-правовых вопросов.
Судя по материалам дела, Л.Ч., действуя в интересах несовершеннолетних Т.Ч. и Ю.Ч., обратилась к нотариусу с заявлением о принятии наследства, состоявшего из спорной квартиры. Мотивом для отказа нотариуса в принятии заявления Л.Ч. о принятии наследства, очевидно, послужило то обстоятельство, что на момент обращения Л.Ч. к нотариусу договор ренты не был оспорен (он был признан недействительным спустя 2 года и 9 месяцев после открытия наследства) и квартира не входила в состав наследства. Подобный отказ представляется нам совершенно необоснованным, поскольку закон (ч. 2 ст. 546 ГК РСФСР, действовавшая в момент заявления Л.Ч. о принятии наследства, и ныне действующая ст. 1153 ГК РФ) не обусловливает принятие наследства путем подачи нотариусу заявления о принятии наследства наличием или отсутствием наследственного имущества. Таким образом, наследник мог подать заявление о принятии наследства даже в случае, когда в этот момент у него отсутствовали сведения о составе имущества наследодателя Закон, таким образом, устанавливая определенный срок для принятия наследства, не исключал, что собственно наследственное имущество могло появиться и по истечении этого срока В рассматриваемом деле нотариус имел право лишь отказать в выдаче свидетельства о праве на наследство, поскольку закон (ч. 1 ст. 72 Основ законодательства Российской Федерации о нотариате) обязывал его проверить состав и место нахождения наследственного имущества. То обстоятельство, что на момент обращения к нотариусу квартира находилась в собственности другого лица, равно как и отсутствие на этот момент сведений о составе имущества наследодателя, не могут являться основанием для отказа в принятии нотариусом заявления о принятии наследства, поскольку для совершения этого действия нотариус должен лишь надлежащим образом удостоверить, что соответствующие наследники в течение установленного законом срока изъявили намерения стать субъектами прав и обязанностей, принадлежавших наследодателю. Поэтому при принятии заявления о принятии наследства нотариус лишь устанавливает личность наследника, проверяет подлинность его подписи на заявлении и делает на этом заявлении отметку с указанием наименования документа, удостоверяющего личность, и его реквизитов Проверка нотариусом наличия имущества в случае обращения к нему с заявлением о принятии наследства действующим законодательством не предусматривается, а поэтому отказ в принятии такого заявления должен считаться необоснованным. Поскольку надзорная инстанция указала на отсутствие в деле доказательств отказа нотариуса в принятии заявления о принятии наследства, вопрос о правомерности или неправомерности его отказа может быть решен только при исследовании обстоятельств, при которых истицам было отказано в принятии заявления о принятии ими наследства.
Очевидно, если выяснится, что нотариус действительно отказал Л.Ч. в принятии у нее заявления о принятии Т.Ч. и Ю.Ч. наследства после смерти К.Ч., причина пропуска срока для принятия наследства должна считаться уважительной, так как истицы, обратившись в установленный законом срок с заявлением о желании принять наследство К.Ч., в чем бы оно ни заключалось, были, помимо их воли, лишены возможности совершить соответствующее действие. Однако, имея достоверно подтвержденные данные о том, что истицы своевременно обращались к нотариусу с заявлением о принятии наследства, суд, по нашему мнению, должен был не продлевать им срок на принятие наследства, а признать их своевременно принявшими наследство, так
