Олег Баев - Основы криминалистики. Курс лекций
Но при этом возникают многочисленные проблемы, наиболее дискуссионные из которых будут рассмотрены чуть позже. Связаны они в целом с решением вопроса о допустимости использования имеющихся технических возможностей в уголовном процессе.
Мне этот вопрос представляется и в теоретическом, и в практическом плане принципиальнейшим – что может и что не может делать субъект процессуального исследования преступлений по использованию в этих целях криминалистических средств и возможностей.
Дело в том очевидном факте, что сами по себе приборы, аппаратура, приспособления, материалы, технические достижения в целом (иными словами, все то, что мы объединяем понятием ТКС – технико-криминалистические средства) как таковые, если так можно выразиться, существуют вне закона, вне этики и морали. Они – данность. Ядерная физика позволяет познать глубины материи и мироздания. И она же привела к созданию атомной и водородной бомб, к семипалатинской и чернобыльской катастрофам. Микроскоп можно использовать по его прямому назначению, но при большом желании им можно забивать гвозди или колоть грецкие орехи и т. д. Тем более важно решение проблемы допустимости в нашем случае, когда применение ТКС – штучно, касается конкретного уголовного дела, применяется к конкретным людям, от чего во многих случаях зависят их судьбы, зачастую – свобода, иногда в известных случаях – «на всю оставшуюся жизнь».
Можно в этой связи говорить о двух направлениях: о допустимости самих ТКС и допустимости приемов их применения. Представляется, что допустимость ТКС как таковых может быть оценена с позиций двух достаточно очевидных критериев: научной обоснованности средства для достижения цели его применения и технической его безопасности как для пользователя, так и для собираемого и исследуемого объекта.
Первый критерий обусловливает необходимость того, чтобы ТКС было серьезно обосновано теоретическими положениями и экспериментальными результатами соответствующей базовой для данного ТКС науки: физики, химии, биологии и т. п., самой криминалистики, если речь идет о собственно криминалистическом техническом средстве (вспомним приведенную ранее классификацию ТКС).
Второй из названных критериев обозначает то, что ТКС должно быть само по себе технически безопасно для его пользователя с учетом наличия у последнего соответствующих специальных познаний. Подчеркиваю: безопасность ТКС должна оцениваться с позиций наличия у субъекта его применения специальных познаний. Далеко не все технические средства могут быть снабжены системой предохранителей, составляющих так называемую «защиту от дурака». Эти проблемы весьма актуальны, например, для ТКС, предназначенных для собирания и исследования взрывоопасных объектов, ядовитых и отравляющих веществ, основанных на использовании для исследования вещественных доказательств радиоактивных изотопов, и т. п.
Кроме того, используемое ТКС не должно приводить к изменению или уничтожению собираемых или исследуемых объектов, если, конечно же, последнее не предопределяется самой сущностью технико-криминалистической методики. Например, для ответа на вопрос, пригодны ли представленные на исследование патроны для стрельбы, судебный баллист должен произвести ими выстрелы. Кстати сказать, одна из наиболее актуальных проблем современной криминалистической техники и состоит в создании теории и частных методик их исследования, не разрушающих вещественные доказательства (в частности, этим проблемам посвящено интересное исследование Е.Р. Россинской «Концептуальные основы теории неразрушающих методов исследования вещественных доказательств», М., 1993).
Эти же критерии -
а) научной обоснованности и
б) безопасности применения лежат в основе допустимости технико-криминалистических приемов работы с технико-криминалистическими средствами как таковыми.
Но помимо указанных выше допустимость технико-криминалистического приема (далее – ТКП) связана с его соответствием еще ряду критериев. Основными из них являются следующие:
в) ТКС должно быть законным.
Это означает, что сама возможность использования технико-криминалистического средства должна быть предусмотрена нормой уголовно-процессуального права, регламентирующей порядок производства того либо иного следственного действия. Так, например, УПК РФ указал, что при производстве следственных действий могут применяться технические средства и способы обнаружения, фиксации и изъятия следов преступления и вещественных доказательств (ч. 6 ст. 164); при допросе по инициативе следователя или по ходатайству допрашиваемого могут быть проведены фотографирование, аудио– и (или) видеозапись, киносъемка (ч. 4 ст. 189) и т. д. Однако и новый уголовно-процессуальный закон в этом плане не совсем последователен (как то имело место и в УПК РСФСР). В частности, право на осуществление видеозаписи почему-то не предусмотрено статьей 182 УПК РФ, регламентирующей производство обыска и выемки. Более того, им законодательно не наделен следователь и при производстве такого следственного действия, как предъявление для опознания (ст. 193 УПК РФ). Это же – очевидный нонсенс, ибо при производстве названных следственных действий применение таких запечатлевающих технических средств, как фотографирование или звукозапись (не говоря уже о видеосъемке), насущно необходимо. При обыске они позволят объективно зафиксировать и сам процесс поисков, и место обнаружения искомого объекта до его извлечения из тайника и тем самым предупредить или при необходимости опровергнуть возможные объяснения обыскиваемого о том, что данный предмет был ему подложен обыскивающими, либо, напротив, в отдельных случаях подтвepдить этот факт. Не могу не привести весьма показательный в отношении последнего пример из судебной практики.
При задержании и личном обыске Н. в кармане его брюк была обнаружена граната, за хранение и ношение которой он и был привлечен к уголовной ответственности. Н. категорически настаивал на том, что граната ему была подложена после задержания работниками милиции, подозревающими его в принадлежности к одной из организованных преступных группировок. Процесс задержания и личного обыска Н. оперативными работниками фиксировался с помощью видеозаписи, которая в качестве доказательства была представлена в суд.
При ее просмотре в суде было установлено, что когда работниками милиции Н. был положен на землю животом вниз и на него были надеты наручники, сковавшие его руки за спиной, около его головы лежали слетевшие с его лица очки. Следующий кадр видеозаписи зафиксировал, как из кармана брюк Н. работник милиции достает гранату, а за ней… очки Н., ранее лежавшие на земле.
Суд совершенно обоснованно постановил по данному делу оправдательный приговор, оставленный в силе затем и кассационной, и надзорной судебными инстанциями (архив Бутурлиновского райсуда Воронежской области, 1999 г.).
Что лучше, чем видеозапись всего процесса предъявления для опознания, позволит, например, убедиться в том, были ли лица, предъявляемые для опознания, сходны между собой, как того требует закон, по внешности и одежде, не задавались ли следователем опознающему наводящие вопросы или осуществлялись наводящие действия? Именно поэтому в настоящее время не только при допросе, но и при предъявлении для опознания, и в других необходимых случаях следователи активно используют видеозапись.
Поэтому я полагаю, что отвечающим, во всяком случае, не противоречащим, критерию законности будет применение ТКС и при производстве следственных и иных действий по исследованию преступлений, процессуальная регламентация которых не содержит прямого указания на такую возможность. Но при соблюдении двух обязательных условий: во-первых, применение ТКС не должно каким-либо образом нарушать или ограничивать права участвующих в данном действии лиц; во-вторых, его применение должно быть направлено на объективизацию самого процесса производства действия и полученных результатов.
Попутно скажу, что, на мой взгляд, законодатель при разработке УПК РФ верно отказался от перечисления ТКС, которые можно применять при производстве того или иного следственного действия, ибо никто сегодня не может предугадать, какое техническое средство, эффективное для процессуального исследования преступлений, может быть создано криминалистами или приспособлено ими для этого в самое ближайшее будущее. Напомню, что в части 6 ст. 164 УПК РФ указано: «При производстве следственных действий могут применяться технические средства и способы обнаружения, фиксации и изъятия следов преступления и вещественных доказательств»;
г) использование технико-криминалистического средства, иными словами, криминалистические приемы его применения, должны быть нравственно допустимыми, соответствовать требованиям морали и принципам общей и судебной этики. Разумеется, эта проблема наиболее актуальна, когда ТКС используется при непосредственном взаимодействии с людьми с целью получения от них объективной информации об исследуемом событии, которой эти лица, по мнению следователя, обладают.
