Самат Ягофаров - Международные стандарты в уголовном судопроизводстве
§ 2 Понятие и форма закрепления и выражения международных стандартов по правам человека
Глобализация, распространение международно-правовых стандартов, интернационализация соответствующих международно-правовых требований оказываются, таким образом, взаимосвязанными. И именно поэтому, как подчеркивает, к примеру, Л. В. Брусницин26, в русле общего процесса правовой интеграции, участником которого с конца XX в. является и Россия, сближение российского законодательства с этими стандартами является естественным и необходимым.
В этой связи А. П. Гуськова отмечает, что одной из современных задач российской юридической и нормотворческой деятельности, а также правоприменительной практики, связанных с утверждением подлинного правового государства, является реальное обеспечение и защита прав, свобод человека27. В другой своей работе А. П. Гуськова справедливо акцентирует внимание на том, что «сегодня в достаточной степени имеются конкретные проблемы, вытекающие из несходства регулирования в государствах Содружества многих вопросов. Так, например, не все государства признали общепризнанные нормы международного права частью национальной правовой системы» 28.
По мнению Г.В. Игнатенко предыдущий опыт развития переломил одностороннее отношение к пониманию международного права как регулятора межгосударственных отношений и создал условия для включения общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров в правовую систему РФ29.
Вероятно, с учетом происходящих изменений М.В. Баглай справедливо выдвинул тезис о том, что «международные стандарты в отсутствие конституционной или иной регламентации, при коллизиях или в ситуациях совместного применения могут иметь значение самостоятельного нормативного регулятора, а не только выступать в качестве нормативного минимума, определяющего уровень государственной регламентации» 30.
В этой связи, на правоприменителя возложена нелегкая функция31, поскольку квалификация соответствия того или иного внутреннего нормативного акта международным обязательствам страны требует не только глубинного понимания природы последних, но и фактического знания спектра существующих международных актов32.
В данном контексте, в качестве основного элемента, являющегося важной гарантией осуществления прав личности в сфере уголовного правосудия, должен выступать наиболее оптимальный механизм осуществления уголовного судопроизводства, в основу которого положен максимальный уровень обеспечения прав личности. В целях создания такого механизма уголовного судопроизводства возникает потребность проведения исследования существующих международных стандартов по правам человека в сфере уголовного судопроизводства. В сущности, это и будет составлять его первичное содержание, являясь, в определенной степени, базовой основой.
Определенности ради надо заметить, что, несмотря на достаточно частое употребление таких категорий, как «международные стандарты», «Стандарты Совета Европы», ни в науке международного права, а тем более в уголовном процессе, не было уделено достаточного внимания раскрытию содержания данных категорий33. Поэтому оправданно, что отдельные исследователи указывают на отсутствие у большинства российских юристов четкого представления того, что же надо понимать под «международными стандартами»34, либо на проявление в отдельных случаях недоброжелательной реакции со стороны суда и правоохранительных органов, вызванных попытками апеллировать к тем самым международным стандартам35. И это все, по нашему мнению, указывает на поверхностное представление большинства российских юристов, не говоря уже о простых гражданах, о существующих международных стандартах. Учитывая указанные негативные моменты, научная общественность по-прежнему не оставляет попыток создать такой механизм уголовного судопроизводства, который основывался бы на существующих международных стандартах. Так, на состоявшейся в Москве 12 мая 2003 г. Всероссийской научно-практической конференции «Права человека в России и правозащитная деятельность государства» Федеральному Собранию было рекомендовано усилить законотворческую деятельность по приведению уголовно-процессуального законодательства к международно-правовым требованиям36. Между тем, необходимо сделать вывод, что данная рекомендация не была услышана, чему ярким свидетельством явилось увеличение срока содержания под стражей без предъявления обвинения до 30 суток по делам террористического характера.
На этом фоне по-прежнему является актуальной по своему статусу задача по изучению международных стандартов в сфере уголовного судопроизводства, определению их сущностного содержания и разработке механизма непосредственного включения их в правовую систему Российской Федерации.
На прошедшем в феврале 2003 г. Всероссийском совещании судей, посвященном применению в России общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров, было отмечено, что применение положений, содержащихся в международных стандартах, пока еще является редким явлением в нашей правоприменительной практике. Ссылки на соответствующие наднациональные нормы в решениях судов напрямую практически отсутствуют или же появляются достаточно редко. Все это говорит о том, что органы государственной власти пока не смогли сформулировать достаточно четкие позиции в отношении использования общепризнанных норм и принципов международного права, а такая неопределенность создает значительные проблемы в реализации международных стандартов по правам человека37. Сохраняется подобная ситуация и сегодня. Не случайно поэтому М.В. Баглай в своем выступление отметил, что «в связи с отсутствием единого понимания о природе таких категорий, как общепризнанные принципы и нормы международного права, существуют определенные затруднения в их реальном применении»38.
На данный аспект, начиная с момента принятия Конституции Российской Федерации, было уже обращено внимание многих исследователей, в том числе и процессуалистов. Так, например, А.Г. Волеводз подчеркивает, что «вопрос об общепризнанных принципах и нормах международного права уже на протяжении длительного времени является спорным в теории как международного, так и других отраслей права» 39.
Ввиду отсутствия четкого легального толкования сущности данной терминологии в науке высказываются весьма разнообразные концептуальные подходы к раскрытию их истинного значения.
Так, некоторые специалисты, например, Э.Б. Мельникова и Н.И. Марышев40, вообще не видят необходимости в конкретизации данных терминов, полагая, что их следует относить к понятийному аппарату общего международного права, другие к таковым относят некие абстрактные идеи, обычаи, которые существуют сами по себе либо нуждаются в установлении в каждом конкретном случае. Распространенным мнением следует считать отнесение к международным принципам и нормам международного права различных международных документов общего характера либо международных договоров, ратифицированных всеми либо большинством государств.
Бесспорно, реформа отечественного уголовно-процессуального законодательства должна осуществляться с учетом ч.4 ст. 15 Конституции РФ, устанавливающей, что «общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы». Но, несмотря на кажущуюся простоту и ясность принятого в науке определения общепризнанных принципов и норм международного права как правил поведения, закрепляющих достигнутый уровень сотрудничества государств, их всеобщую заинтересованность в решении назревших проблем и признаваемых в качестве универсальных всеми или подавляющим большинством государств, которые широко представляют различные социально-экономические системы мира41, в сущности же оно является достаточно схематичным и определяет лишь одно оценочное понятие через комплекс других оценочных категорий, и поэтому не дает ответа на главный вопрос, составляющий стержень проблемы, – какие же непосредственно нормы международного права необходимо относить к общепризнанным. Аналогичного имения придерживается и С. Бабенко, указывающий на то, что с учетом современного состояния российского законодательства общепризнанные принципы и нормы международного права фактически не подлежат применению при производстве по уголовным делам в силу их неопределенности42.
Реальная ситуация показывает, что на сегодня фактически нет ни одного международного документа, ратифицированного всеми государствами мирового сообщества. Поэтому сам по себе термин общепризнанность – категория весьма условная. Вместе с тем несомненным является то, что существует и ряд авторитетных документов, положений которых стараются придерживаться большинство государств. К ним относятся, прежде всего, Устав ООН, Всеобщая декларация прав человека и Пакты о правах 1966 г. Именно данные документы, по мнению большинства ученых, следует относить к общепризнанным нормам. Правда в этом случае остается неясным смысл (вернее, полное его отсутствие) включения положений об общепризнанных нормах в текст Конституции и других нормативных актов, в том числе и УПК РФ, если для России положения данных документов и так уже имеют обязательную силу, исходя из факта их ратификации. На данный факт указывает и В.М. Волженкина, говоря о том, что в таком случае «в Конституции вполне можно было бы ограничиться указанием, что в правовую систему страны входят международные договоры РФ»43.
