Джерри Спенс - Настольная книга адвоката. Искусство защиты в суде
Полицейский: Сознайся, сынок. Лучше расскажи правду, иначе будет еще хуже. Ты ведь отымел эту Нэнси?
Бадди: Я с ней ничего не делал.
Полицейский: Хочешь продолжать жить с отцом или отправиться в другое место? (Намек на то, что мальчика отберут у отца и отправят жить с матерью. Или в какое-нибудь ужасное место.)
Бадди: Я хочу жить с отцом. (Он начинает плакать.)
Полицейский: Тогда тебе лучше сознаться.
Бадди молчит.
Услышав этот диалог, члены команды могут дополнить его собственными идеями. Один из них так и делает.
Полицейский: Хочешь быть мужчиной? Ну, Нэнси не считала тебя мужчиной, а я считаю. (Полицейский кладет руку мальчику на плечо.) Почему бы тебе не признаться? Увидишь, все опять будет хорошо.
Детские игры. Во многих отношениях мы похожи на детей, которые играют во взрослых. И, наблюдая за ними, мы понимаем, что они часто говорят абсолютно правильные вещи, которые никогда не пришли бы нам в голову. Когда мы становимся детьми и играем как дети, то помогаем себе найти свое глубоко спрятанное «я» и раскрыть истину, которую в противном случае можем упустить. Каждый раз в этой ролевой игре психодраматического метода мы узнаем что-то новое.
Как она работает? Прежде всего адвокат пытается разобраться в своих чувствах и чувствах клиента. Он начинает представлять, каково быть пятнадцатилетним мальчиком, который запутался в жизни, потому что не знал, кто он есть, и не определил своей роли в отношениях с друзьями и семьей. Он вспоминает свое юношеское простодушие. Становясь клиентом и играя другие роли, адвокат получает новую способность — проникать в суть. Он начинает заботиться о клиенте, который стал для него личностью, а не безликим ребенком, самым информативным сообщением которого является фраза: «Я не знаю».
По мере того как мы узнаем все больше, члены команды вносят свое понимание ситуации. Возможно, отец все-таки надругался над 12-летней дочерью, а мальчик его покрывал. Но ни один член команды теперь не считает, что Бадди является тем злобным серийным насильником, которым когда-то казался. Может быть, он допускал сексуальные домогательства в отношении младшей сестры, но команда была вполне уверена, что он не насиловал Нэнси. И что такое изнасилование и половой акт по взаимному согласию у детей его возраста?
План перекрестного допроса Нэнси и ее матери теперь становится очевидным. У Нэнси был повод, чтобы покрывать своего ухажера. Нам необходимо узнать больше о нем, а также о трениях между матерью и дочерью касательно отношений с этим парнем (если таковые имелись). Перед тем как Нэнси займет свидетельское место и подвергнется перекрестному допросу, мы при желании можем разыграть этот сценарий.
А что насчет двенадцатилетней сестры Бадди? Что она может сказать об этой ситуации? Она живет с матерью. Может ли мать воздействовать на дочь таким образом, чтобы та обвинила отца, а девочка, чувствуя себя брошенной отцом, готова сделать это, руководствуясь детским понятием справедливости? На этом этапе раскрытия истории нельзя со стопроцентной уверенностью говорить о виновности или невиновности Бадди. Ролевая игра открыла много разных возможностей, которые необходимо изучить, прежде чем пятнадцатилетнему мальчику будет вынесен приговор, несмотря на его признание.
Как мы помним, у всех нас есть некоторый общий опыт, который в той или иной степени соотносится с опытом любого человека в мире. Есть мало преступлений (какими бы порочными и распутными они ни были), которые не вызвали бы ответного отклика в нашем первобытном начале — пусть в ослабленной и приглушенной форме. Проигрывая различные роли в деле Бадди, адвокат начинает понимать как клиента, так и оппонента таким образом, который был бы невозможен, не прими он воображаемого участия в этой семейной трагедии. В действительности многие сценарии могут не встретиться, но они открывают дорогу к дальнейшим расследованиям.
Там, где раньше прокурор имел стопроцентную возможность обвинить сознавшегося насильника, мы будем изучать вопрос о невиновности мальчика. И если даже он виновен в обоих изнасилованиях, мы получим новое понимание того, как хрупкая психика ребенка извратилась в результате болезненного распада семьи, а сам мальчик мог направить свой гнев на женщин, над которыми доминировал. Не важно, как разрешится это дело, — оно окажется другим, гораздо более сложным, чем виделось сначала.
Для непрофессионалов: использование психодраматического метода для раскрытия истории. Методы, которые мы обсуждали, могут использовать непрофессионалы для раскрытия истории в делах, не относящихся к судебным. Возьмем дело рабочего, который добивается лучших условий труда на заводе. Допустим, однажды вечером в его доме собираются четыре-пять человек. Один из них, который прочитал и понял описанные выше методы, может быть режиссером. Рабочий, добивающийся изменений, может играть самого себя. Кто-то исполняет роль начальника. Мы уже можем представить, что произойдет.
Первой сценой будет разговор рабочего с начальником. Но более важная сцена, возможно, разыграется между начальником и его женой. Он расскажет о давлении, которому подвергается, о том, что опасается волнений на заводе, что рабочие начинают собираться и обсуждать проблемы своего здоровья. Начальник считает, что должен найти способ уволить их лидера. Кто-то будет играть роль жены, кто-то — начальника. Обоих могут поддерживать помощники.
Можно также разыграть сцену разговора начальника с его боссом. Начальник уверяет, что держит ситуацию под контролем. Возможно, в ходе пьесы откроются такие способы защитить свои интересы, которые не были очевидны раньше. Что случится, когда вопрос дойдет до главного исполнительного директора? Что скажет совет управляющих? Можно ли представить, что главный исполнительный директор будет вынужден объяснять проблему на совете директоров? Когда будут проиграны все возможные сцены, мы узнаем гораздо больше о том, как справиться с этой ситуацией и каким образом ее представить, чтобы иметь максимальные шансы выиграть дело.
Где начинается и заканчивается история. Какими бы ни были факты, история должна иметь начало, середину и конец. Где начинается история?
Мы принимаем это решение, когда узнаем факты. В случае бизнес-решения, возможно, придется начать с рабочих, выпускающих продукт, или менеджеров, продающих его. История может начинаться с самого продукта. Однако скорее всего она начнется с потребителя, без которого все остальное становится бессмысленным. В уголовном деле, в котором мы защищаем Бадди, история может начаться с войны между родителями за право опекать детей.
Люди, способствующие раскрытию истории, помогут решить, где она начинается и какими должны быть ее составляющие. Величайшие умы не обязательно выдвигают самые грандиозные решения, возникшие в результате кропотливой работы интеллекта. Самые нужные и полезные умы — те, которые абсорбируют идеи других и заставляют их работать. Ни один человек не может найти все цветы в лесу или целиком понять то, что закон называет «полной правдой».
Из чего состоит пьеса? Правило драматургии гласит, что она делится на три части: завязку, конфликт и развязку. Касаясь этого правила в его простейшей форме, Сэм Голдуин сказал: «Мы вводим героя, загоняем его на дерево, а потом спускаем: начало, середина и конец, или завязка, конфликт и развязка».
В случае с Бадди в завязке мы видим тщедушного, испуганного ребенка, сжавшегося в углу во время спора родителей. Видим его в школьном автобусе с Нэнси, видим, как более взрослая девочка кокетничает с Бадди, который влюблен в нее по уши. Это завязка. Потом Бадди загоняют на дерево, когда обвиняют в изнасиловании Нэнси. Если собрать все факты, возможно, Бадди удастся снять с дерева и спасти. Этот принцип прекрасно подходит почти для всех историй.
В судебном разбирательстве историю заканчивают присяжные. Им представляют обвиняемого в уголовном процессе или истца — в гражданском. Потом обвиняемого загоняют на дерево: предъявляют ему обвинение в преступлении. Присяжные выносят вердикт, который завершает историю, — со счастливым концом, если обвиняемого оправдывают, либо история превращается в трагедию, если его признают виновным. Точно так же в гражданском деле. Истец получает компенсацию, адекватную ущербу, или его иск отклоняется.
Я всегда представляю свое дело в виде истории. Здесь верна старая поговорка: «Иногда правда диковиннее вымысла». История должна быть правдивой, иначе, как мы убедились, дело наверняка будет проиграно. В начале (завязке), как в любом фильме, мы знакомимся с главным героем (клиентом). Затем мы испытываем трудности, которые он переживает, и, наконец, представляем на рассмотрение присяжных развязку и надеемся, что они ее примут.
