Преступник будет найден (Рассказы о криминалистике) - Ваксберг Аркадий Иосифович
— Это, — рассказывает кандидат юридических наук Б. Р. Киричинский, — позволило экспертизе прийти к выводу, что светлые точки не что иное, как частицы пишущей массы красного карандаша, захваченные графитным. Отсюда можно было с полным основанием заключить, что штрих графитным карандашом был сделан поверх штриха красного карандаша, или, иначе говоря, текст был исполнен после подписи.
Так были убедительно опровергнуты лживые оправдания обвиняемого, которого постигла заслуженная кара.
Еще дальше рентгеновых проникают гамма-лучи. Мирный атом, пришедший на службу правосудию, позволяет заглянуть сквозь массивную толщу металла, «непробиваемую» даже для промышленных рентгеновских установок. Гамма-лучи радиоактивного кобальта или цезия дают возможность увидеть на пленке все детали внутреннего строения оружия, боеприпасов, пломб, замков, побывавших в руках преступника и хранящих следы его мерзких деяний. Эти лучи позволяют легко распутать такой клубок загадок, над которым еще вчера бесплодно ломали бы голову самые лучшие следопыты. Такой уж он исполин, наш маленький работяга, наш мирный и добрый атом. Посмотрите, как здорово он сражается во имя судебной правды.
На химическом комбинате из огромного металлического резервуара вытекло 75 тонн смеси фенола с формалином. Никто не сомневался в том, что это не кража. Не только потому, что гигантские лужи вытекшей жидкости хлюпали тут же под ногами: эта смесь вообще никому не нужна, она в быту не употребляется.
Но ведь семьдесят пять тонн!.. Огромный ущерб. Преступная бесхозяйственность, за которую надо отвечать. А кому отвечать? Кто в этом виновен? Не узнаешь причину утечки, — не ответишь и на этот вопрос. Как узнать? Ясно, что где-то образовалась дыра. Но где именно? И почему?
Вот перед какими загадками оказался лицом к лицу ленинградский юрист А. Ш. Пуховицкий, которому было поручено расследование этой аварии. Не хотелось бы представить дело так, будто все кругом стояли да хлопали глазами, так-таки ровным счетом ничего не понимая. Отнюдь! Специалисты посовещались и единодушно пришли к выводу, что прохудились, как видно, стальные патрубки, через которые в змеевик поступает пар, греющий фенол с формалином, дабы они на морозе не затвердели.
А. Ш. Пуховицкий всей душой готов был поверить мнению знатоков, только ни их мнение, ни его вера ничего не решали. Нужны были объективные и бесспорные доказательства, без которых дело не могло сдвинуться с мертвой точки. Злополучный змеевик никак не хотел раскрывать свои тайны. Извлеченный из резервуара, он предстал перед исследователями в самом неприглядном виде: покрытый толстым слоем пригорелой химической смеси, ну и, как водится, сильно изогнутый — на то он и змеевик. Сколько ни всматривайся, ничего не увидишь — ни снаружи, ни внутри.
И опять скажу: мы с вами не увидим, а криминалист увидит — у него есть помощники.
Облучили железную трубку гамма-лучами радиоактивного изотопа кобальта-60. Дело в том, что слой вещества, через который проходят гамма-лучи, пропускает их не очень охотно. Во всяком случае, ринувшаяся на штурм армада гамма-лучей, конечно, пробьет оборону «противника», но полки ее сильно поредеют: часть лучей окажется поглощенной веществом. Вот это-то свойство гамма-лучей поглощаться и сыграло злую шутку с теми, кто впоследствии попал на скамью подсудимых.
Чем толще слой, через который проходят гамма-лучи, тем сильнее они поглощаются. Чем плотнее вещество, подвергшееся их атаке, тем меньше лучей пробьется сквозь его заградительный барьер. А там, где они выходят наружу, их поджидает чувствительная фотопленка. Она подсчитывает потери. Не поштучно, разумеется, а на свой лад.
Если плотность вещества и толщина слоя на всем пространстве одинаковы, пленка засвечивается тоже равномерно. Там же, где лучам пришлось труднее, то есть, иначе говоря, где плотность или толщина была большей, насквозь сумеет пробиться меньше лучей, чем на других участках, и пленка об этом тотчас расскажет, покрывшись светлыми точками и пятнами.
Так здесь и было. На гамма-снимке патрубка отчетливо виднелись светлые островки — следы коррозии. Характер отпечатков позволил специалистам определить, в каких местах стальные стенки утоньчились, а в каких и вовсе отсутствовали. Нашлась и этому причина: оказывается, змеевик давно не осматривали и не ремонтировали (это установили уже, конечно, без гамма-лучей — по документам и рассказам свидетелей.
Преступная халатность начальника и главного механика цеха, убедительно и объективно доказанная, была справедливо осуждена: их приговорили к двум годам лишения свободы условно.
Совсем недавно по инициативе киевских ученых В. К. Лисиченко и Б. Р. Киричинского в криминалистическую практику вошли и бета-лучи. Их проникающая способность не очень велика, и поэтому на штурм могучих бастионов бета-лучи не посылают. Но есть все же крепости, в борьбе с которыми они незаменимы. Никто с такой точностью и быстроток не обнаружит в документе подчищенные и выскобленные места, в коже или одежде — застрявшие там мельчайшие частицы стекла, никто не сумеет сфотографировать структуру бумаги или ткани так, как это сделают бета-лучи. Да и техника здесь очень проста: нуждающийся в исследовании объект зажимают между фотопленкой и пластинкой, покрытой равномерным слоем радиоактивного изотопа. Огонь! — и лучи бросаются в атаку. Остается только обработать пленку, и бета-снимок готов. На языке, доступном для специалиста, он подробно расскажет обо всем, что высмотрел в преступных тайниках. Куда деться злоумышленнику от этого всевидящего глаза?
МОГУЧИЕ СОЮЗНИКИ
Два человека с пистолетами в руках стали друг против друга на снежной поляне. Два других держались в стороне. Они дали знак, и двое с пистолетами начали медленно сближаться. Когда между ними оказалось примерно десять шагов, один поспешно выстрелил. Его противник упал. Снег возле него покраснел. Он задыхался. Но все же собрал последние силы, приподнялся на локте и, долго целясь, произвел ответный выстрел. «Браво!» — воскликнул он, увидев, что стоившая перед ним фигура в щегольском мундире рухнула на землю. Потом он потерял сознание. Через два дня его не стало.
Это — протокольный пересказ одной из величайших трагедий России: так был убит Пушкин. Напрасно он крикнул «Браво!». Дантес отделался легким испугом. Пустяковая рана руки бесследно зажила через несколько дней. Считалось, что Дантесу улыбнулась судьба: пуля будто бы попала в пуговицу, не то на мундире, не то на брюках, которая задержала ее полет и спасла Дантеса от гибели. Эта версия была вне подозрений целое столетие.
И только в 1938 году инженер М. 3. Комар решил проделать простейший расчет: зная диаметр пули, начальную скорость и скорость движения при расстоянии в десять шагов, сон пришел к выводу, что пуля должна была если не разрушить, то хотя бы деформировать пуговицу и вдавить ее в тело. А из материалов военно-судной комиссии известно, что ничего этого на самом деле не было. Дантес не только не представил судьям злополучную пуговицу с какими-либо следами от пули, но не мог даже толком объяснить, в какую же именно пуговицу пуля попала.
Расчеты М. З. Комара в новом свете представили и «героическое самообладание», и «ледяное спокойствие», и «рыцарскую невозмутимость» Дантеса во время дуэли, и странное поведение его приемного отца Луи Геккерна в дни, предшествовавшие трагедии на Черной речке, когда он, позабыв про дворянскую честь, униженно просил Пушкина отсрочить поединок хотя бы на две недели. В. В. Вересаев высказал предположение, что в предвидении неизбежной дуэли Геккерн заказал для своего отпрыска нательную кольчугу, которая и была «пуговицей», спасшей Дантесу его подлую жизнь. А это означало убийство — уже не только в политическом, не только в образном смысле слова, но и в самом буквальном, в том, какой имеет в виду уголовный закон.
