Олег Баев - Основы криминалистики. Курс лекций

Другим субъектом идентификации выступает следователь. Его идентификационная деятельность осуществляется по нескольким направлениям.

1. Идентификация по мысленным (идеальным, памятным) следам. Она производится следственным путем – посредством предъявления идентифицируемого объекта для опознания субъекту, в памяти которого содержатся такие идеальные следы и который в этом качестве играет роль идентифицирующего объекта.

2. Обеспечение возможности осуществления экспертной идентификации путем обнаружения и изъятия в ходе следственных действий, таких как осмотры, выемки, обыски, получения образцов для сравнительного исследования, обращения к данным уголовной регистрации и т. д., необходимых для ее осуществления идентифицирующих и идентифицируемых объектов.

3. Назначение данного исследования, представление экспертам названных выше объектов, а в необходимых случаях и организация производства экспертизы.

4. Оценка и использование экспертного идентификационного исследования.

И в заключение этой, одной из важнейших в курсе криминалистики темы два замечания.

Во-первых, я всецело согласен с А.М. Лариным в том, что суд решает основную задачу правосудия, «признавая или отвергая идентичность (тождество) обвиняемого с преступником» и потому «с этой точки зрения идентификация в значительной мере поглощает собирание и оценку доказательств» [97] .

Во-вторых, не в меньшей степени я согласен и с тем, что «было бы ошибочным пытаться сводить все многообразие форм познания к одному какому-либо процессу, неоправданно гиперболизируя его, будь то отождествление, диагностика, распознавание, либо что-то иное» [98] .

При уголовно-процессуальном исследовании преступлений следует использовать все формы, средства, методы и способы познания.

Тема 4 КРИМИНАЛИСТИЧЕСКИЕ ВЕРСИИ И ПЛАНИРОВАНИЕ ПРОЦЕССУАЛЬНОГО ИССЛЕДОВАНИЯ ПРЕСТУПЛЕНИЙ

Криминалистические версии

ВОПРОСЫ ДЛЯ ОБСУЖДЕНИЯ

1. Природа, понятие и классификации криминалистических версий.

2. Принципы построения и проверки криминалистических версий.

ЛИТЕРАТУРА

Ларин А.М. Расследование по уголовному делу. Планирование, организация. – М., 1970

Ларин А.М. От следственной версии к истине. – М., 1976

Пещак Ян. Следственные версии. – М., 1976

1. Природа, понятие и классификации криминалистических версий

Проблемы, рассмотренные в предыдущих лекциях, и предложенные их решения дают основания для нескольких выводов.

Во-первых, предметной областью криминалистики является процессуальное исследование преступлений субъектами такой деятельности; при этом каждый субъект действует в рамках своей компетенции и в соответствии со своей уголовно-процессуальной функцией.

Во-вторых, служебной задачей науки криминалистики является оптимизация информационно-познавательного аспекта этой деятельности.

В-третьих, материалом для информационно-познавательной деятельности субъектов процессуального исследования преступлений являются следы, объективно возникающие в результате совершения преступлений и от преступной деятельности в целом.

И наконец, в-четвертых, информационно-познавательная деятельность субъектов процессуального исследования преступлений в своей сущности носит идентификационный и диагностический характер и направлена на установление тождества и групповой принадлежности (какое событие имело место, кто и при каких обстоятельствах это событие учинил, имеет ли деяние, учиненное конкретным лицом и в том идентифицированное, все необходимые элементы состава преступления, предусмотренного той или иной статьей уголовного закона, и т. п.). Иными словами, криминалистическое распознавание – один из основных интеллектуальных инструментов этой деятельности.

Вопрос о криминалистических версиях – это в сущности вопрос о том, как думает субъект процессуального исследования преступлений при осуществлении этой своей деятельности.

Сразу же обращу внимание на следующее: поскольку субъектами такого исследования, как то и было сформулировано и обосновано в первой лекции, являются не только следователь, но и другие профессиональные его участники (в частности, прокурор – государственный обвинитель и адвокат – защитник обвиняемого), говорить надо не только о следственных версиях, а в более широком смысле – о версиях именно криминалистических.

Не буду касаться сейчас весьма дискуссионного и очень интересного вопроса о том, существует ли так называемое криминалистическое, в частности следственное, мышление (тем не менее замечу, что положительно на него отвечает А.Р. Ратинов; Р.С. Белкин, напротив, полагает постановку такого вопроса вообще неправомерной). Но все же: как в принципе познаются события прошлого? А ведь процессуальное исследование преступлений, и об этом уже говорилось ранее, всегда обращено в прошлое, это всегда познание события, уже имевшего место год назад, сутки назад, час назад… Видимо, единственным доступным человеку образом: на основании возникшей информации об исследуемом факте выдвигаются предположения о его существовании и сущности, о его связях с иными фактами и обстоятельствами. А затем собирается система прямых и косвенных фактов и обстоятельств, подтверждающих или опровергающих существование исследуемого события, факта, явления.

Эти предположения, как известно из курса логики, именуются гипотезами. В логике различают гипотезы двух видов: общенаучные, объясняющие сущность наиболее общих явлений природы и общества, и частные, формулируемые в отношении фактов и их происхождения по поводу отдельных элементов жизни природы и общества. Так как в уголовном судопроизводстве идет познание частных фактов, то относительно них выдвигаются именно частные гипотезы, именуемые криминалистическими (следственными) версиями.

В сути своей версия выступает как предполагаемая с той или иной степенью вероятности (обоснованности) причина известных на момент ее выдвижения следствий – результатов преступления, других материальных и идеальных следов от него. «Человек, – писал Гегель, – не удовлетворяется одним лишь знакомством с явлением,…он хочет знать, что скрывается за последним, что оно собой представляет, хочет его постигнуть. Мы поэтому размышляем, стремимся узнать причину… Мы, таким образом, удвояем явление, ломаем его надвое: на внутреннее и внешнее, на силу и проявление, на причину и следствие» [99] .

Так и следователь, столкнувшись с проявлением силы в виде результатов и других следов преступления, размышляет, стремится познать эту силу, установить, кто и при каких обстоятельствах совершил преступление. Иными словами, выдвигая и формулируя версию, следователь (и другой субъект процессуального исследования преступлений) конструирует цепи причинности между известными ему следствиями преступления и предполагаемой их причиной.

Следствия – результаты, материальные и идеальные следы преступления – выступают в качестве основания, причины выдвижения соответствующей версии. Подобные причины в философии именуются специфическими, такими, которые при наличии многих других обстоятельств, имевшихся в данной ситуации еще до наступления следствий, непосредственно ведут к появлению именно этих следствий.

Поскольку следствия в виде результатов и иных следов преступления на момент выдвижения версий обычно установлены и исследованы далеко не полностью, и уж во всяком случае допускают весьма различную их интерпретацию, то по одним и тем же следствиям и на их основе могут быть – и должны быть! – выдвинуты и сформулированы все возможные различные вызвавшие их появление предполагаемые причины – версии.

Как сообщает Р.С. Белкин, термин «версия» в рассматриваемом контексте в нашей литературе был впервые употреблен С.А. Голунским в первом же отечественном учебнике «Криминалистика» в 1935 году, а определение этого понятия было сформулировано в 1940 году Б.М. Шавером следующим образом: «Под версией понимается основанное на материалах дела предположение следователя о характере расследуемого события, мотивах, в силу которых оно совершено, и лицах, которые могли совершить преступление» [100] .

В современной специальной литературе понятие и содержание следственных версий в силу очевидной значимости связанных с ними проблем постоянно и плодотворно исследуются рядом известных криминалистов: Р.С. Белкиным, Л.Р. Драпкиным, А.М. Лариным, Яном Пещаком и др. Обращу внимание, что двум последним из названных ученых принадлежат интересные монографии по данной проблематике [101] .

Вот как отдельные ученые формулируют свое видение следственной версии.