И. Козочкин - Уголовное право США: успехи и проблемы реформирования
В-третьих, обязанность действовать может вытекать из договора найма. Если, например, лицо, дежурящее на железнодорожном переезде, вовремя не опускает шлагбаум, в результате чего происходит столкновение поезда и автомобиля и погибают люди, оно может быть признано виновным в убийстве. Более сложным оказывается вопрос, когда лицо, исходя их своего должностного положения, в принципе не обязано было действовать соответствующим образом, хотя могло предотвратить наступление вредных последствий. Это касается, например, сослуживца по работе того, кто был обязан действовать. Мнения по этому вопросу расходятся. Одни считают, что указанное лицо подлежит уголовной ответственности за бездействие, другие – наоборот. [307]
В-четвертых, обязанность действовать может быть обусловлена созданной самим субъектом опасностью. Здесь следует различать два случая. Если он действовал виновно, то он обязан предотвратить или, во всяком случае, уменьшить вредные последствия своего поведения. В связи с этим можно привести высказывание федерального окружного суда, сделанное им в 1997 г.: «Если лицо поставило другого в опасное положение, оно создает для себя обязанность оградить или спасти его от такой опасности».[308] Однако обязанность действовать может возникнуть и в случае, когда обвиняемый создал опасную ситуацию невиновно. Например, когда он случайно совершил поджог здания, в котором находились люди, а затем не делает ничего, чтобы спасти их. Обязанность действовать может быть основана на статуте, когда возникла серьезная ситуация даже не по вине субъекта. Например, водитель транспортного средства был участником дорожно-транспортного происшествия (ДТП), но не остановился и не оказал помощь пострадавшим в результате его совершения лицам. В этом случае обязанность действовать основана на статуте “hit-and-run” («ударил и убежал»).
В-пятых, обязанность действовать может быть основана на принятии на себя лицом ответственности проявлять о ком-то заботу. Такая обязанность касается случаев, когда лицо добровольно, из благородных побуждений, возложило на себя ответственность за беспомощных людей – детей, невменяемых или немощных. Так, например, если такое лицо спасает человека, находящегося в бессознательном состоянии на железнодорожном пути, от верной гибели, так как приближается поезд, а затем оставляет его в том же состоянии недалеко от колеи, в результате чего он погибает, будучи задетым поездом, то оно может быть признано виновным в убийстве. Однако по подобным делам судебная практика единообразием не отличается. В одном случае суд признал отчима виновным в убийстве своего больного пасынка, которому он вовремя не вызвал врача;[309] в другом – когда отчим, взявший на себя ответственность заботиться о ребенке, не защитил его от побоев матери ребенка, суд посчитал, что он не несет соответствующей правовой обязанности.[310]
Следует отметить, что проявлять заботу, т. е. осуществлять позитивные действия, должны определенные категории лиц. Например, землевладелец, пригласивший к себе работника, – за его безопасность или хозяин ночного клуба – за безопасность его посетителей. Так, если последний не оборудовал свое заведение противопожарными средствами, в результате чего погибли люди, он может быть осужден за убийство.
В связи с анализом бездействия как основания уголовной ответственности на практике нередко возникает вопрос: может ли быть ответственность возложена на обвиняемого, если он не знал о фактах, при наличии которых он должен был действовать, или не знал о существовании соответствующей правовой обязанности?[311]
В большинстве своем суды считают, что лицо не может быть признано ответственным за бездействие, если ему не были известны факты, в силу которых оно должно было действовать. Например, обвиняемый не может быть осужден за нарушение статута «ударил и убежал», если он не знал о том, что произошло ДТП. Что же касается второго случая, то следует отметить, что суды редко когда исследуют вопрос о том, знал ли обвиняемый, что закон (право) возлагает обязанность действовать. Как правило, они исходят из общего принципа «незнание закона не является оправданием», за исключением случаев, когда в статуте прямо предусматривается ответственность за умышленное (намеренное) или заведомое (осознанное) неисполнение обязанности действовать.
Однако, по Примерному УК (п. 1 ст. 2.01) и уголовным кодексам некоторых штатов, ответственность за несовершение действия несет лицо, которое «физически способно» совершить действие.
Другими составными частями actus reus являются сопутствующие обстоятельства и результат (преступные последствия совершенного деяния), если они указаны в описании преступления. В Примерном УК они называются элементами посягательства (п. 9 ст. 1.13). Однако в английской юридической литературе они традиционно рассматриваются в рамках actus reus.[312] Среди американских авторов по этому вопросу единства мнений нет. Но вот П. Робинсон пишет: «Actus reus посягательства обычно описывается как включающее в себя поведение, составляющее это посягательства, а также какие-либо требуемые обстоятельства или результаты поведения». [313]
Нередко для возложения уголовной ответственности за поведение лица установления факта совершения им деяния недостаточно: суд должен также установить, что оно имело место при определенных обстоятельствах во время его совершения. Так, например, федеральный статут предусматривает, что виновен в преступлении «тот, кто убивает или пытается убить какое-либо должностное лицо или служащего Соединенных Штатов… в то время, когда такое должностное лицо или служащий исполняет или в связи с исполнением своих официальных обязанностей.» (ст. 1114 раздела 18 СЗ). Из этого положения видно, что лицо может быть осуждено (за убийство) при наличии двух обстоятельств, а именно, если: 1) оно лишит жизни федеральное должностное лицо и 2) такое должностное лицо во время убийства находится при исполнении своих обязанностей. Другой пример: по общему праву берглэри – это взлом и проникновение в жилище другого в ночное время с намерением совершить там фелонию. Сопутствующими обстоятельствами этого преступления являются жилище другого (а не магазин или банк, например) и ночное время. Дж. Дресслер определяет сопутствующие обстоятельства как «факты или условия, которые должны наличествовать во время осуществления запрещенного результата». [314] В его высказывании не совсем понятна вторая часть, и он ее не комментирует.
При установлении сопутствующих обстоятельств нередко поднимается вопрос о том, знал ли обвиняемый о существовании этих обстоятельств. Ответ на него может быть получен при анализе второго конститутивного элемента преступления – mens rea.
Что же касается результата или преступных последствий совершенного деяния, то здесь следует иметь в виду, что посягательства подразделяются на «преступления поведения» и «преступления результата». В определении первых преступные последствия не указываются, поэтому ответственность возлагается за осуществленное запрещенное поведение, например за вождение машины в состоянии алкогольного опьянения, никому не причинившее никакого реального вреда. В определении вторых, которых, по-видимому, большинство, указывается результат, наступление которого дает основание для возложения ответственности за их совершение. Но есть преступления, описания которых содержат и «поведение», и «результат». Например, по УК штата Калифорния (ст. 189), тяжкое убийство I степени – это убийство другого «с использованием разрушающего устройства или взрывчатки… яда, засады… пытки…». Actus reus этого преступления включает результат (смерть другого), достигнутый посредством определенного поведения – путем использования разрушающего устройства, взрывчатки и других средств и способов совершения преступления.
По мнению некоторых американских ученых, каждым преступлением причиняется вред – «социальный вред».[315] С этим можно согласиться, если рассматривать такой вред в широком смысле. Тогда и езда в состоянии алкогольного опьянения может быть признана «вредной», так как чревата опасными последствиями.
Утилитаристы считают, что вред не должен быть предпосылкой уголовной ответственности. Опасное поведение, говорят они, должно предупреждаться с тем, чтобы вред не был причинен. Ретрибутивисты, наоборот, полагают, что наказывать человека, не причинившего социальный вред (в узком смысле), несправедливо. Только если он что-то «взял» у общества, считают они, оно может «взять» у него посредством наказания.[316] Думается, что позиции тех и других можно было бы сблизить, если исходить из того, что уголовный закон направлен не только на то, чтобы покарать за уже причиненный вред, но и на то, чтобы предупредить реальную возможность причинения вреда.
