Владимир Сверчков - Освобождение от уголовной ответственности, прекращение уголовного дела (преследования), отказ в его возбуждении. Проблемы теории и практики

Глава 2. Оптимизация оснований освобождения от уголовной ответственности, прекращения уголовного дела (преследования), отказа в его возбуждении на современном этапе

§ 1. Конструирование оснований освобождения от уголовной ответственности/наказания по методу

правового регулирования

[!!! лакуна в тексте, в издательском исходнике нет двух страниц – 75–76 – прим. Верстальщика fb2!!!]

снятие государством с виновного обязанности отвечать в уголовном порядке за совершенное преступление[114], третьи – соединяют первые две позиции в единую[115], четвертые – под освобождением от уголовной ответственности разумеют освобождение лица от применения к нему мер уголовно-правового характера, от всех правовых последствий совершенного преступления[116], пятые – акт правосудия, освобождающий лицо от отрицательной оценки за преступное деяние, от бремени уголовной ответственности[117], и т. д.

Все названные позиции в той или иной мере отражают единый правовой результат – прекращение уголовно-правовых отношений между государством и лицом, совершившим предусмотренное уголовным законом деяние. Основание же освобождения от уголовной ответственности, как следует из предшествующего параграфа, представляет собой совокупность условий, свидетельствующую об утраченной или сниженной общественной опасности лица, совершившего предусмотренное уголовным законом деяние, об утраченной или сниженной общественной опасности его деяния, и позволяющую условно или безусловно прекратить в процессе дознания, предварительного следствия или судебного разбирательства уголовно-правовые отношения между компетентным государственным органом (дознания, предварительного следствия, прокуратуры, суда) и данным лицом.

Впервые в 1996 г. в отечественном уголовном законодательстве нормы об освобождении от ответственности и от наказания разведены в самостоятельные главы. Однако конструкции норм об освобождении от уголовной ответственности, от наказания в УК РФ по сравнению с УК РСФСР в масштабе института претерпели значительные изменения в части условий, при которых возможно освобождение. Между тем многие вновь сформулированные нормы сохранили (обрели) диспозитивный характер для правоприменения. Некоторые из них, в частности, содержащие такие основания освобождения от уголовной ответственности/наказания, как: а) деятельное раскаяние (частично) (примечания кет. 126, 127[118], 204 (частично), 2051, 206, 208, 210, 222, 223, 228, 275, 2821, 2822, 291 (частично), 307 УК РФ), б) истечение сроков давности привлечения лица к уголовной ответственности и ее реализации (частично) (ч. 1 ст. 78, ч. 1 ст. 83 УК РФ), в) издание акта об амнистии (ст. 84 УК РФ) или о помиловании (ст. 85 УК РФ), г) добровольный отказ от совершения преступления (ст. 31, примечание к ст. 205 УК РФ), д) применение принудительных мер медицинского характера (ст. 21, ч. 1 ст. 81 УК РФ), е) изменение обстановки (ст. 801 УК РФ), ж) условно-досрочное освобождение от отбывания наказания (ст. 79 УК РФ), з) согласие потерпевшего на причинение вреда (примечания к ст. 122, 308, 316 УК РФ), стечение тяжелых обстоятельств (частично) (примечание к ст. 151, отчасти к ст. 204 и 291 УК РФ), остались императивными.

О диспозитивности следует вести речь, если уголовно-правовые нормы содержат одну из формул: «лицо может быть освобождено», «военнослужащий (несовершеннолетний) может быть освобожден», «судья, прокурор (до изменения УПК РФ Федеральным законом РФ от 05.06.2007 г. № 87-ФЗ «О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации и Федеральный закон „О прокуратуре Российской Федерации“»[119]), следователь, дознаватель вправе прекратить». Некоторые ученые оправдывают такие законодательные формулы принципом целесообразности[120].

Юридической общественностью в течение довольно продолжительного времени обсуждается предложение о возможности конструирования оснований освобождения от уголовной ответственности, имеющих императивный характер, путем замены в законодательстве словосочетаний «может быть освобождено», «вправе прекратить» словами «освобождается», «подлежит прекращению»[121]. Это предложение оценивается неоднозначно. Какой смысл в действительности заключает в себе правоприменительное предписание? Не является ли проведенное законодателем деление формальным, лишенным фактического содержания, или же оно регулирует применение норм? Не целесообразно ли все нормативные основания освобождения от уголовной ответственности рассматривать в качестве императивных оснований? Нужно ли в замену формулы «лицо может быть освобождено от уголовной ответственности» формулировкой «лицо освобождается от уголовной ответственности» вкладывать такой судьбоносный смысл, который вложили в нее некоторые авторы названного предложения?

Практическую необходимость поиска ответов на эти вопросы определяет рассогласованность законодательных положений внутри одной нормы уголовного права/процесса. До изменения ч. 2 ст. 75 УК РФ Федеральным законом РФ от 27.07.2006 г. № 153-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с принятием Федерального закона „О ратификации Конвенции Совета Европы о предупреждении терроризма“ и Федерального закона „О противодействии терроризму“»[122] речь в ней шла о возможности освобождения от уголовной ответственности в связи с деятельным раскаянием лица, совершившего тяжкое или особо тяжкое преступление. Диспозиция нормы, отраженной в ч. 2 ст. 75 УК РФ, по характеру была и остается ссылочной – отсылает правоприменителя к специальным статьям (примечаниям к ним) Особенной части УК. Однако в указанных примечаниях отмечалось ранее и отмечается в настоящее время необходимость освобождения от уголовной ответственности при определенных условиях. Примечательно, что подобная рассогласованность законодательных положений по сию пору наблюдается в уголовно-процессуальном законодательстве. В одном случае закрепляется возможность судьи (а также прокурора – до изменения ред. ст. 25, 28 УПК РФ Федеральным законом РФ от 05.06.2007 г. № 87-ФЗ), следователя, дознавателя прекратить уголовное дело/преследование в связи с примирением сторон или деятельным раскаянием (см.: ст. 25, 28, ч. 2 ст. 239 УПК РФ), в другом – необходимость прекращения уголовного дела по данным основаниям (см.: ст. 212, 254 УПК РФ).

Практическая необходимость получения ответов на поставленные вопросы вытекает и из решений правоприменителей об отказе в освобождении от уголовной ответственности по нереабилитирующим основаниям. Так, отказывая в удовлетворении жалобы на приговор Невиномысского городского суда от 11.12.1996 г. и определение судебной коллегии по уголовным делам Ставропольского краевого суда от 30.01.1997 г. в отношении И. Г. Переверзева, первый заместитель председателя Ставропольского краевого суда указал, что согласно ст. 9 УПК РСФСР (в настоящее время – ст. 25 УПК РФ), прекращение уголовного дела в связи с примирением с потерпевшим является правом, а не обязанностью суда (см. исх. № 4у-377 от 28.05.1997 г.).

В связи с этим заслуживает внимания позиция Г. Б. Виттенберга, который полагал, что законодательные понятия «может быть», «вправе освободить» следует толковать не как возможность освобождения от уголовной ответственности, а как компетентность данных органов в настоящем освобождении.[123]

Думается, что оценку правоприменителем позитивного поведения лица после совершения им преступления трудно будет изменить этой формулой. В полной ли мере виновный способствовал раскрытию преступления, заглаживанию вреда, причиненного в результате преступного деяния, или же его способствования (заглаживания) хватило лишь на смягчающее наказание обстоятельство? По-видимому, слова «лицо может быть освобождено от уголовной ответственности», «суд, прокурор (до внесения изменений в УПК РФ Федеральным законом РФ от 05.06.2007 г. № 87-ФЗ), следователь, дознаватель вправе прекратить уголовное преследование/дело» надобно отнести к поисковому ориентиру, указывающему на то, что выбор освобождения лица от уголовной ответственности связан с совершением им преступного деяния, предусмотренного специально сконструированной под возможное освобождение от уголовной ответственности статьей Особенной части УК РФ, что фактические обстоятельства в связи с содеянным в полной мере соответствуют необходимому для освобождения набору условий. Иначе говоря, указанные словосочетания надлежало бы отнести к диспозитивности оценки обстоятельств, предусмотренных соответствующей нормой об освобождении от уголовной ответственности. Подобная (но более запутанная) ситуация наблюдается в формулировании оснований освобождения от уголовного наказания.