Микеле де Сальвиа - Прецеденты Европейского Суда по правам человека. Руководящие принципы судебной практики, относящейся к Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод. Судебная практика с 1960 по 2002г.
834. Справедливое судебное разбирательство. Учет свидетельских показаний, которые не были представлены в суде. Судебная практика: статья б п. 3 d) требует проведения перекрестного допроса авторов подобных показаний только в случаях, когда свидетельские показания, о которых идет речь, играют существенную или решающую роль в установлении виновности. Вопрос о том, обеспечивало ли судебное разбирательство достаточные гарантии в отношении права на защиту. «Допрос имел место в комнате, в которой отсутствовала не только защита, но также и прокуратура. Среди поставленных вопросов было большое количество тех, которые защита заранее передала на рассмотрение письменно. Впрочем, защита имела возможность передать на рассмотрение другие вопросы и проводить допрос благодаря акустической связи. Если ответы сначала сообщались следственному судье, акустическая связь прерывалась, они впоследствии повторялись свидетелем после того, как следственный судья принял решение, что это могло осуществляться без создания опасности для анонимности свидетеля. Каждый из вопросов, отклоненных следственным судьей, записывался, и судья отмечал в своем протоколе причины, по которым он действовал таким образом. Кроме того, свидетель выслушивался под присягой (…).
Суд пришел к выводу, что проводимое судебное разбирательство приближалось, насколько это возможно в обстоятельствах данного дела, к разбирательству, которое проводилось, чтобы выслушать свидетеля в открытом судебном заседании. Таким образом, права защиты были достаточно соблюдены». (Kok, Dec.).
835. Допрос свидетелей: высшие лица Государства. «Специальное регулирование допроса высших лиц Государства встречается во внутреннем правопорядке многих Государств — членов Совета Европы. Его существование основывается на объективных причинах и не противоречит статье 6 Конвенции». (Bricmont, 77).
836. Допрос эксперта. Пункт, рассматриваемый в свете общей нормы п. 1 статьи 6, учитывая требования п. 3. «Гарантии п. 3 составляют частные аспекты понятия справедливого судебного разбирательства, содержащегося в п. 1». (Brandstetter, 42).
837. Свидетели и эксперты. «Понимаемый буквально, подп. d) (п. 3 статьи 6) имеет в виду свидетелей, а не экспертов». (Brandstetter, 42).
5. Подпункт е) п. 3 статьи 6: Помощь переводчика
— Толкование —
838. Очевидно, что в рамках уголовного процесса перевод на известный обвиняемому язык играет существенную роль. Это является причиной, по которой Конвенция предусматривает, что обвиняемый, который не понимает или не говорит на языке, используемом в судебном заседании, имеет право на бесплатную помощь переводчика для письменного или устного перевода всех документов или заявлений по возбужденному против него делу, которые необходимы ему для понимания происходящего и гарантируют соблюдение его права на справедливое судебное разбирательство.
Судебная практика уточнила в этом отношении, что от обвиняемого, который не говорит или не понимает язык, используемый в судебном заседании, и который имеет право на бесплатную помощь переводчика, не будут требовать после процесса уплаты расходы, вытекающие из оказания этой помощи, которая была внесена государственным казначейством.
839. Право на помощь переводчика: содержание и предмет гарантии. «Для того, чтобы обеспечить право на справедливое судебное разбирательство, статья 6 п. 3 е) ставит целью предупредить любое неравенство между обвиняемым, который не знает языка, используемого в суде, и обвиняемым, который понимает этот язык и говорит на нем; правило п. 3 е) должно рассматриваться как конкретная норма по отношению к общей норме, выраженной в статье 6 п. 1 и статье 14, взятых совместно». (Luedicke, Belkacem et Кос, 53; см. так же Kamasinski, 75).
840. Право на помощь переводчика: содержание и предмет гарантии. «Статья 6 п. З е) имеет значение только для обвиняемого. Из английской версии ("charged with a criminal offence ") и п. 1 статьи 6 ("обвинение по уголовному делу") — основная норма, особое применение которой представляют п. 2 и 3 (…) — вытекает, что "обвинение", предусмотренное в п. 3 е) должно касаться "уголовного преступления"». (Ozturk, 47).
841. Право на помощь переводчика: содержание гарантии. «В контексте права на справедливое разбирательство, гарантированного статьей 6 п. 3 е), означает, что обвиняемый, который не понимает языка, используемого в суде, или не говорит на нем, имеет право на бесплатную помощь переводчика для письменного или устного перевода всех документов или заявлений по возбужденному против него делу, которые необходимы ему для понимания происходящего и гарантируют соблюдение его прав». (Luedicke, Belkacem et Кос, 48; см. также Kamasinski, 74).
842. Право на помощь переводчика: содержание гарантии. Письменные документы из дела. Право, провозглашенное в статье 6 п. 3 е), «на бесплатную помощь переводчика имеет значение не только для устных заявлений в судебном заседании, но также для письменных документов и для предварительного следствия». (Kamasinski, 74).
843. Право на помощь переводчика: содержание гарантии. Ограничения. Статья б п. 3 е) не предусматривает «требования письменного перевода любого документарного доказательства или официального документа из дела. Помощь в области перевода должна позволять обвиняемому знать о том, в чем его обвиняют, и защищаться, особенно предоставляя суду свою версию событий. Право, таким образом гарантированное, должно быть конкретным и действующим. Обязанность компетентных органов не ограничивается назначением переводчика: на них возлагается обязанность, на это однажды обращалось внимание, осуществлять определенный последующий контроль за значением предоставляемого перевода». (Kamasinski, 74).
844. Право на бесплатную помощь переводчика, «Термины "бесплатно" (free в п. 3 е) статьи 6 имеет сам по себе вполне ясное и определенное значение. (…) эти термины не обозначают ни освобождение от оплаты на определенных условиях, ни временные льготы по оплате, ни приостановку платежа, а всеобщее и полное освобождение от необходимости платить». (Luedicke, Belkacem et Кос, 40).
845. Право на бесплатную помощь переводчика. «Предлагаемое (…) толкование идет вразрез не только с принятым значением термина '"бесплатно", но и с целью статьи 6, в частности п. 3 е); если бы этот последний сводился к гарантии права на временное освобождение от оплаты, не препятствуя внутренним судам возлагать на осужденных расходы по переводу, это отрицательно сказалось бы на праве на справедливое судебное разбирательство, защищаемое данной статьей Конвенции». (Luedicke, Belkacem et Кос, 42).
846. Право на бесплатную помощь переводчика. «Статья 6 п. 3 е) наделяет каждого, кто не говорит или не понимает языка, используемого в суде, правом на получение бесплатной помощи переводчика, без последующего возложения на него возникших расходов». (Luedicke, Belkacem et Кос, 44; Ozttirk, 58).
Статья 7 Наказание исключительно на основании закона
1. Никто не может быть осужден за совершение какого–либо деяния или за бездействие, которое согласно действовавшему в момент его совершения национальному или международному праву не являлось уголовным преступлением. Не может также налагаться наказание более тяжкое, нежели то, которое подлежало применению в момент совершения уголовного преступления.
2. Настоящая статья не препятствует осуждению и наказанию любого лица за совершение какого–либо деяния или за бездействие, которое в момент его совершения являлось преступлением в соответствии с общими принципами права, признанными цивилизованными странами.
Введение
1. Следующие принципы помещаются среди общих принципов уголовного права цивилизованных стран: не может быть уголовного преступления, если преступное поведение не было предусмотрено в качестве такового нормой закона ("nulla poena sine lege"); не может быть применено наказание, если оно не предусмотрено в уголовном законе; не может иметь место наложение наказания за деяние, которое в момент его совершения не рассматривалось уголовным законом как наказуемое.
Эти принципы не только были закреплены в статье 7 Конвенции, они приобрели характер абсолютных прав, которые не могут быть нарушены. Это подчеркивает то значение, которое они приобретают в рамках прав и свобод, которые в ней гарантируются. Так, Конвенция предоставляет Государству свободу определять как уголовное преступление какое–либо действие или бездействие, отклоняющееся от нормального осуществления одного из прав, которые она защищает.
