Английское договорное право. Просто о сложном - Вячеслав Владимирович Оробинский
Когда истец предложил: верните или оборудование, или деньги, ответчик включил заезженную пластинку: «договор противоправен-ничтожен-никто-никому-ничего, ля-ля-ля».
Действительно, был Указ Министерства снабжения. Указ запрещал аренду именно такого оборудования, о чем стороны, как обычно, не знали. Противоправность договора всплыла лишь в суде… Скорее всего, с подачи ответчика. Ну надо же как-то защищаться.
Не прошло. Ответчик дело проиграл уже по первой инстанции. Вторая оставила в силе решение суда и написала много интересного:
«Принцип судьи Мансфилда – “требование, основанное на противоправном договоре, суд да не наделит принудительной силой”. Конечно, фразу “противоправный договор” нужно понимать в широком смысле слова.
Современное применение принципа показывают дела Alexander v. Rayson и Scott v Brown, Doering, McNab & Co [1892] 2 QB 729, однако, как сказал судья Линдли, в том деле “любые права истца, возникшие не из противоправного договора, конечно, будут уважены и наделены принудительной силой”.
По нашему мнению, право человека владеть собственным имуществом по общему праву будет наделено принудительной силой против лица, которое, не имея прав на имущество, тем не менее, присвоило имущество или начало пользоваться чужим имуществом – даже если имущество попало к ответчику по противоправному договору, заключенному с истцом;
(суд поможет истцу) при условии, если истец не основывает требование на противоправном договоре или не ссылается в обоснование иска на противоправность.
….В другом деле судья Меллор цитировал принцип римского права: in pari delicto potior est conditio possidentis (когда стороны одинаково виновны, владелец имущества в лучшем положении).
Этот принцип нельзя понимать так, что если договор противоправен, то лицо, у коего после исполнения договора осталось имущество, всегда и обязательно вправе оставить имущество себе.
Подлинный смысл принципа: когда обстоятельства дела таковы, что суд отказывается помочь обеим сторонам, отсюда следует: сторону, у которой осталось имущество, не будут беспокоить. Как сказал Мансфилд, в таких случаях ответчик получает преимущество “вопреки истинной справедливости” и, можно сказать, “случайно”».
2. Иск из дополнительного договора. Помните главу 5.3, пп. 5) исключения из правила «за бортом»? «Помимо письменного договора может возникнуть ВТОРОЙ договор. Устный. “Параллельно” с первым».
А теперь представим, что основной договор (письменный) ничтожен из-за противоправности. Но есть второй договор – параллельный/дополнительный. Что тогда? Дополнительный ляжет в одну могилу с основным? Иными словами, влечет ли ничтожность основного договора ничтожность дополнительного? Или нет?
Знатокам отвечает один из разработчиков доктрины. Фабула дела: ответчик-архитектор нанял истца-строителя, чтобы переоборудовать старые здания ответчика в современные дома. Ответчик обещал получить все разрешения, требуемые законом для строительства-переоборудования.
Ответчик разрешение-то получил, но только на треть работ, согласованных в договоре. Истец же выполнил все работы. Когда дошли до расчета, ответчик заплатил лишь треть – за ту часть, на которую было разрешение. Остаток платить отказался… Ну как же, договор противоправен-ничтожен, работы в противоправной части оплачивать не буду. Опять двадцать пять.
Ничего не напоминает? Верно. Очень похоже на St. John Shipping Corporation v Joseph Rank Ltd [1957] 1 QB 267, где был отказ по оплате в части противоправного перегруза судна. Строители, как и тот судовладелец, пошли в суд. Выиграли. Вторая инстанция:
«Прежде всего позвольте сказать, что строители не могут судиться по договору на выполнение работ (подряд). Договор заключен в 1948 и 1949 гг. В то время действовало Постановление 56А Общих правил обороны 1939 г., строительные работы нельзя было выполнять без надлежащего разрешения.
Разрешение (у ответчика) было на 2150 фунтов (ответчик был вправе выполнить работы не более этой суммы). Строители выполнили работы на 6000 фунтов; и строители, и архитектор нарушили закон, за что могли быть привлечены к ответственности (скорее всего, к уголовной, но в виде штрафа). Среди многих решений нашего суда давно сложилось: строитель, выполнивший работы без разрешения, не вправе взыскивать по договору.
Строители пробуют обойти это препятствие, говорят так: была гарантия, или, точнее, было обещание архитектора, что он получит необходимые разрешения, а если не получит – остановит работы. Говорят, выполняли работы, полагаясь на обещание ответчика, и поскольку обещание нарушено, вправе взыскать убытки, возникшие из нарушения.
Первый вопрос – было ли обещание или гарантия, смотря как назвать. По этому вопросу суд первой инстанции: "Установлено, что истцы согласились выполнить работы для ответчика, ответчик заверил истцов, что получит все необходимые разрешения, и, если цена работ превысит сумму, указанную в разрешении, ответчик подаст документы на получение дополнительного разрешения.
Также установлено: ответчик сказал, что если не сможет получить дополнительное разрешение, тогда велит строителям прекратить работы. Считаю, иск в части гарантии хорошо обоснован”.
Второй вопрос – позволяет ли закон взыскать строителям деньги на основании параллельного обещания. Обещание само по себе не было противоправным, но, говорят, нельзя взыскивать убытки, вытекающие из нарушения обещания, потому что, если позволить, будет проложен легкий обходной путь, позволяющий обойти закон о противоправности (в смысле обойти последствие "никто, никому, ничего”).
Меня сие не тревожит. Конечно, давно и прочно сложился принцип: человек не может пожать плоды своего противоправного деяния. Но этот принцип всегда был ограничен делами, где вершитель противоправного деяния знает, что деяние противоправно или сам как-то морально виновен.
Принцип неприменим, если правонарушитель полностью невиновен… Думаю, закон таков, хотя человек и может быть виновен в нарушении, строжайше запрещенном законом, так что человеку потом придется отвечать в суде по уголовным делам, но, тем не менее, если человек совершил это противоправное деяние вследствие заверения или обещания другого, при таких обстоятельствах дела человек вправе взыскать убытки за обман, если был обман или убытки за нарушение обещания или гарантии, если человек докажет, что такая гарантия была дана, и при условии, что сам человек не отвечает за виновную небрежность – которая не позволит ему прибегнуть к этому
