Алексей Жеребцов - Общая теория публично-правовой обязанности

Проблема политической обязанности недостаточно изучена в российской науке; вместе с тем в последнее время появились первые «ласточки» (к примеру, работа О. В. Мартышина[88]). Впервые термин «политическая обязанность» был применен английским философом Томасом Хилл Грином в работе «Лекции по политической обязанности». В последующем этот термин стал активно применяться другими учеными. Дискуссия по проблеме понимания политической обязанности сводится к двум основным подходам: 1) политическая обязанность понимается как обязанность гражданина по отношению к государству либо как взаимная обязанность государства и гражданина; 2) политическая обязанность воспринимается как вертикальная (между государством и гражданином), так и горизонтальная (между гражданами) обязанность.[89]

Решение данной проблемы мы видим в соотношении понятий политической и государственной власти: являются ли данные понятия равнозначными, или они различны по своему содержанию? Юридическая наука исходит из того, что государственная власть и политическая власть в своем содержании совпадают. Политическая наука, наоборот, понимает политическую власть шире и включает в нее, в том числе, государственную власть. Исходя из данных подходов, сложились мнения о том, что государственная власть формирует правовые нормы, в которых выражается государственная воля власти, и нормы политические, упорядочивающие отношения между институтами гражданского общества, а также институтами гражданского общества и индивидами. Другое мнение ставит знак равенства между правовыми нормами и нормами политическими (идеологическими). Очевидно, что развитие институтов гражданского общества (если они возникают в обществе) порождает многообразную систему политических отношений, выходящих за пределы властных функций государства. Именно в рамках осуществления данных отношений возникает политическая обязанность индивида, института гражданского общества, элементов механизма государства, государства и общества в целом. И. В. Коршунова политическую обязанность понимала как «обязанности, связывающие власть и общество, государство и народ, политического лидера и электорат, правящие силы и оппозицию, существующие в силу необходимого минимума взаимного доверия между ними или признания».[90] Справедливость данного подхода заключается в том, что политические обязанности могут находить позитивное конституционное закрепление в нормах учредительного характера, а также в деятельности институтов гражданского общества, не опосредованных в нормативно-правовом предписании. Политическая обязанность наиболее тесно примыкает к юридической обязанности, а порой даже совпадает с ней. В том случае, когда политическая обязанность совпадает с правовой обязанностью, она приобретает характер публичной правовой обязанности и по своей сущности является долгом (долженствованием). В том случае, когда политическая обязанность возникает на основании политических норм, установленных институтами гражданского общества и регулирующими отношения между данными институтами, государственными органами и гражданами, политическая обязанность характеризуется также долгом, поскольку осуществляется в публичной сфере общественных отношений.

1.2. Правовая (юридическая) обязанность в многообразных концепциях правопонимания

«Право есть обязывание… Обязывающая сила права считается его абсолютно неотъемлемым свойством».

Социальная обязанность приобретает форму юридической обязанности в результате обусловленной экономическим развитием общества потребности обеспечить частный (индивидуальный) интерес каждого его члена. В связи с этим социальная обязанность из оценки приобретает форму либо долженствования (долга), либо обременения, что обусловливается природой общественного отношения, составной частью которого она является. Данное утверждение представляет собой базовую гипотезу, необходимую для дальнейшего исследования юридического аспекта обязанности. Мы полагаем, что следует различать «правовую обязанность» и «юридическую (субъективную) обязанность». Правовая обязанность представляет собой выраженное в норме права необходимое долженствование субъекта права и является по своей природе необходимым вариантом будущего поведения лица; в свою очередь, юридическая обязанность находит выражение в конкретном поведении человека и осуществляется в рамках конкретно-определенного правоотношения. Вопрос о соотношении данных категорий решается в рамках проблемы соотношения объективного и субъективного права. По справедливому утверждению Ю. Г. Ткаченко, правоотношения могут быть разделены на «правоотношения-модели» и «правоотношения-отношения»; причем правоотношения-модели выражаются в правах и обязанностях, закрепленных в правовой норме, а правоотношение-отношение – «это предметное реальное общественное отношение, действия участников которого подверглись правовой регламентации, поскольку оно, как всякое общественное отношение, характеризуется наличием субъектов и определенной предметной деятельностью, имеющей социальный характер».[91] Таким образом, правовая обязанность и обязанность, выраженная в правовой норме, являются синонимами. Юридическая обязанность есть необходимое долженствование или необходимое обременение, выраженное в предметной деятельности конкретного субъекта в рамках частноправового или публично-правового правоотношения.

Наиболее полное и предметное рассмотрение правовой и юридической обязанности как необходимого условия упорядочения общественных отношений следует начинать с анализа научных подходов к определению сущности права, его правопонимания и разграничения правоотношений на публичные и частные, выделении особенностей юридической обязанности как элементов данных правоотношений. Это предполагает учитывать то обстоятельство, что «многогранность права – объективное явление. Объективной является и многочисленность субъектов права их познающих, их социально-экономических, политических и иных интересов, отраженных или не отраженных в праве и их представлениях о том, каким право должно быть. Практически и теоретически многоплановые научные, бытовые, профессиональные, основанные на разном мировоззрении, на различных методических подходах к политико-правовым явлениям объяснения смысла, причины и перспективы права, к тому же помноженные на политические позиции и взгляды авторов (консерваторов, революционеров и либералов, демократов, сторонников олигархии, аристократии, этатистов и анархистов, националистов и интернационалистов, патриотов или космополитов, социалистов, коммунистов, феминистов и т. д.), дают объективно объемное видение права, представляют совокупность существующих в обществе вариантов правопонимания, в том числе тенденций правового развития».[92] Каждое из направлений в понимании права представляет «ценность логической аргументации в рамках каждого учения».[93] При всем многообразии современных научных подходов к правопониманию, сложившихся в теории права, следует признать, что нормативный (легистский), естественно-правовой, социологический, интегральный и феноменолого-экзистенциальный (возобновляемый в настоящее время в российской науке) подходы являются наиболее обсуждаемыми в юридической науке.[94]

Обязанность, как и право, возникает как необходимое условие объективизации, придания формы существующих общественных отношений, нуждающихся в правовой защите. В основе необходимости рассмотрения права во взаимосвязи с системой позитивных правовых норм стояли основоположники теории советского права Н. В. Крыленко, П. И. Стучка и Е. Б. Пашуканис, которые были видными представителями социологической концепции правопонимания. В 1931 г. в Резолюции I Всероссийского съезда марксистов-государственников и правоведов отмечалось, что П. И. Стучка обоснованно предложил понимать право как систему объективных общественных отношений, которое нанесло решающий удар метафизическим, идеологическим и психическим теориям права, укоренившимся даже среди людей, считавших себя марксистами.[95] Данное направление социологической теории правопонимания стало господствующим среди многообразных ее разновидностей.[96] В свою очередь Е. Б. Пашуканис в работе «Общая теория права и марксизм» обосновал «меновую» теорию права (которая по своей природе также является теорией социологического толка), согласно которой из товарного обмена возникают договорные отношения между конкретно определенными субъектами. Право, по его мнению, возникает там, где имеет место товарный эквивалентный обмен между субъектами. Впоследствии экономическое содержание данного обмена с помощью государства приобретает юридическую форму. В связи с этим право реально существует не только в правовой форме, но прежде всего в реальном правоотношении, опосредованном в юридической форме. С точки зрения современной социологической теории правопонимания, «право обладает свойством объективности в той же мере, в какой оно присуще внутренней форме отношений обмена, оно необходимо присутствует в них с момента их возникновения, формирования, обладают этим свойством названные экономические отношения».[97] Право в объективном смысле является правовой формой отражения отношений товарного обмена и обладает, по справедливому замечанию В. М. Сырых, признаками взаимозависимости, равноправия, эквивалентности, общеобязательности, юридической ответственности и справедливости.[98] Таким образом, объективное право по своей сущности обусловлено содержанием соответствующих экономических отношений, которые в юридической форме выражают «сферу производства материальных благ, их обмена и распределения, т. е. распространяется на все сферы экономической деятельности гражданского общества».[99] Это значит, что право и обязанность, а также выраженные в них экономические законы товарного производства, обмена и распределения между членами общества образуют частное право. Вместе с тем нормы публичного права, хотя и «обслуживают» частное право, также должны основываться на экономических общественных отношениях.[100] Нормы публичного и частного права, облеченные в позитивную форму, не имеющие связи с объективным правом «лишены объективного критерия истинности».[101] Данное понимание права в связи с этим не влечет формирования таких признаков у частного права, присущих позитивистскому подходу, как государственно-волевая природа, многократная применимость, эталонность, поскольку может формироваться между конкретными субъектами (участниками товарного обмена) и порождать права и обязанности только у них.