Вера Харченко - О языке, достойном человека: учебное пособие
Рекомендуется:
Как можно чаще использовать обращение к человеку вообще как заполненную позицию речи и, в частности, обращение по имени и / или имени и отчеству: МИЛЫЙ ЧЕЛОВЕК, Вы мне не поможете? ВАЛЕНТИН ПЕТРОВИЧ, Вы меня вызывали?
Во внутрисемейном общении целесообразно сохранять обращения, использовать позицию обращения для выражения чувств, интимизации речи, утверждения уникальности человека: ЛАП, ЛАПИК, ЛАПИЧЕК, БРАТИПУЛЕЧКА, СЫНУЛЯ, ДОНЯ, ДОЧА, МАМЧИК, ДЕДУЛЯ. Из текстов семейных родословных: «У меня с сыном с самого его рождения любовь и взаимопонимание такие, словно у нас до сих пор общее кровообращение. Меня он зовет, шаля, ДОРОГУША» (О.Г.Ф.); «Ведь где найдешь еще такого папу, который меня, уже взрослую девушку, называет ДОЧУНЬКА, а мою сестру Олю – КОТУСЕЧЕК, т.е. «котик», «кошечка»» (Ю.С.Т.).
Рекомендуется использовать «более молодое обращение» к мужчине, женщине: МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК, ДЕВУШКА, разумеется, если такое обращение явно не противоречит «визуальному» возрасту адресата.
Не будем чураться, не будем избегать двухсловных обращений: МОЛОДЫЕ ЛЮДИ, МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК, МИЛЫЕ ДАМЫ.
Полезно применять в своей речи обращения-композиты, двухкорневые слова в составе обращений: ГЛУБОКОЧТИМЫЙ, МНОГОУВАЖАЕМЫЙ, ГЛУБОКОУВАЖАЕМЫЙ.
Можно и нужно шире использовать наименование лиц по профессии или занимаемой должности или по их роли в ситуации общения: На железнодорожной станции по радиосвязи: ВАГОННИКИ ПАССАЖИРСКОГО ПАРКА, притормозите 5409-й... ДОКТОР, Вы не подскажете... ПРОФЕССОР, а как мы будем выходить из положения? ДОРОГИЕ ПОКУПАТЕЛИ, дайте оценку рекламе... ДОРОГИЕ РАДИОСЛУШАТЕЛИ, сегодня у нас в программе... Мир вам, УВАЖАЕМЫЕ СЛУШАТЕЛИ РАДИО РОССИИ! В маршрутном такси: На следующей, ВОДИТЕЛЬ! (4 марта 2009 г.).
Сохранять в спонтанном общении свойственное русскому национальному менталитету «родственное приравнивание» участников общения: ДИТЯ МОЕ, ДОЧЕНЬКА, СЫНОК, как пройти...; БАБУЛЕНЬКА, БАБУШКА. Проводница женщине 79 лет, стоящей в тамбуре: БАБУЛЕНЬКА, МИЛЕНЬКАЯ, я же дверь не открою, уберите сумки!
Можно добавлять эмоционально-оценочные прилагательные к обычному обращению: МИЛЫЕ ДАМЫ, ДОРОГИЕ ПРЕПОДАВАТЕЛИ, МИЛЫЕ И ДОРОГИЕ ВЫПУСКНИКИ! Открытие научной конференции в Задонске: ДОРОГИЕ ДРУЗЬЯ! Разрешите на правах принимающей стороны... На совещании: УВАЖАЕМЫЕ КОЛЛЕГИ! Давайте будем объективны и признаем, что за эти пять лет мы сделали большой шаг вперед.
Можно использовать в качестве обращений субстантивированные прилагательные: ДОРОГИЕ МОИ!
Можно использовать палитру обращений, их цепочку, гирлянду. На выборах губернатора области: ГЛУБОКОУВАЖАЕМЫЕ СООТЕЧЕСТВЕННИКИ, ЗЕМЛЯКИ, КОЛЛЕГИ, ДРУЗЬЯ! (2 апреля 1999 г.).
Можно использовать в позиции обращения названия чувств, однако без подчеркнутой иронии: Горе мне с тобой, СЧАСТЬЕ ТЫМОЕ! Приветливость, с которой о. Серафим встречал решительно всех, к нему обращавшихся, с ним говоривших, была одной из его притягательных сил. Он как привет говорил всегда: «РАДОСТЬ МОЯ». И для него действительно было радостью помочь в горе и порадоваться счастью близкого, а близок ему был всякий, к нему приходивший (Москва. 1991. № 5. С. 163).
Сопровождать обращение искренним комплиментом: МИЛАЯ ЛИДИЯ ИННОКЕНТЬЕВНА! Вы сегодня просто обворожительны! НИКОЛАЙ ВАСИЛЬЕВИЧ, мне бесконечно приятно с Вами работать! ДИМА, что я тебе скажу? Ты гений! Кстати, тонкости комплимента, предшествующего просьбе, вопросу, и сочетающегося с обращением, учит читателя в своих сказках А.С. Пушкин: «Месяц, месяц, мой дружок, / Позолоченный рожок! Ты встаешь во тьме глубокой, / Круглолицый, светлоокой, / И, обычай твой любя, / Звезды смотрят на тебя. / Аль откажешь мне в ответе?..»
Наконец, целесообразно сопровождать обращения мягким взглядом, богатой интонацией искренности и уважительности, чтобы слова и подтексты слов не только не противоречили друг другу, но образовывали общее вокативное поле доверия и уважения к человеку.
Кладовая пословиц: невостребованная актуальность
Кто много грозит, тот мало вредит. Бог по силе крест налагает. Заря золотом осыплет. Дело середкой крепко. Хорош гость, когда редко ходит. Долог путь, да изъездчив. Пусти уши в люди – всего наслушаешься. Голова от поклонов не болит. День придет и заботу принесет. Чужой грех прикрой – свой отпустится. Дал Бог ротик, даст и кусочек. Бережливость лучше прибытка. По капельке море, по зернышку ворох. Запасливый нужды не знает. Чужая изба засидчива. С кем перекланиваться, с тем не перебраниваться. Одну беду перебедуешь, а всех бед не перебедовать. Желанные вести – мил гонец. Торговать – так и горевать. К любящему и страх не идет. Кто без призора в колыбели, тот весь век не при деле. Всю ночь собака на месяц пролаила, а месяц того и не знает. Ошибка в фальшь не ставится. Не гневи Бога ропотом, молись ему шепотом. Нет таких трав, чтобы знать чужой нрав. Каков есть – такова и честь. В чем призван, в томи пребывай. И добрый временем плачет, а худой скачет. Ты, язычок, смалчивай, за тебя я бедку плачивал. Человек сыт одним хлебом, да не одним ремеслом. Чего не поищешь, того не сыщешь. Понурая свинка глубок корень роет. По готовой работе вкусен обед. Жаль друга, да не как себя. Кто малым доволен, тот у Бога не забыт. Необдуманное слово в беду заведет, а обдуманное из беды выведет. От печалей немощи, а от немощей смерть. Ошибся, не ушибся. Царь да нищий без товарищей. Не всегда вор приходит, но всегда его ждут. Где работно, там и густо, а в ленивом дому пусто. Своих друзей наживай, а отцовских не утрачивай. И на старости не без радости. Порядок время бережет.
Пословичный (паремический) фонд русского языка чрезвычайно богат, но почувствовать это богатство мешают, как это ни странно, хорошо известные, модельные пословицы: Без труда не вытащишь и рыбку из пруда. Чужую беду руками разведу, а к своей ума не приложу. Не знаешь, где найдешь, где потеряешь. Все правильно, все давно известно, ожидаемо, а потому – скучно.
Задача филолога-прикладника, будь то учитель, аспирант, студент или пробующий силы в филологии ученик-исследователь, может состоять в поиске и реконструкции пословичного кода в технологии повседневной жизни. Мы заговорили о филологах потому что напомнить об исчезнувшей пословице, откопать ее, а главное оценить психотерапевтическую ее точность – забота ли, задача именно филологов.
Традиционные, «теоретические» носители старинных истин, шестидесяти– и семидесятилетние наши соотечественники под влиянием средств СМИ (и прежде всего столь желанного вечерами для отдыха «члена семьи» – телевизора!) оказались в ситуации предельно унифицированной речи. Всего несколько десятилетий назад старые люди еще хранили и передавали молодым и колыбельные, и детские «потягунюшки», и, конечно же, не самые известные пословицы, которые в силу устойчивости своей языковой формы хранили элементы старинной грамматики, начинавшие работать уже на экспрессию речи. Моя бабушка в таких случаях говорила: «Дураку – уважь!» – это из картотеки записей разговорной речи, реплика доктора технических наук, декана факультета.
Старинное значение дательного падежа делает эту пословицу слегка загадочной, но пословица как нравственная загадка и должна быть с легким шифром: в ней не место лобовому, лозунговому воздействию лозунга, о чем в своей книге очерков по народной эстетике «Лад» писал В.И. Белов. «Из песни слова не выкинешь» – писатель анализирует на первый взгляд будто бы незатейливую пословичную истину, однако речь-то здесь не о песне, а о жизни, о том, например, что у человека должна быть семья...
«Получается, что лучшие пословицы многозначны, средние одно– и двузначны, а плохие просто скучны и прямолинейны. Возьмем такую общеизвестную пословицу «Из песни слова не выкинешь». Поверхностно и самонадеянно относясь к пословицам, мы не замечаем, что пословица не о песне, а о чем-то более важном, глубоком. Например, вообще о человеческой жизни, причем не обязательно веселой и беззаботной, как песня чижика. Тогда «слово», которое из песни нельзя выкинуть, можно представить в виде какого-то неизбежного события (женитьба, рекрутчина и т.д.)» (В. Белов).
Унификация речи в условиях современного социума – процесс почти неизбежный, и важнейшей прикладной, социально-гуманитарной по проекции, задачей филологов становится противодействие этому процессу. В каждом океане ученые насчитывают порядка десяти так называемых апвеллингов – вертикальных течений, поднимающих из глубин на поверхность многообразные живые организмы и тем самым делающих биоценоз разнообразнее и устойчивее. Языковым глубинам также нужна своего рода вертикальная циркуляция как поставщик оригинальных смыслов и экспрессивнейших форм.
