Актуальные проблемы языкознания ГДР: Язык – Идеология – Общество - Николай Сергеевич Чемоданов
Правда, Л. Сэв выступает не вообще против обозначения «марксистский». Но он считает, что в науке можно обойтись и без него и оно будет употребляться только потому, «что оно идеологически необходимо» во избежание смешения с буржуазными теориями[57]. О психологической теории, предмете своей работы, он говорит:
«И если нет и не может быть собственно марксистской психологии, то наверняка существует марксистский подход, марксистская концепция психологии»[58].
Если рассуждать в таком духе, то марксистско-ленинская концепция языка состоит, следовательно, в первую очередь в идеологическом обосновании и определенном употреблении этой концепции, а предназначение ее не столько в специфическом отражении некоторой области объективной реальности, сколько в метатеоретическом упорядочении и интерпретации таких отражений.
Мы, однако, полагаем, что суть марксистско-ленинской языковой теории и относящейся к ней концепции языка имеет глубокий научный смысл. Осознанная или неосознанная, связь с философией необходимо присуща любому частному научному исследованию.
«Какую бы позу ни принимали естествоиспытатели, над ними властвует философия. Вопрос лишь в том, желают ли они, чтобы над ними властвовала какая-нибудь скверная модная философия, или же они желают руководствоваться такой формой теоретического мышления, которая основывается на знакомстве с историей мышления и ее достижениями»[59].
Неизбежность этой связи с философией заложена в природе научного познания, которое стремится ко все более адекватному упорядочению познаваемого во всеобъемлющей модели мира и неизбежно наталкивается при этом на вопросы философского плана. Для общественных наук это характерно по меньшей мере в той же степени, как и для естественных наук. Неизбежность связи с философией обусловлена также и тем, что наука представляет собой специфическую область человеческой деятельности[60], которая, являясь реализацией общественных отношений и выражением определенных интересов, предполагает у творческих работников наличие направляющего самосознания в отношении общественных мотивов и целей их деятельности. Основой для этого служит философия.
В чем же заключается особое значение марксистско-ленинской философии для отдельных наук? Несомненно, оно заключается в целостном и едином понимании природы и общества, а также в последовательном и в проникающем материализме и материалистической диалектике, которые характерны для этого понимания. Именно благодаря этим качествам марксистско-ленинская философия играет выдающуюся роль в процессе приобретения знаний. Это объясняется тем, что плодотворность подхода к частным научным проблемам решающим образом зависит от того, насколько этот подход вписывается в общее восприятие природы и общества с учетом взаимосвязей и переходов. Лишь таким способом вообще возможен по-настоящему детерминистский подход.
«Одной из важнейших задач марксистско-ленинской философии является разработка в рамках единого и целостного марксистско-ленинского мировоззрения детерминистского подхода ко всем проблемам»[61].
Это, естественно, не исключает разработку в отдельных науках детерминистского подхода к конкретному исследованию и не снимает критерий практики. Часто, однако, лишь сознательная ориентация на марксистско-ленинскую философию делает доступным такое вúдение проблем, которое позволяет формулировать исследовательские задачи с глубоким проникновением в их суть. Сейчас интенсивно развивается система частных теорий и гипотез, внутренняя связь между которыми состоит в том, что отдельные научные проблемы решаются на основе их философского осмысления. Когда мы говорим о марксистско-ленинской концепции языка, мы тем самым имеем в виду нечто большее, чем «только философскую» концепцию. Эта концепция включает в себя также положения марксистско-ленинских общественных наук в той степени, в которой они касаются взаимосвязей и переходных случаев, характерных для языка как составной части общественной жизни.
Марксистско-ленинская философия создает теоретические и методические основы мировоззрения рабочего класса, марксизма-ленинизма, она является составной частью марксизма-ленинизма. В единстве своих составных частей марксизм-ленинизм представляет собой нечто большее, чем учение о природе и обществе; одновременно марксизм-ленинизм являет собой руководство к действию, научную основу для практической деятельности революционной партии рабочего класса. Будучи мировоззрением рабочего класса, марксизм-ленинизм приобретает в процессе развития социалистического сознания и в идеологической классовой борьбе специфическую функцию. Когда мы говорим о марксистско-ленинской концепции языка, мы, конечно, подразумеваем и это, то есть такую концепцию языка, которая вносит практический вклад в развитие сознания и определяет нашу позицию в идеологической борьбе. Хотя этот идеологический аспект и отличается от философско-научного, но он неотделим от него. Марксизм-ленинизм служит выражению исторических интересов рабочего класса и является его могучим оружием на пути к победе. Но классовые интересы и вообще общественная практика управляют также и научным познанием; конечно, это очень сложный и многократно опосредованный процесс, так что без тщательного анализа трудно увидеть соответствующие взаимосвязи. Очевидно и то, что не каждое, даже субъективно очень целенаправленное, стремление к познанию языка приводит в условиях любого общественного строя к марксистско-ленинским взглядам на язык, даже если при этом получены достоверные результаты. Причем этот разрыв между возможностью получения иными путями верных суждений о языке и марксистско-ленинской теорией языка представляется существенным.
Следовательно, обозначение «марксистско-ленинский» нельзя считать ни излишним, ни мотивированным только лишь идеологически. Суть марксистско-ленинской концепции языка заключается в том, что в ней сознательно используются основные положения и принципы единого марксистско-ленинского учения. Ориентация на марксистско-ленинское учение приводит к углубленному пониманию природы языка, позволяет формулировать задачи в их новой постановке. Создаются, таким образом, предпосылки для дальнейшего продвижения по пути познания, что достигается, правда, не автоматически и не с помощью простых заимствований. Лишь на основе этих преимуществ марксистско-ленинская концепция языка может стать оружием в идеологической борьбе.
Марксистско-ленинская теория языка имеет в целом то же обоснование. Правда, это обоснование, будучи распространено на отдельные разделы теории, справедливо лишь там, где вообще привлечение марксистско-ленинского учения способствует вскрытию взаимосвязей. Поэтому тот факт, что (по крайней мере в настоящее время) кажется бессмысленным говорить о марксистской фонологии, не может служить аргументом против марксистской теории языка. Дело в том, что до тех пор, пока в какой-либо области не обозначатся философские (в особенности теоретико-познавательные и общественно-теоретические) проблемы, обладающие определенной спецификой и значимостью, – до тех пор, конечно, бессмысленно называть теорию этой области знания марксистско-ленинской. То же относится и к некоторым частным языковедческим теориям и категориям. Разумеется, по мере продвижения познания вперед ситуация может измениться. Поясним это во избежание недоразумений: если мы считаем, что бессмысленно говорить о марксистско-ленинской фонологии, то это не значит, что фонологическая теория, как и другие частные теории и категории, не может быть составной частью марксистско-ленинской теории языка, которая в целом должна теоретически обобщать все особенности, уровни и взаимосвязи языка. Бывают, следовательно, случаи, когда определение «марксистско-ленинский» употребляется в истинном смысле, а также такие ситуации, когда такое определение, по крайней мере в настоящее время, бессмысленно. Тот факт, что это
