Магомет Исаев - О языках народов СССР
Советские языковеды внесли большой вклад в развитие теоретического и прикладного языкознания, обогатив этим мировой научный опыт. Одновременно с составлением алфавитов для младописьменных языков они разрабатывали орфографию, ее правила, опираясь на нормы живого языка, учитывая взаимосвязь между ними. В то же время велась большая работа по созданию и развитию терминологии — общественно-политической, научной, технической.
Использование опыта составителей русско-иностранных и иностранно-русских словарей, четырехтомного словаря русского языка под ред. Н. Д. Ушакова, словаря С. И. Ожегова помогло создать двуязычные национально-русские словари. Были изданы национально-русские, русско-национальные, терминологические, орфографические словари. Как отмечает Ю. Д. Дешериев, на разных этапах развития языкового строительства объем и качество этой работы были различными.
Первыми были подготовлены словари: русско-чеченский (1930), осетино-русско-немецкий (1927—1934), русско-таджикский (1934), горномарийско-русский (1934), эвенко-русский (1936), русско-ненецкий (1936), русско-казахский (1942) и др. Все они были небольшими по объему и краткими (за исключением трехтомного осетинского и двухтомного таджикского).
Весь этот комплекс сложной лексикографической работы стал важным государственным делом, одним из необходимых условий осуществления культурной революции.
Характерно, что в ряде мест в результате глубокого анализа хода языкового строительства вскрывались недостатки латинского алфавита. Так, еще в июле 1936 г. лингвистическая конференция, проведенная в г. Улан-Удэ при участии писателей, журналистов и учителей, отметила наряду с успехами в развитии языкознания серьезные недостатки латинизированного алфавита и грамматики, «недостаточный учет существующих норм бурят-монгольского языка и отсутствие отдельных графических знаков для передачи фактически существующих в бурят-монгольском языке звуков»[32].
Одновременно наблюдалось растущее стремление к изучению русского языка среди народов Советского Союза. Это стремление нашло отражение в деятельности коммунистических партий союзных республик. В Грузии, например, в 30‑е годы несколько раз специально обсуждался вопрос о состоянии и мерах улучшения преподавания русского языка в общеобразовательных школах республики. Изучение русского языка было введено в Грузии с 3‑го класса начальной школы. Увеличился прием студентов на отделения русского языка и литературы Тбилисского университета, педагогических и учительских институтов.
В решении бюро Адыгейского обкома ВКП(б) от 30 октября 1937 г. говорилось, что абсолютное большинство адыгейцев овладело грамотой на основе знания русского языка. Если в 1927 г. в школах Адыгеи русскому языку обучалось 1788 детей, то через десять лет — 10 903[33].
На первом съезде КП(б) Киргизии в 1937 г. подчеркивалось, что судьбы киргизского народа связаны с русским пролетариатом, со всем Советским Союзом. И поэтому «мы должны приобщиться к общесоюзной культуре и осваивать вершины этой культуры. Это возможно только при условии, если мы будем изучать в совершенстве русский язык»[34].
Тот же вопрос рассматривался и в отчетном докладе на VIII партсъезде КП(б) Узбекистана. Перед коммунистами-узбеками ставилась задача «изучать русский язык — язык большевизма, средство общения с другими народами и усовершенствования национальных кадров в области научных и технических знаний»[35]. Овладение русским языком, вопреки сопротивлению буржуазных националистов, приводило к усилению роста национальных кадров, к их скорейшему формированию, а значит — и к развитию национальной социалистической культуры.
Заслуживает особого внимания высказывание Н. К. Крупской по поводу преподавания русского языка в национальных школах[36]. Н. К. Крупская писала, что буржуазные националисты под разными предлогами усиленно загораживали батракам и беднякам доступ к русскому языку, а великодержавные шовинисты, по сути дела, помогали местному национализму. Высказывания Н. К. Крупской свидетельствуют о партийной нетерпимости ко всякому проявлению национал-шовинизма, отвечают потребностям самой жизни и сохраняют свое значение и поныне.
В. И. Ленин еще до революции писал о важности изучения всеми народами нашей страны русского языка. При этом он неразрывно связывал это изучение с установлением тесного общения, братского единства народов и подчеркивал главное условие этого изучения — добровольность.
Осуществление ленинских принципов национальной политики, свободное развитие каждой нации на основе самоопределения, рост ее государственности, укрепление экономики, развитие культуры, постепенное формирование социалистических наций сопровождалось укреплением связи всех советских народов между собой и особенно с русским народом во всех областях государственной, хозяйственной, культурной и общественной жизни. Но потребовалось определенное время для того, чтобы советские народы осознали и почувствовали совершенно новое для них содержание и значение русского языка и русской письменности как формы общения со старшим братом в единой социалистической семье равноправных народов.
В развитии первого в истории многонационального социалистического государства ведущую роль играли постоянная помощь и поддержка, оказываемые русским народом каждому народу нашей страны в социалистическом строительстве, особенно в решении одной из основных задач переходного периода — подготовке собственных кадров для народного хозяйства и культуры. В этих условиях русский язык и русская письменность становились орудием социалистического строительства для всех народов, орудием, помогающим скорейшему осуществлению социализма, формой межнационального общения.
При этом нельзя забывать и еще одного важного явления, присущего процессу социалистического строительства: в ходе организации новой жизни в быт народов входит все больше новых слов и терминов, перешедших из русского языка и являющихся интернациональными. В. И. Ленин говорил о слове совет, ставшим близким и понятным миллионам людей на Земле. За годы Советской власти вместе с коренной перестройкой экономики, культуры, быта обогатился словарный запас всех народов не только за счет общего прогрессивного развития, но прежде всего за счет взаимного общения и введения новых понятий и терминов, в первую очередь свойственных современной эпохе. Таковы интернациональные слова: социализм, коммунизм, идеология, делегат, коммунист, комсомолец, пионер, а также русские слова нового времени: ударник, колхоз и др.
Интересен в этом плане пример сравнительного анализа передовых статей газеты «Социалистический Казахстан», проведенного казахским историком С. Баишевым. В передовой статье газеты от 5 мая 1924 г. на тысячу слов приходилось 236 новых слов и терминов[37].
Русская графика облегчала усвоение этих интернациональных терминов. Именно поэтому в процессе формирования национальных кадров, укрепления всех средств и форм межнационального общения возникло стремление к переходу на русскую графику письма. Оно диктовалось прежде всего интересами экономической и политической целесообразности. Латинский алфавит, который в первые годы строительства национальных культур сыграл свою положительную роль, теперь искусственно суживал и затруднял межнациональное общение всех народов СССР. Однако этот переход мог быть осуществлен только при условии, что каждый народ осознает практическую необходимость замены письменности без какого бы то ни было давления извне.
Первыми (еще в 1936 г.) перешли на русскую письменность кабардинцы. XIV партийная конференция Дагестана в 1937 г. приняла решение о введении нового алфавита на русской основе. Отмечалось, что такой переход явится «могучим средством дальнейшего политического и культурного подъема трудящихся масс Дагестана и наиболее быстрого и полного овладения ими всеми завоеваниями социалистической культуры народов Советского Союза; еще более усилит неразрывный союз трудящихся Дагестана с русскими и другими народами…»[38]. Это решение особо важно для такой многонациональной республики, как Дагестан.
В октябре 1937 г. Адыгейский обком ВКП(б) в специальном решении подчеркивал, что на данном этапе латинизированная основа письменности уже не способствует дальнейшему развитию культуры и перевод алфавита на русскую графику «приблизит адыгейский народ к революционной культуре великого русского народа».
В Туркмении инициативу в переводе на русскую графику письма проявили учителя туркменских школ Ашхабадского района, которые обратились по этому поводу с письмом к правительству республики в январе 1939 г.
