Мелвин Брэгг - Приключения английского языка
Чтобы общаться между собой, рабы были вынуждены найти общий язык. Из двух доступных вариантов ни один не был родным. Один из них, сабир, был средиземноморским лингва-франка для многонациональных и разноязыких экипажей кораблей. Это язык на французской или испанской основе, уходящий корнями в эпоху крестовых походов. Считается, что он положил начало вест-индскому пиджину и некоторым английским словам вроде pickaninny (негритенок, детеныш, маленький; от португальского pequeno, что значит маленький) и savvy (сообразительность, толковый, смекалистый; вероятно, из испанского).
Вторым доступным языком был английский, и английский пиджин развивался с удивительной скоростью, часто еще на борту корабля, что трудно себе представить, учитывая ужасающие условия размещения рабов на кораблях Среднего пути. Но, как отметил Роберт Маккрам, «большинство африканцев владело по крайней мере тремя языками». Знание даже шести языков не было чем-то из ряда вон выходящим. «Они, — утверждал он, — относятся к числу самых одаренных лингвистов в мире». И этот «консервный» режим породил новый диалект, английский пиджин, который затем продолжил свое развитие: на берегу. Пиджин — слово, произошедшее от китайского произношения слова «бизнес». Пиджин ни для кого не является родным языком: он создается для общения между людьми, не говорящими на общем языке.
Пиджин превратился в креольский язык со своей грамматикой, структурой и словарным запасом, а от него произошел гулла. На оригинальном гулла по сей день говорят примерно 250 000 человек, и сохранился он в янтаре истории так же отчетливо, как корнуолльский диалект у 800 ловцов устриц и крабов, проживающих на острове Танжер дальше к северу. Словарный запас гулла преимущественно английский, с частыми вкраплениями диалектных слов, которые, вероятно, употребляли английские моряки, особенно из Западной страны[23]. Однако, согласно данным исследований, от 3000 до 6000 слов происходит непосредственно из африканских языков, например gula (свинья), cush (хлеб), nansi (паук), bucksa (белый человек). Он богат идиоматическими выражениями, например beat on ayun — механический, буквально «бой по железу»; troot, jna-aut — правдивый человек, буквально «правдивый рот»; sho ded — кладбище, буквально «определенно мертвый»; krak teet — говорить, буквально «щелкать зубами»; tebl tapper — проповедник, от английского table tapper; daydeen — рассвет; det rain — проливной дождь; pinto — гроб.
Многие слова африканского происхождения через гулла стали теперь частью нормативного английского языка. Банан происходит из языка волоф, на котором говорят в Сенегале, в вуду прослеживается слово, обозначавшее дух на языке йоруба. Среди других примеров есть названия животных: зебра, горилла, шимпанзе; смешанные термины, такие как самба, мамбо и банджо; названия продуктов питания и растений: goober (земляной орех, арахис), уат (батат, ямс) и gumbo (окра). Были переведены африканские составные слова, давшие английскому языку выражения вроде bad mouth (злой язык, очернить); считается, что термин nitty-gritty (повседневная работа, скучные подробности и т. п.) произошел от обозначения песка, скапливавшегося в трюмах невольничьих кораблей.
У гулла и афроамериканского английского есть общие грамматические особенности, отличающие их от нормативного английского. Мы можем услышать усилительный повтор прилагательного, например, clean clean вместо very clean (очень чистый); или группы глаголов (/ hear tell say he knows) и don для обозначения прошедшего времени (/ don killed ‘ет вместо I killed 'em). Или использование вспомогательного be: He talkin’ означает «он сейчас говорит», а He be talkin’ — «он обычно говорит». We been see означает we have seen (мы увидели), a We been see с ударением на been — нечто произошедшее некоторое время назад.
Грамматические изменения — опущение вспомогательного is, использование don’t на месте нормативного does not — служили отдельным белым гражданам доказательством того, что черные не способны усвоить «их» язык. На самом же деле ситуация поразительно напоминала время, когда саксы и даны встретились лицом к лицу за границей Данелага в Англии IX века и навсегда изменили английскую грамматику. При этом рабовладельцы, полагая, что они обладали языком так же, как рабами, хватались за все, что «доказывало» более низкое положение рабов. Филологам потребовалось время, чтобы осознать и затем признать, что речь чернокожих рабов не была неумелым подражанием речи белого человека: это был самостоятельный дополнительный язык, способный со временем обогатить основной язык, что и произошло на самом деле.
Из-за тех же предубеждений долгие годы отрицалось влияние «черной речи» на язык белых южан — и это несмотря на многочисленные свидетельства того, что белые дети часто учились языку у своих чернокожих мамок и нянек. Это вновь отсылает нас в прошлое, на этот раз в XIII и XIV века, когда был замечен и вызывал беспокойство тот факт, что французские дети усваивают английский язык своих саксонских кормилиц и нянек. В 1849 году сэр Чарлз Лайель (отметивший, между прочим, что санскрит, возраст которого достигал 4000 лет, был источником многих языков, в том числе английского) посетил США и, обратив внимание на совместное обучение белых и черных детей, писал: «К сожалению, белые, в свою очередь, часто перенимают у черных ломаный английский, и сколько бы времени ни было потрачено на последующее переучивание с целью утраты грамматически неправильных конструкций, образованные люди все же сохраняют некоторые из них на всю жизнь». Часто бывает так, что дети любят местный язык или диалект, но вынуждены избавляться от него по мере продвижения в обществе, столь зависимом от тех, кого принято относить к «низшим».
Считается, что границы диалекта белых южан совпадают с границами Конфедерации, где было закреплено рабовладение, что свидетельствует о значительном влиянии на него «черной речи». Если это так, то мы видим неожиданный поворот в вопросе расизма и расового языка на рабовладельческом Юге. В Джорджии даже сейчас, в начале XXI века можно встретить слова, обязанные своим происхождением двадцати с лишним африканским языкам.
Но в целом негритянский диалект не оказывал значительного влияния на речь белых граждан до великой миграции XIX века в такие северные промышленные города, как Чикаго. Английский язык никогда не проявлял особого уважениям к границам, как и не обращал заранее особого внимания на любые попытки контролировать его. Афроамериканская культура вывела свой диалект на основную арену преимущественно через песни и музыку конца XIX и начала XX веков.
Но сначала, чтобы расчистить им путь, пришли сказки и истории. Нам известны негритянские поэты начала XVIII века, такие как Джордж Мозес Хортон, однако первый значительный след в фольклористике оставили «Сказки дядюшки Римуса» и их популярный персонаж Братец Кролик. Дядюшкой Римусом был белый американец, «невысокого роста, рыжий и в веснушках», по имени Джоэль Чендлер Харрис. Однако, по утверждению Марка Твена, Харрис был единственным в стране мастером слова, работавшим с «негритянским диалектом» (был, правда, еще и Чарльз К. Джонс-младший, писавший похожие истории, но его слава оказалась недолговечной). Сам Харрис писал об «удивительно поэтичном воображении этого негра», говорил о «забавном и непритязательном юморе, являвшемся наиболее характерной его особенностью». На мой взгляд, важно не то, что Харрис был белым. Важно то, что он был собирателем историй на «говоре», как он его называл, плантаций южных штатов. Кто знает, был ли Гомер греком? Его истории рассказывают нам о греках.
Истории, собранные Харрисом в «Сказках дядюшки Римуса», высоко ценились поколениями афроамериканцев. Удивительно, что среди жестокости, бесчеловечности и ужаса родились истории, полные остроумия, юмора и светлого вымысла. Многие из них — прямые потомки историй о животных-трикстерах, характерных для африканского фольклора. Это величайший пример того, как человечество с помощью языка поднимается над критическими обстоятельствами. Самым знаменитым из этих трикстеров, наперекор всему сохранившим свободу, был бессмертный Братец Кролик, и с его появлением английский язык в очередной раз обогатился. Основа этого языка составлена из английских диалектов; наблюдается влияние на орфографию африканской речи и фонетической письменности тех, чья собственная речь уходила корнями в другие источники ’.for произносилось в другой языковой группе как [fuh], them как [dem] как и в диалектах Англии в наши дни. Вот одна из сказок о Братце Кролике, рассказанная Чарльзом К. Джонсом-младшим:
