Маруся Климова - Растоптанные цветы зла. Моя теория литературы

Телевизор на даче, как книга в туалете – неиссякаемый кладезь мудрости. Известный артист в рекламном анонсе навязчиво сочувствует тем, у кого мало друзей. Между тем с людьми, как с едой: больше всего вокруг такой, которую есть практически невозможно, даже если очень голоден. Я знала нескольких человек, окруженных толпой знакомых, и все они отличались воистину чудовищной всеядностью. Чудес ведь не бывает. Тогда зачем публично признаваться в том, что ты готов есть дерьмо? Несчастный человек, короче. Я ему сочувствую.

В электричке какой-то крошечный хачик, почти карлик, просил денег на лечение своего ребенка, которого положили в больницу с диагнозом «сосудистая гемангиома». Точнее, не просил, а орал истошным голосом, правда, когда дошел до названия болезни, то вынужден был несколько сбавить обороты и зачитать его с бумажки по слогам. Однако, насколько я знаю, сосудистая гемангиома – это всего лишь родимое пятно больших размеров, и в больницу с ним не кладут. Так что меня его просьба не особенно взволновала. Хотя в том, как он читал это сложное слово, и было что-то трогательное. Все равно ведь понятно, что человеку нужны деньги, а на что – не так уж и важно.

Современные поэты тоже часто употребляют неизвестные широким массам слова, смысл которых им самим, возможно, не до конца ясен. И с аналогичной целью, скорее всего. А может, у кого-нибудь из них, действительно, есть больные дети. Никто ведь этого точно не знает.

Помню, где-то год назад я принимала участие в пресс– конференции, в ходе которой несколько писателей, включая меня, должны были отвечать на вопросы журналистов, главным образом, о книгах. Пресс-конференция проходила в Доме Книги на Невском и была организована журналом «TimeOut». В частности, мне тогда задали следующий вопрос: «Писатель П. сказал, что в современной русской литературе недостаточно развит жанр эпоса, а какой жанр, по-вашему, сейчас нуждается в наибольшем развитии?» Я, естественно, ответила, что давно уже почти ничего не читаю по-русски, поэтому, возможно, не в курсе каких-то проблем. Однако меня очень удивляет, что в России, причем не только в литературе, но и в кино, совершенно не развит такой жанр, как триллер. Вот это меня волнует и огорчает больше всего. И действительно, как ни возьмешься смотреть отечественный триллер, так обязательно наткнешься на какое-нибудь фуфло. И так уже длится много-много лет. Вот буквально пару дней назад посмотрела «Домовой»: Маковецкий, в принципе, не так плох, и вообще, присутствуют какие-то проблески, но не более. Так что этот жанр у нас по-прежнему нуждается в серьезном развитии, хотя лично я уже почти отчаялась и не верю, что такое развитие когда-либо произойдет.

А на той пресс-конференции меня почему-то так и не спросили о причинах, которые привели этот жанр в упадок. И очень жаль! Большинство писателей, как известно, приходят в этот мир вовсе не для того, чтобы отвечать на вопросы, а исключительно, чтобы их ставить. Но я не из их числа. Вот и на этот вопрос у меня имеется вполне конкретный ответ. Этот замечательный жанр пришел в упадок потому, что у русских сейчас серьезные проблемы с духовностью. Так что самого главного до представителей СМИ мне тогда так и не удалось донести.

В метро перед Новым годом, похоже, приступили к активной рекламе добра. На одном плакате – Лев Толстой с надписью «Чтобы делать добро, надо начать его делать!» Возможно, я что-то путаю, но суть точно такая. Это я заметила пока ехала на эскалаторе. А по всем вагонам развешан Мамин-Сибиряк, под которым написано: «Главное в человеке – это доброе сердце.» У Сибиряка блаженный взгляд, как у классического алкоголика, – не хватает только бутылочки, которая, на самом деле, только и могла бы оправдать умильное выражение его лица. У меня даже появилось желание его сфотографировать, однако телефон в самый неподходящий момент завис. Дело в том, что я вообще очень люблю добро во всех его проявлениях, но иногда просто как-то не решаюсь в этом признаться. Ну, ничего. Надеюсь, этот светлый образ сохранится в моей памяти, поскольку теперь я даже не знаю, когда в следующий раз воспользуюсь услугами метро.

Оттого, что тем, кто действует и добивается в жизни успеха, чаще всего бывает просто некогда думать, человечество вынуждено довольствоваться плодами размышлений всевозможных отщепенцев и аутсайдеров, у которых как раз достаточно времени не только на поиски смысла жизни, но и на подробное изложение итогов этого поиска на бумаге. Таким образом, люди либо живут, не думая, либо думают, но не живут, а настоящая правда о жизни постоянно от них ускользает.

В наши дни, к счастью, маргиналы и прочие мастера пера все чаще привлекаются известными людьми для написания книг в качестве так называемых «литературных негров». Результатом появления подобных творческих союзов стало то, что человечество за последние годы значительно приблизилось к постижению конечной истины бытия. В принципе для многих она уже и сейчас достаточно очевидна, а остальным – из-за того, что истина оказалась совершенно не такой, как ее представляли ранее, – видимо, потребуется еще какое-то время, чтобы к ней привыкнуть.

И еще это цепляние за жизнь – вот это меня тоже ужасно отталкивает в религии. Тут не знаешь, чем заполнить оставшиеся дни, и так уже все основательно достало, а тебе предлагают растянуть удовольствие на целую вечность. Конечно, такого никогда не будет, но даже думать об этом как-то не очень приятно. Ведь и мечты – тоже часть жизни и способны основательно испортить настроение. Представишь себе, что в награду за свою праведную жизнь будешь постоянно созерцать рожи всех этих положительных персонажей, и сразу же пропадет всякое желание вешаться или там топиться. Лучше уж немного продлить свое временное существование, где хотя бы можно спрятаться от них в своей уютной квартирке.

Всякий раз, приезжая в Париж и включая там телевизор, я невольно ловлю себя на мысли, что идеи практически всех шоу отечественного ТВ вовсе не придуманы их создателями, а позаимствованы у западных каналов, в том числе и французских. А это значит, что на телевидении у нас работают вовсе не дураки, как многие почему-то считают, а профессионалы. Ясно ведь, что непосредственное озарение по поводу какого-нибудь «Поля чудес» могло прийти в голову только уж совсем клиническому идиоту. Тогда как в заимствовании всегда присутствует холодный расчет, основанный на анализе результатов чужого эксперимента, сопоставлении рейтингов и прогнозировании возможных последствий предпринимаемых тобой действий. С этой точки зрения было бы полезно провести какое-нибудь масштабное социологическое исследование с целью определить страну, являющуюся основным поставщиком оригинальных идей такого рода. Кроме того, результаты подобного исследования, представленные в виде статистических выборок, думаю, способны были бы дать достаточно объективную картину процентного соотношения количества умственно отсталых субъектов к общему числу граждан, населяющих страны мира. Область такого анализа, впрочем, вовсе не обязательно должна быть ограничена сферой так называемого массового сознания, поскольку гении по своему стилю мышления практически ничем не отличается от остальных личностей, наделенных способностью порождать разного рода оригинальные идеи, но их присутствие в общей массе дураков обычно бывает настолько незначительным, что вряд ли выходит за пределы однопроцентной среднестатистической погрешности, и поэтому не в состоянии существенно повлиять на конечный результат.

Безусловно, до появления результатов таких исследований говорить о каких-либо объективных выводах преждевременно. Однако уже сейчас с большой долей уверенности можно предположить, что эти результаты способны оказаться достаточно оптимистичными и лестными для России: по уровню развития интеллекта ее население, скорее всего, значительно превосходит население стран Западной Европы и Америки. На это косвенно указывает хотя бы тот факт, что более-менее оригинальным и самобытным жанром в отечественном искусстве сегодня можно признать разве что русский шансон.

В последнее время все больше прихожу к выводу, что до сих пор глубоко заблуждалась насчет многомиллионной армии читателей и зрителей, отводя им слишком пассивную роль, тогда как, на самом деле, они являются важной составляющей творческого процесса. Правда, коммунисты тоже ошибались, сгоняя народ на парады и демонстрации, – настоящее творчество масс стало возможно только во времена свободы самовыражения. Волны читательского или же зрительского гнева омывают вновь созданные произведения, как бы шлифуя их и придавая им окончательную форму. В итоге те обретают воистину монументальную выразительность.