Роберт Говард - Английский язык с Р. Э. Говардом

patience [ˈpeɪʃəns], guard [ɡɑ:d], monarch [ˈmɔnək]

"The king grows short of patience," he said. "In his own hand he complains bitterly of what he calls my failure to guard the frontier. By Tarim, if I cannot deal a blow to these robbers of the steppes, Khawarizm may own a new lord."

Ghaznavi tugged his gray-shot beard in meditation. Yezdigerd, king of Turan, was the mightiest monarch in the world. In his palace in the great port city of Aghrapur was heaped the plunder of empires. His fleets of purple-sailed war galleys had made Vilayet an Hyrkanian lake. The dark-skinned people of Zamora paid him tribute, as did the eastern provinces of Koth. The Shemites bowed to his rule as far west as Shushan.

His armies ravaged the borders of Stygia in the south and the snowy lands of the Hyperboreans in the north (его армии опустошали границы Стигии на юге и снежные земли гиперборейцев на севере; to ravage — губить; грабить, опустошать). His riders bore torch and sword westward into Brythunia and Ophir and Corinthia (его всадники несли факел и меч = шли с огнем и мечом на запад в Бритунию, Офир, и Коринфию; to bear — нести), even to the borders of Nemedia (даже до границ Немедии). His gilt-helmeted swordsmen had trampled hosts under their horses' hoofs (его мечники в позолоченных шлемах топтали войска копытами своих лошадей; host — масса, куча; войско), and walled cities went up in flames at his command (а города-крепости сгорали в пламени по его приказу; walled — обнесенный стеной; окруженный крепостной стеной; walled town — город-крепость;to go up — подниматься; сгореть). In the glutted slave markets of Aghrapur, Sultanapur, Khawarizm, Shahpur, and Khorusun (на заваленных товаром рынках рабов в Аграпуре, Султанапуре, Хоаризме, Шахпуре и Хорусуне; to glut — насыщать; заваливать товаром), women were sold for three small silver coins (женщин продавали за три маленьких серебряных монеты; to sell — продавать) — blonde Brythunians, tawny Stygians, dark-haired Zamorians, ebon Kushites, olive-skinned Shemites (белокурых бритуниек, смуглых стигиек, темноволосых замориек, эбеновых кушиток, шемиток с оливковой кожей).

ravage [ˈrævɪʤ], sword [sɔ:d], ebon [ˈebən]

His armies ravaged the borders of Stygia in the south and the snowy lands of the Hyperboreans in the north. His riders bore torch and sword westward into Brythunia and Ophir and Corinthia, even to the borders of Nemedia. His gilt-helmeted swordsmen had trampled hosts under their horses' hoofs, and walled cities went up in flames at his command. In the glutted slave markets of Aghrapur, Sultanapur, Khawarizm, Shahpur, and Khorusun, women were sold for three small silver coins — blonde Brythunians, tawny Stygians, dark-haired Zamorians, ebon Kushites, olive-skinned Shemites.

Yet, while his swift horsemen overthrew armies far from his frontiers (однако пока его стремительные всадники побеждали армии вдали от его границ; to overthrow — бросать слишком далеко; побеждать), at his very borders an audacious foe plucked his beard with a red-dripping and smoke-stained hand (у самых его рубежей дерзкий враг выщипывал его бороду окровавленной и запачканной копотью = закопченной рукой; very — тот самый; самый; audacious — отважный; дерзкий; to pluck — собирать; выщипывать;to stain — пачкать; красить).

On the broad steppes between the Sea of Vilayet and the borders of the easternmost Hyborian kingdoms (в просторных степях между Вилайетским морем и границами самых восточных хайборийских королевств; broad — широкий; просторный), a new race had sprung up in the past half-century (в прошлой половине века возникло новое племя; race — раса; племя, народ;to spring up — возникать, появляться), formed originally of fleeing criminals, broken men, escaped slaves, and deserting soldiers (образованное первоначально из беглых преступников, объявленных вне закона людей, сбежавших рабов и солдат-дезертиров; to form — придавать форму; образовывать; originally — по происхождению; первоначально;broken man — человек, объявленный вне закона; грабитель, разбойник). They were men of many crimes and countries (они = это были люди многих злодеяний и стран = совершившие многие злодеяния и из многих стран), some born on the steppes (одни родились в степях; to bear — нести; рожать), some fleeing from the kingdoms in the West (другие сбежали из королевств на Западе). They were called kozak, which means wastrel (их называли «козаками», что значит «никчемный человек» = «никчемные люди»; wastrel — расточитель; бездельник, никчемный человек; разоритель; to waste — терять даром, тратить впустую).

audacious [ɔ:ˈdeɪʃəs], soldier [ˈsəulʤə], wastrel [ˈweɪstrəl]

Yet, while his swift horsemen overthrew armies far from his frontiers, at his very borders an audacious foe plucked his beard with a red-dripping and smoke-stained hand.

On the broad steppes between the Sea of Vilayet and the borders of the easternmost Hyborian kingdoms, a new race had sprung up in the past half-century, formed originally of fleeing criminals, broken men, escaped slaves, and deserting soldiers. They were men of many crimes and countries, some born on the steppes, some fleeing from the kingdoms in the West. They were called kozak, which means wastrel.

Dwelling on the wild, open steppes (живя в диких, свободных степях; open — открытый; свободный), owning no law but their own peculiar code (не имея никакого закона, кроме своего собственного необычного кодекса), they had become a people capable even of defying the Grand Monarch (они стали народом, способным бросить вызов даже Великому Монарху; to become — становиться). Ceaselessly they raided the Turanian frontier (непрерывно они совершали налеты на туранскую границу; to raid — совершать налет), retiring in the steppes when defeated (отступая в степи/скрываясь в степях при поражении; to retire — отступать); with the pirates of Vilayet, men of much the same breed (вместе с пиратами Вилайета, людьми во многом той же породы), they harried the coast (они совершали набеги на побережье; to harry — совершать набеги), preying off the merchant ships which plied between the Hyrkanian ports (грабя купеческие суда, которые курсировали между гирканскими портами; to prey — ловить; грабить;to ply between — курсировать между).

peculiar [pɪˈkju:lɪə], capable [ˈkeɪpəbl], frontier [ˈfrʌntɪə]

Dwelling on the wild, open steppes, owning no law but their own peculiar code, they had become a people capable even of defying the Grand Monarch. Ceaselessly they raided the Turanian frontier, retiring in the steppes when defeated; with the pirates of Vilayet, men of much the same breed, they harried the coast, preying off the merchant ships which plied between the Hyrkanian ports.

"How am I to crush these wolves (как мне сокрушить этих волков; to crush — давить; сокрушить, уничтожить)?" demanded Jehungir (вопрошал Джихангир). "If I follow them into the steppes (если я последую за ними в степи), I run the risk either of being cut off and destroyed (я рискую либо оказаться отрезанным и уничтоженным; to run a risk — рисковать, подвергаться риску; to cut off — отрубить; отрезать), or of having them elude me entirely and burn the city in my absence (либо позволить им полностью ускользнуть от меня и сжечь город в мое отсутствие; to have — иметь; позволять; to elude — избежать; ускользать). Of late they have been more daring than ever (в последнее время они дерзки как никогда; of late — недавно; за последнее время)."

"That is because of the new chief who has risen among them (это из-за нового вождя, который приобрел влияние: «поднялся» среди них; to rise — подниматься; приобретать вес, влияние)," answered Ghaznavi (ответил Газнави). "You know whom I mean (ты знаешь, кого я имею в виду)."

"Aye (да)!" replied Jehungir feelingly (ответил с жаром Джихангир). "It is that devil Conan (это тот демон Конан); he is even wilder than the kozaks (он даже еще более дикий, чем «козаки»; even — даже; /даже/ еще /при сравнении/), yet he is crafty as a mountain lion (но он коварен, как горный лев; crafty — коварный, лукавый, хитроумный, хитрый; craft — ремесло; ловкость, умение, искусство; сноровка; обман, хитрость)."

entirely [ɪnˈtaɪəlɪ], chief [ʧi:f], whom [hu:m]

"How am I to crush these wolves?" demanded Jehungir. "If I follow them into the steppes, I run the risk either of being cut off and destroyed, or of having them elude me entirely and burn the city in my absence. Of late they have been more daring than ever."

"That is because of the new chief who has risen among them," answered Ghaznavi. "You know whom I mean."

"Aye!" replied Jehungir feelingly. "It is that devil Conan; he is even wilder than the kozaks, yet he is crafty as a mountain lion."

"It is more through wild animal instinct than through intelligence (больше благодаря дикому животному инстинкту, чем уму)," answered Ghaznavi (ответил Газнави). "The other kozaks are at least descendants of civilized men (остальные «козаки», по крайней мере, потомки цивилизованных людей; at least — по крайней мере, во всяком случае). He is a barbarian (он варвар). But to dispose of him would be to deal them a crippling blow (но ликвидировать его было бы = означало бы нанести им сокрушительный удар; to dispose of — избавиться; ликвидировать;crippling — критический, разрушительный; cripple — ущербный; калека; to cripple — калечить)."

"But how (но как)?" demanded Jehungir (спросил Джихангир). "He has repeatedly cut his way out of spots that seemed certain death for him (он не раз выбирался из трудных положений, которые казались верной смертью для него; tocut one’s way — прорубать дорогу, прокладывать дорогу; продвигаться; spot — пятнышко; место; затруднительное положение). And, instinct or cunning, he has avoided or escaped every trap set for him (и /благодаря/ инстинкту или хитрости, /но/ он избежал /или ускользнул из/ всех ловушек, поставленных на него; to escape — сбежать; избежать; to set — ставить)."

wild [waɪld], barbarian [bɑ:ˈbeərɪən], death [deƟ]

"It is more through wild animal instinct than through intelligence," answered Ghaznavi. "The other kozaks are at least descendants of civilized men. He is a barbarian. But to dispose of him would be to deal them a crippling blow."

"But how?" demanded Jehungir. "He has repeatedly cut his way out of spots that seemed certain death for him. And, instinct or cunning, he has avoided or escaped every trap set for him."

"For every beast and for every man there is a trap he will not escape (для каждого зверя и для каждого человека есть ловушка, которой он не избежит)," quoth Ghaznavi (промолвил Газнави; quoth — сказал, промолвил). "When we have parleyed with the kozaks for the ransom of captives (когда мы вели переговоры с «козаками» о выкупе /за/ пленных), I have observed this man Conan (я наблюдал за этим человеком Конаном). He has a keen relish for women and strong drink (у него сильное пристрастие к женщинам и крепким напиткам; keen — острый; сильный; relish — вкус; пристрастие). Have your captive Octavia fetched here (вели привести = пусть приведут сюда твою пленницу Октавию; to have smth. + прич. прош. врем. — получить результат какого-л. действия /над собой, своим имуществом; как следствие деятельности других лиц/)."