Борис Тимофеев - Правильно ли мы говорим?
Увы, не совсем так.
Прислушайтесь внимательно к разговорам окружающих, и вы заметите, что многие произносят «шинэль», «панэль», «пионэр», «сэрдце», «фанэра», «тэнор», «си- рэнь», и т. д. И если никто не скажет «тэлэфон» или «тэлэграмма», то вы нередко услышите «тэлэвизор»...
С особым усердием такое неправильное произношение насаждают оперные певцы у которых стало дурной «традицией» петь «чэсть», «мэчта», «увлэчэние», «измэна» и пр. И в арии Онегина, и в популярной эпиталаме из оперы «Нерон» вы обязательно услышите «Гимэнэй», хотя имя древнегреческого бога новобрачных было «Гименей».
Пушкин в «Евгении Онегине» совершенно правильно рифмовал:
«Судите ж вы, какие розы
Нам заготовит Гименей
И, может быть, на много дней...»
А если у кого-нибудь возникнет сомнение, не устарело ли такое произношение, укажу на строки Игоря Северянина, который почти через сто лет после Пушкина писал:
«О Златолира, воспламеней!
Пою безумье твое и пламя,
Бог новобрачных, бог Гименей!...»
Но певцам кажется, что «эффектнее» нелепо-манерное «Гимэнэй». К сожалению, не только певцам и не только в этом слове...
Неправильное произношение отдельных букв — это
тоже один из видов порчи русского языка.
* * *
Иногда мы сталкиваемся с совершенно неоправданным произношением «ё» там, где надо произносить «е».
Приведу примеры такого коверканья исконно русского слова, а также слова иностранного.
«Богатырский шлём»...
Такое дикое произношение я услыхал недавно из уст одного школьника. Следовательно — так говорят в его семье или в школе, где он учится.
Каким образом старинное, воспетое в былинах русское слово «шлем» («шелом») превратилось в уродливое «шлём», совершенно непонятно!
«Три мушкетёра»...
Мне непонятно, почему популярные герои Дюма за последние годы превратились из «мушкетеров», в «мушкетёров»? Ведь по-французски это слово звучит не «му- скетёр», а «мускетэр» («mousquetaire»).
Мы говорим «репортёр», «бреттёр», «позёр», «вивёр», потому что эти слова так звучат по-французски. Но это правило не имеет распространительного толкования — произносить все окончания «ер» французских слов как «ёр»... Ведь не говорим же мы вместо «партер» — «партёр» или вместо «премьер» — «премьёр»?!
Вероятно, «мушкетёр» возник (и притом, повторяю, за последнее время) тоже в силу закона «инерции речи» по аналогии не только со словом «репортёр», но и со словами «полотёр» и «краскотёр»...
Впрочем, некоторые говорят еще «гренадёр», Вероятно, по созвучию с «горлодёром»? Неужели они и поют:
«Во Францию два гренадёра»...(?!)
* * *
Недавно я услыхал по радио фразу (шла художественная передача): «Его лицо сёк холодный дождь»...
Услыхал и подумал: а почему «сёк», а не «сек»? Ведь в «Горе от ума» Грибоедова мы читаем слова Чацкого:
«... Я с вами тотчас бы сношения пресек
И перед тем, как навсегда расстаться,
Не стал бы очень добираться,
Кто этот вам любезный человек?..»
Это и понятно. Глагол «сечь» в старой транскрипции писался через «ять» и произноситься звуком «ё» никак не мог. (Слова, писавшиеся через «ять», но произносившиеся со звуком «ё», были точно известны, как исключения: «гнёзда», «звёзды» и т. д.; не будем утруждать запоминанием их наших молодых современников, помня, как это утруждало нас в самые первые годы нашего изучения грамоты...)
Я считаю произношение «сёк» орфоэпической неправильностью.
* * *
Вообще — правильному произношению отдельных слов многие не уделяют должного внимания. Между тем вопросы орфоэпии, то есть правильного произношения, так же важны, как вопросы орфографии.
А ведь довольно часто слышишь в разговоре, например, «коммунизьм» и «социализьм», «важнеющий» вместо «важнейший» и т. д.
* * *
Русский язык богат буквами для обозначения гласных звуков: «А», «Е», «Ё», «И», «Й», «О», «У», «Э», «Ю», «Я». Кажется, что при помощи их можно передать любой гласный звук.
И всё же... На какой реке стоит Берлин? На Шпрее. Но, передавая так название этой реки русскими буквами, мы воспроизводим немецкое произношение только приблизительно: ведь у немцев в слове «Шпрее» после буквы «р» хотя и идут два «е», но произносятся они слитно, как один долгий звук, то есть более длинно, чем наше «е» в слове «вред», и менее длинно, чем наши два «е» в слове «веер». Короче говоря, у немцев получается одно долгое «е». То же самое — в фамилии немецкого поэта-сатирика середины прошлого столетия Георга Веерта...
Долгое «е» хорошо передавалось в древнегреческом языке особой буквой «эта». Как долгое «е» произносилась и наша буква «ять», доставлявшая когда-то столько неприятностей школьникам. С течением времени характер долгого «е» в букве «ять» исчез и она превратилась в абсолютно лишнюю рудиментарную букву, окончательно «справиться» с которой, однако, смогли только после Октябрьской революции.
Следует заметить, что древние греки изображали и произносили двояко и букву «О»: у них была буква «омикро́н», что означало «о маленькое», и «оме́га», что означало «о большое».
Как-то в Югославии, на берегу Адриатического моря, мы проезжали через маленький городок, название которого можно точно передать по-русски в таком виде: «Сеньь». После звука «н» югославы произносили звук, который я позволю себе назвать «долгий мягкий знак» (да простят мне эту ересь лингвисты!), то есть «тянули» смягченное «нь», не переходя, однако, в «ни»...
На этих примерах еще раз убеждаемся, что язык каждого народа формировался своим путем, с разными нацио- нальными особенностями.
обстоит дело с нагромождением гласных и согласных в русском языке?
И сразу обнаружилось удивительное разнообразие, подобное тому, какое существует с русскими ударениями.
Хотите услыхать слова, в которых пять согласных стоят рядом?
Пожалуйста!
«Бодрствовать», «предвстречный», «агентство»...
А может быть, вам желательно услыхать фразу, в которой стояли бы рядом девять (!) гласных?
Извольте!
«Я знаю ее и ее июльское увлечение...»
И те и другие нагромождения гласных и согласных мы все произносим совершенно легко.
Все ли, однако?
Многие не могут произнести подряд и трех, и двух согласных. Некоторые упорно говорят не «взморье», а «возморье». Мне приходилось слышать, как название города «Тбилиси» произносится «Тибилиси», а фамилия «Чкалов» превращается в «Чикалов».
Другим не удается слитное произношение двух гласных. Эти лица говорят не только «маиор» вместо «майор», «иод» вместо «йод» и «раион» вместо «район», но даже слово «стой!» (повелительное наклонение от глагола «стоять») произносят: «стои!»
Упомянутые языковые небрежности весьма распространены.
Об изменении рода в некоторых словах
Может ли с течением времени меняться род имен существительных в нашем языке?
«Как это так меняться? — спросит недоверчивый читатель. — Чтобы вместо «зеленый дуб» стали вдруг говорить «зеленая дуб»? Не бывает!»Бывает, дорогой читатель...
Вряд ли кто скажет сам или признает правильным такой оборот речи: «Смотрите, какая красивая лебедь!...»
И К. Д. Бальмонт в начале нашего века писал:
«Это плачет лебедь умирающий...»
А между тем Пушкин в «Царе Салтане» писал:
«Лебедь белая плывет...»
Ну, а может ли случиться, что один и тот же поэт признаёт одно и то же слово словом то женского рода, то мужского?
Вы скажете — «нет»?
Посмотрим, дорогой читатель...
В 1814 году юный Пушкин в стихотворении «Воспоминание о Царском Селе» писал:
«...с тополом сплелась младая ива...»
Отсюда явствует, что «топол (ь)» -мужского рода.
Прошло тринадцать лет, и в 1827 году тот же Пушкин в стихотворении «Сто лет минуло, как тевтон...» пишет:
«... Хмель литовских берегов
,Немецкой тополью плененный...»
Здесь «тополь» уже не мужского, а женского рода.
В настоящее время тополь окончательно утвердился в мужском роде. В этом легко убедиться, прочитав почти каждое стихотворение о... Севастополе: к наименованию города-героя братья-поэты очень охотно подбирают «проверенную» рифму «тополь» с каким-нибудь «мужским» эпитетом: «стройный», «высокий», «гордый» и т. д.
Случилось мне на даче услыхать от одного местного жителя и такое: «У меня всякая овощ (ь) растет...» Кстати — и на вывеске «Ленплодоовощ» этот самый «овощ» долго фигурировал с мягким знаком, выдавая этим свой женский род, и только пословица «Всякому овощу свое время» вернула «овощу» его мужское достоинство...
А слово «хвоя»? В словаре Даля на первом месте стоит «хвой». И в рассказе Чехова «Дом с мезонином» читаем: «Сильно, до духоты пахло хвоем». Рассказ написан в 1896 году. Теперь все говорят «хвоя». В словаре Ушакова слова «хвой» вообще нет.
