Николай Дановский - Вводное слово в искусство перевода
Он смотрел через розовые очки на возможность дать сто очков вперед.
Li rigardis rozaokulvitre pri povo handikapi arbitre.
Потолок был очень грязный, поэтому взять с него что-нибудь было трудно.
La plafono estis tre malpura, do preni de ĝi ion ajn estis malfacile.
Родителями он гордился, но был казанской сиротой.
Li perfekte ŝajnigis orfon kiel en teatro, kvankam ekzistis gepatroj.
Мальчик хотел знать, почему тетю C., которая имеет мужа, зовут соломенной вдовой, а не тетю Т., которая действительно вдова.
Knabo volis scii, kial oni nomas «pajla vidvino» onklinon S., kiu havas edzon, sed ne onklinon T., kiu estas vere vidvino.
Поясов она вообще не носила, но могла любого заткнуть за пояс.
Kvankam ŝi ne estis peranto de sorĉoj kaj talentoj, sed estis ĉiujn laŭ lerto superanto.
У него нет ни одного зуба, а он на ученика имеет зуб
Kvankam ranan koron li ne havis, sed kontraŭ la lernanto havis rankoron.
Риторический вопрос
Очень часто автор для более эффектного поворота в своем изложении задает вопрос, который можно отнести к читателю, а можно отнести и к вопросам «в никуда», просто сам себе задает вопрос, чтобы, направив мысль читателя по нужному ему направлению, далее сделать разъяснение более целенаправленным. Мы приведем просто несколько примеров, долго на этом предмете не останавливаясь, отметив лишь, что переводчик в своей работе всегда должен наиболее эффективно воспроизвести такой вопрос
Два отрывка из статьи А. Папанова. Первый отрывок.
Нам, деятелям театра, много дано страной, но всегда ли мы оплачиваем этот долг? Всегда ли сами актеры делают все от них зависящее, чтобы исправить то, что им самим не нравится? Разве не делом доказывают наличие собственных убеждений? Мы рассуждаем о проблеме нивелировки исполнительского мастерства на экране, на сцене и — продолжаем штамповать стереотипы.
Al ni, la agantoj de teatro, multo estas donita de nia lando, sed ĉu ĉiam ni repagas la ŝuldon? Ĉu ĉiam la aktoroj mem faras ĉion dependan de ili por korekti tion, kio al ili mem ne plaĉas? Ĉu ne per faro oni pruvas la havon de propraj konvinkoj? Ni rezonas pri la problemo de nivelado en plenum-majstreco sur ekrano, sur scenejo kaj — daŭrigas stampi stereotipojn.
Второй отрывок.
Случайно ли то, что предметом внимания нашей театральной критики все чаще становятся актеры и режиссеры, творчество которых уже принадлежит истории? Разве стала наша критика хуже? Нет, наоборот, сколько талантливых, всесторонне образованных людей, тонко чувствующих драматургическое искусство, пишет сегодня о сцене.
Ĉu estas hazarda tio, ke la objekto de atento ĉe nia teatra kritiko ĉiam pli kaj pli ofte iĝas aktoroj kaj reĝisoroj, kies kreagado jam apartenas al historio? Ĉu nia kritiko malpliboniĝis? Ne, kontraŭe, kiom da talentaj, ĉiuflanke kleraj homoj fajne sentantaj la draman arton, skribas hodiaŭ pri sceno.
Отрывок из статьи Р. Казаковой.
И понимала она, что счастье непрочно, коротко, но что же ей было делать, если… если судьба свела предназначенных друг для друга, подарок свыше — Любовь — им, талантливым, окрыленным своим делом, общим делом. Счастливая у них любовь? Наверное, нет, потому что безнадежная и тайная. Несчастная? Тоже неправда, потому что разделенная. Так какая же? Спрашивайте у них.
Eĉ komprenis ŝi, ke la feliĉo estas nefirma, mallonga, sed kion fari endis al ŝi, se… se la sorto kunigis destinitajn unu por la alia ilin; estas ja donaco desupre — la Amo al ili, la talentaj, inspiritaj de sia faro, komuna faro. Ĉu feliĉa estas ilia amo? Verŝajne, ne, ĉar senespera kaj sekreta. Ĉu malfeliĉa? Ankaŭ ne estas vero, ĉar dividita. Do, kia? Demandu ilin mem.
Лирическое отступление
Если в ходе изложения некоторого текста автор вдруг чувствует, что необходимо сделать вставку какого-либо эпизода или размышления, которые непосредственного касательства к развиваемой сюжетной линии не имеют, но имеют какое-либо побочное отношение или связь с этим изложением то ли по признаку подобия, то ли противопоставления, либо по одновременности действия, либо по аналогии событий или действий, либо вследствие какой-то близости характеров действующих лиц, то такую вставку называют лирическим отступлением.
Но для переводчика лирическое отступление ничем не отличается от основного текста. Для него подбор выразительных средств остается неизменным, подчиняющимся тем же принципам, тем же регламентам и правилам, которые излагаются в отдельных главах и разделах настоящего «Вводного слова».
Поэтому давать особые отдельные примеры или каким-либо другим образом излагать особенности этой фигуры стилистики нет никакого смысла. Перевод в данном случае ничем особенным не отличается как по своему строю, так и по образности, от всего того, что сказано вообще о соответствии двух типов (оригинала и перевода) в ходе обычного перевода.
Запреты
Прозаическое произведение отличается от поэтического своими строгими законами. Прежде всего прозе противопоказана рифма. Если она почему-либо образуется, то ее необходимо исключить, меняя слова при помощи синонимического ряда или меняя форму слова при помощи частей речи. Рифма в прозе придает несерьезную легковесную звонкость, при которой внимание читателя мгновенно отвлекается от содержания (как бы обрывается нить) и переключается на это звучание. Точно так же и в том же плане мешают аллитерации. В прозе не должны повторяться на близком расстоянии одинаковые слова. Если такое возникает в каком-то месте, то, где это допускает содержание, повторяющееся слово необходимо заменить другим, близким по значению.
Что же касается ритма, то прозе противопоказан поэтический ритм с его регулярным чередованием ударных и неударных слогов. Но свой собственный «прозаический» ритм, который помогает произносить текст по присущей ему музыкальной канве, обязательно должен присутствовать. И это можно посмотреть в примерах, где трактуется симметрия и равновесие. В чем здесь дело? Есть несколько приемов или неписаных правил, которые помогают придать необходимый ритм прозе. Если подряд накопляются длинные и сверхдлинные слова, то чтение такой «баррикады» из слов создает «спотыкание» при чтении. А молодые переводчики очень любят накоплять «уточняющие» аффиксы (которые в общем ничего не уточняют, но отягчают слова невероятно). Особенно нагружается суффикс «ad», который сообщает тексту «барьерность» и монотонность. Точно так же действует и накопление ряда очень коротких слов. Здесь создается такое «стакатто», которое трудно произносить из-за сплошных скачков, и еще трудней вопринимать на слух. Длинные и короткие слова должны гармонично чередоваться, создавая чередование групп, произносимых с расстановкой. Необходимая плавность прозаического текста вырабатывается у переводчика в процессе взыскательного отношения к своей работе и практики.
Но когда рифма бывает элементом прозаического текста, что наблюдается в особенности в фольклорном языке народных сказителей, то в этом случае перед переводчиком возникает сложная задача перевода почти поэтического произведения. Конечно, он должен сохранить в этом случае рифму при переводе. Точно так же, как и поэтический ритм, который иногда вводится в прозаическое изложение. Но всё это является очень редкой задачей для переводчика. Большинство прозаических произведений является «строгой» прозой.
Картотека переводчика
Стилистическое соответствие осваивается при сопоставлении крупных фрагментов произведения или даже целых произведений, уже переведенных опытными переводчиками. Поэтому человеку, приступающему к изучению теории и практики перевода совершенно необходимо собирать различные удачно выполненные переводы трудных фрагментов. Очень целесообразно взять одновременно оригинал и хороший готовый перевод одного и того же текста и сличать их фраза за фразой. При этом особо понравившиеся или чем-нибудь поразившие образцы решений переводческих задач (в особенности «трудных») рекомендуется выписывать в собственный картотечный словарь переводчика. Необходимо именно картотечный, потому что широко распространенное выписывание в тетрадях после самого непродолжительного времени превращает такую тетрадную «библиотеку» в непроходимые дебри, в которых нет никакого порядка, и поэтому найти искомое решение оказывается почти совершенно невозможным.
Размеры карточки могут быть стандартными, принятыми в библиографии, но могут быть и нестандартными (например, четверть — 10×15 см — или одну восьмую — 7,5×10 см — листа писчей бумаги) в зависимости от габаритов ящиков или коробок, в которых предстоит их хранить. При этом, поскольку это картотека «индивидуального пользования», то нет необходимости делать карточки из картона, лучше резать их самому из плотной бумаги, тогда емкость картотеки увеличивается.
Могут быть различные принципы построения картотеки. Можно составлять карточки на лексической основе и выписывать элементы фраз, можно на фразеологической основе, можно выписывать целые абзацы и более, можно делать смешанную картотеку, выписывая любые виды соответствий. Но при всех принципах построения необходимо определить наиболее существенное слово из записанной группы и помещать его в верхней части карточки в качестве ключа, по которому производится упорядоченное накопление карточек по алфавиту. В случае значительного отрезка текста и наличия нескольких слов, которые желательно взять в качестве ключевых, необходимо повторить текст на нескольких карточках по числу ключей и разложить их в разных местах в соответствии с алфавитом ключевых слов. При выписывании пословиц, афоризмов и т.п. в картотеку целесообразно в качестве ключевых слов брать два слова: одно из них — наиболее существенное слово, присутствующее в самой пословице, афоризме, поговорке и т.п., и другое, выражающее главный смысл этой пословицы, которое может и отсутствовать в данной пословице. Метод составления и заполнения карточки дается ниже.
